Ай да я!… Старик Хоттабыч, блин!
На последних минутах в прорыве ухожу с мячом с правого фланга в центр. Кручусь юлой, то убирая мяч под себя, то прокидывая мимо соперника. Обхожу одного, второго, третьего, получая тычки и удары по ногам. С трудом держа равновесие, перебрасываю мяч через бросившегося мне под ноги Земана. Сам пытаюсь перепрыгнуть, но врезаюсь стопой в плечо вратаря и завертевшись, начинаю падать рядом со катящемся на угловой мячом. Делаю кувырок через себя, обогнав мяч у штанги. И стоя спиной к воротам наношу удар пяткой по подкатившемуся круглому. 3:1.
Присвоено почётное звание "Эстет пяточник".
2 декабря 1950 года. Лондон.
Сегодня на тренировке мяч попал мне в лицо. Да так, что "замедление" включилось, а всё вокруг поплыло…
Из гостиницы выходим только на тренировки. Начальство очкует. У балерин Майя Плисецкая сбежала в США. Из Москвы пришло указание — ситуацию не обострять, на рожон не лезть, ходить тройками на провокации не поддаваться. Нас после окончания турнира свозят на приём вместе с ведущими артистами Большого театра. После фуршета нас пообещали выпустить на прогулку по Лондону.
Ночью приснилось, что я вновь стою на футбольных воротах и почему-то в серии послематчевые пенальти. Я, в синей вратарской футболке, не поймал ни один мяч, но мне не разу не забили… Смотрите сами… Лицевой фаталист. https://youtu.be/YgyV-tRM2xg
Неужели такое могут мне устроить?… Что-то стрёмно…
4 декабря 1950 года. Лондон.
На матч с англичанами я вышел в основе. Стотысячный стадион полон под завязку. Телевизионщики ведут съёмку. При поддержке трибун, соперники устроили стартовый навал, и преуспели. После подачи углового, эти мастера игры на втором этаже, заколотили таки нам мяч. 0:1.
Мы атакуем. Мяч заметался в частоколе ног перед чужими воротами. Я ждал отскока или паса в районе одиннадцатиметровой отметки. Отскочивший мяч прокатывался мимо, но я успел развернувшись спиной к воротам обогнать круглого и, сделав замах, нанести удар назад пяткой. На мою удачу мяч пролетел в очко защитнику и миновав кучу игроков и вратаря, залетел в угол ворот. 1:1.
Перед перерывом получаем одиннадцатиметровый. Вообще-то, Костя Крижевский снёс английского форварда где-то в метре перед штрафной, но венгерский судья Иштван Жолт, под прессингом соперников и трибун, ошибочно назначил пенальти. 1:2.
Под восторженный рёв трибун уходим на перерыв.
Второй тайм начался для нас неудачно. Бесков снова стуканул в штангу, А нам опять с углового залепили. 1:3. Получаю мяч в центре и смещаясь направо отрываюсь от опекуна. Кричу Симоняну; "Ара, тебе." Навешиваю. Никита в борьбе принимает, перекидывая мяч через себя. Резко разворачивается и бьёт по опускающемуся мячу. "Уэмбли" в ауте. 2:3.
Последние минуты матча. Мы атакуем. Бобров бьёт — штанга. Мяч вылетает из вратарской мне в ноги. Кручусь юлой, убирая мяч под себя. Один раз получаю по ногам, второй, третий… Падаю и жалостливо смотрю на судью-венгра. Тот решительно даёт свисток и устанавливает мяч на одиннадцатиметровую отметку.
Время матча вышло, но пенальти нужно пробить. Бью закручивая в правый угол. Вратарь, угадав направление отбивает крутящийся мяч перед собой и идёт к трибунам триумфально подняв руки. Мяч же в это время покружившись в воздухе, покатился в ворота. "А-а-а!!!" — в ужасе орут болельщики. "А-а-а!" — орёт вратарь с гордостью колошматя себя в грудь. Когда этот Кинг-Конг обернулся мяч уже дополз до ленточки и, как жирдяй при сдаче норм ГТО на стометровке, пересёк финишную черту и замер без сил… https://youtu.be/VWKsfk9oWs0?t=1 3:3. Мы — победители турнира.
Присвоен статус "Везунчик 1".
5 декабря 1950 года. Лондон.
