— А бурлаки-то причём тут? Как их машина заменит?
— Так мы же машины на суда будем ставить, и они вместо бурлаков будут баржу тащить.
— Ну, это ты, душа моя, Александр Павлович, что-то странное придумал! Не бывает такого!
— Бывает! А ещё можно муку молоть, масло давить, брёвна пилить, да много всего! — Что-то подозрение я имею, что люди эти, визитёры твои, голову тебе задурили, и хотят из казны нашей денег себе получить за фокусы бесполезные!
— Но, ma grand-mere!
— Ах, оставь меня, Александр, у меня и так от войны голова болит, а ты тут ещё со своими прожектами!
И не стала дальше об этом разговаривать.
Подумав, решил я обратиться к авторитету и опыту господина «Светлейшего князя» Потёмкина. Что ни говори, а он имел огромный авторитет и влияние на императрицу. Во-первых, я написал ему письмо, где излагал свои взгляды на паровое дело, в надежде получить союзника:
Милостивый государь, Григорий Алексеевич!
Прежде всего, разрешите поздравить вас с исключительно успешными действиями армии и флота наших по осаде Очакова. Весь двор только и говорит о славных победах принца Нассау-Зигена, успешных действиях Суворова и иных полководцев.
Есть у меня к вам три просьбы.
В прошлом году имел удовольствие познакомиться с господином Зуевым, путешественником и учёным. Он сообщал, что видел где-то под Кривым Рогом места, богатые железными рудами. Прошу вас, князь, сделать там пробы, и выслать их в Петербург для пробных плавок. Возможно, сие будет иметь большую важность для устройства железоделательных заведений на Юге России.
Пишу я вам, однако, не за этим. На днях имел я с государыней беседу касательно заведения в государстве паровых машин и устройстве завода для фабрикации оных. Она мне ответствовала, ссылаясь на ваше мнение, что сии заведения отнимают труд у рабочих, а потому нежелательны.
Полагаю, тут налицо недоразумение. Паровые машины могут делать огромную и крайне тяжелую работу, заменив совершенно труд бурлаков; також они применимы наместо водяных и ветряных мельниц там, где их устройство по условиям местности окажется неудобно. Теперь мы монтируем паровую лесопилку на Ново-Голландском острове, где будем распускать брёвна на доску; будете в Петербурге, милости прошу уделить внимание сему заведению. Надеюсь, вы измените своё мнение о сём предмете и не скроете того от императрицы.
Ещё один предмет терзает мне душу. Кругосветная экспедиция, назначенная еще на тот год, ввиду военных обстоятельств не отправлена по сю пору. Промежду тем, корабли, отряженные в плавание, по свойствам своим в военном деле применены быть не могут. Можно ли надеяться, что всё-таки можно будет отправить суда в назначенное им ранее плавание? Дело важное, корона на плавание сие большие виды имеет.
Засим уверяю Вас в совершенной своей милости и неизменном уважении
А л е к с а н д р.
Во-вторых, я понял одну важную вещь, — начальству надо представлять все в самом наглядном виде. Разводить руками, на словах живописуя свои прожекты — это ерунда, и никакого результата не даст. Надо показывать товар лицом, в самом что ни на есть наглядном виде!Вот скажем, указанный Потёмкин. Устроил свою эту вот «Новороссию» с «Тавридою» впридачу, и сразу подкрепил дело мощнейшей презентацией в виде Таврической поездки императрицы. И, вуаля, несмотря на множество недоброжелателей при дворе, невзирая на, конечно же, давно окончившиеся меж ними интимные отношения, даже просто на своё всегдашнее отсутствие в Петербурге, занимает самое видное место при дворе, и позиции его незыблемо прочны. В общем, если имеешь дело с Екатериной — смотри, как делает Потёмкин, и поступай точно также!
В общем, задумал я презентовать паровой движитель в самом лучшем виде, а местом показа решил избрать Адмиралтейскую верфь.
Глава 22
Как уж было сказано, прямо рядом с Зимним дворцом стоит огромное здание Адмиралтейства, где круглогодично строятся самые натуральные корабли (вернее, фрегаты). За ним имеется Галерный двор, где строят гребные суда, а рядом — остров «Новая Голландия», где лес готовят к работе — сушат и пилят. И вот здесь-то очень даже уместно будет устроить первую в России паровую лесопилку!
Все слагаемые для этого есть. Леса кругом полно, только руби да пили́. Топливо есть — обрезки брёвен как раз пойдут в это дело. Вода из Невы — в изобилии. Других источников энергии нет — водяную мельницу на Неве не поставишь. Рядом будет завод Бёрда, где есть компетентные люди для обслуживания и ремонта механизмов. В общем, флеш-рояль! Ну и, вишенка на торте: чтобы посмотреть сие чудо паровых технологий, государыне императрице ехать придётся совсем недолго, даже пешком дойти вполне можно.
Переговорив с Чернышевым, сумел его убедить, чтобы Адмиралтейств-коллегия купила одну из английских паровых машин в целях монтажа на её основе лесопилки. Приобрели её, правда, не у Уатта, а у Хорнблауэра, но машина его конструктивно не уступала уаттовской. Теперь мы с нетерпением ожидали этот двигатель, чтобы под началом самого изобретателя установить его на примыкающей к Адмиралтейским верфям территории.
Это проект страшно занимал и Чернышёва, и меня. На наших верфях распиловка брёвен на доску проводилась вручную, что очень тяжело и неэффективно. Поставить водяной привод было нельзя ввиду отсутствия водяных мельниц — их просто негде было поставить. Паровой движитель должен был решить эти проблемы.
Так, заходя с двух сторон, я получал шанс добиться успеха и выбить их Екатерины согласие на закупку пусть пока нескольких паровых механизмов. А там дело должно пойти само по себе…. Ну, я так думаю.
Тем временем, из Англии приехал новый фигурант.
Итак, следующий мой посетитель оказался мистер Генри Корт, полный господин лет 50-ти. Под выпуклым лбом с заметными залысинами на меня добродушно взирали светло-голубые, с бесцветными ресницами глаза. Похоже, мистер Корт, как и все прочие до него, ожидал аудиенции у другого «цесаревича» — Павла Петровича, и теперь внутренне забавлялся от мысли, как же его провели, заставив проехать тысячу с лишним миль на встречу с ребенком. Ничего, мистер Корт, мы это дело поправим.
— Спасибо что приехали, мистер Корт. Я очень рад вас видеть здесь, в Санкт-Петербурге! Как вы устроились? Вам есть, где жить?
— Благодарю покорно, Ваше высочество, — скрипучим голосом ответил тот, несколько удивлённый, что с ним разговаривают на родном языке. — Меня приютил мой соотечественник, негоциант мистер Барнеби Ноулз. Я ни в чём не имею нужды! Единственное, о чём хотел бы просить вас, принц, это быстрее возместить мне, согласно вашего обещания, расходы на поездку. Мне обошлось это в сорок фунтов, и сумма эта для меня очень значительна!
— Хорошо, я всё устрою.
(Чёрт! Вот чего у меня нет, так это наличности. Денег мне выделяют немного, и те расходятся туда-сюда со скоростью ветра! Надо что-то придумать…)
— Мне называли вас, как изобретателя очень своеобразного способа перегонки чугуна в сталь. Но, как говорят, вы не смогли получить привилегию в родной стране…
— Да, это так, — беззлобно ответил Корт. — К сожалению, очень влиятельные люди подкупили депутатов парламента, чтобы не платить за моё изобретение роялти.
— Смотрите, у нас тут, по крайней мере, пока, нет парламента, все привилегии выдаются императрицей, которую подкупить не получится. Я заинтересован в дальнейшем совершенствовании железоделательного производства в моей стране, и предлагаю вам участие в этом масштабном проекте!
— Ваше высочество желает выдать мне привилегию на мой способ производства стали? — вкрадчиво спросил Корт, с недоверием глядя в моё лицо.
— Совсем нет. Раз уж вам не дали привилегию в Англии, в России тоже не будут давать её. Но, вы можете получить привилегию на новые способы плавки стали, которые ещё откроете!