Фуршет закончился. За дворцовой оградой редкие фонари освещали круги вокруг себя, не пытаясь отвоевать дополнительную территорию у темноты. На спиртное я особо не налегал. Аристократически потягивал весь вечер бокал бургундского…
"Ой при лужке, при лу-у-жке-е"… — затянул я, миновав ворота охраны. Как же хорошо! Карман жгли призовые "лучшему игроку турнира". Симонян с Бобровым в сопровождении переводчика Горчакова уже ушли от Букингемского дворца на Трафальгарскую площадь. Мне нужно было двигать за ними, чтобы не найти себе неприятностей… Только я вновь затянул песню свернув за угол вдоль забора, как ко мне подбежала юная девушка и, начав по-английски, обратилась всё таки по-русски, но с резким акцентом:
— Сударь. Вы можете мне помочь? Мне нужна Ваша помощь.
Пипец. Антисоветчики накрыли.
Оглядываюсь по сторонам. Никого. Только впереди на заборе кто-то висит и ногами шевелит.
— Там моя кузина… — скрестив руки на груди, махнув на шевеление, просит девушка, — Господин, помогите, пожалуйста.
— Не господин… Товарищ, — поправляю я просительницу, — Товарищ Юрий Жаров.
— Хорошо. Товарищ Жаров… Александра…, - представляется девушка, и, вспомнив этикет, добавляет, — Георгиевна.
— Ну, и кто у нас там висит? Почему охрану не вызвали, Александра… Георгиевна? — интересуюсь я, и по-английски поприветствую висящую, которая, извиваясь ужом, предприняла очередную попытку соскочить с зацепа.
— Мы инкогнито. — объясняет ситуацию Саша, — Кузина со своей сестрой пять лет назад с друзьями праздновали всю ночь без контроля. Эту историю вся родня знает. Вот и я сегодня договорилась погулять ночью с друзьями и подругами. А мне наша бабушка запретила. Кузина вот помогала убежать, да сама застряла. Помогите, суд… товарищ.
При слове "товарищ", висящая грязно выругалась и укоризненно посмотрела на молодую беглянку.
— Русский откуда знаешь? — спрашиваю на автомате Шуру и пытаюсь снять с ограды кузину.
— У меня мама — русская. — отвечает девушка, уперев руки в мою спину, чтобы я не слетел с ограды, — Вам можно помочь? — запоздало спрашивает она с испугом, случайно подперев руками мой крепкий седалищный орех.
За такую помощь в стрип-клубах деньги дают…
Я, кручу головой и снова, обхватив одной рукой крепкую попку зацеперши, второй пытаюсь снять кузинино пальто с крюка. Слышится треск материи и "висячая" впечатывает меня в мостовую, придавив своей ничего такой грудью мою орденскую планку. На автомате, переворачиваюсь, наваливаясь на стрясённую с ограды. Она недвусмысленно лежит подо мной раскинув слегка согнутые ноги в стороны. Мои руки, сквозь тонкую ткань платья, изучают крой заморского бюстгальтера. Обладательница прелестей с закрытыми глазами шипит мне в лицо какие то маты, но, ничего не делает. Шура, поняв пикантность ситуации, просит меня слезть с кузины. Аймсорюсь, вставая.
Присвоен статус "Меситель женских прелестей".
Александра Георгиевна, метнувшись к дороге, поймала себе такси и уже прощается с пришедшей в себя кузиной. Машет мне из окошка автомобиля.
А я даже её фамилию не спросил… Ладно. Останется в моей памяти "просто Шурой"… Не "Сашей"… А то с Шелепиным буду путать.
Присмотревшись к воротнику пострадавшей, констатирую по-русски:
— Пальто нужно в ремонт…
— Нье понъятн… — почти, как трэнэр, отвечает собеседница, — Спик, плиз…
Перехожу на английский. В прошлой жизни пришлось освоить. Работал за границей.
Знакомимся. Дамочка, явно дуркуя, называется Роуз. Роза по-нашему. Ничего, сейчас проверим. Включаю нимб. Хрена.
На информационной линии ведутся профилактические работы. Ждите в течение часа.
Объясняю псевдо-Розе, что мы с друзьями хотим повеселиться. Они меня ждут на Трафальгарской площади. Девушка задумывается, приглядываясь ко мне. А затем затевает вечер вопросов и ответов:
