Тиана говорила, и сама на себя злилась. Всё не то. Звучит это жалко, глупо и слишком пафосно. Удивлялась, почему её не прервали до сих пор! И пока не прервали, девушка решила пытаться донести свою мысль до слушателей.
— Я — разведчик. Я побывала на одном из блуждающих планетоидов кальмаров. Мне было некогда подробно изучать их жизнь, я попала туда случайно и лишь искала способ выбраться, пока меня не нашли и не съели. Но даже того, что я увидела, мне хватило, чтобы понять — договориться с этими существами не удастся. Кальмары — так мы их называем за сходство с одним из водных животных. Эти существа уверены в существовании высшей сущности, и эта сущность требует от них уничтожать всё на своём пути. Для них жадность и пожирание всего вокруг — добродетель. У нас есть несколько пленных кальмаров — их невозможно переубедить. Даже под пытками они уверены, что являются единственным достойным существования разумом во вселенной. Все остальные — лишь корм. Наша ветвь, несмотря на тысячелетия вражды, не стремится уничтожить технофанатиков физически. Судя по вашим действиям, вы тоже ещё помните, что когда-то мы принадлежали одному народу. Мы не приемлем идеологию друг друга, это правда. Мы хотим уничтожить идеологию противника, потому что она кажется нам неправильной. Кальмары — хотят это сделать. Физически уничтожить. Съесть всех нас, съесть саму память о нас. Я пришла, чтобы попросить вас о помощи. Мы, возможно, справимся с первой волной пришельцев, но во вселенной есть ещё восемь таких же. Их общее количество превышает общую численность двух ветвей человечества вчетверо, и кальмары достаточно развиты, чтобы этот перевес мог оказаться решающим. Возможно, если мы на время забудем о вражде, у нас появится шанс отбиться. Если же нет… что ж, мы в любом случае будем защищать себя до последнего. Это моё мнение, это мнение правительства моего народа. Ваш адмирал, который получил возможность столкнуться с пришельцами в бою, тоже разделил это мнение. Теперь решение за вами. Вы можете задавать вопросы.
— Какая прочувствованная речь! Я слышал, у киннаров распространены аналоги имплантов, сглаживающие пики эмоций. Удивительно, в каком ужасе вы, биолюбы, должно быть, находитесь, если сейчас даже этот аналог не работает, — первым заговорил как раз тот получеловек — полупаук, которого разглядывала разведчица перед тем, как начать говорить. — Я согласен почти со всем сказанным, кроме выводов. Биолюбка говорит правильно. Мы — враги и неприемлем идеологию друг друга. Однако как гуманные существа, мы так же не приемлем поголовное истребление противника, иначе мы давно уже уничтожили заблуждающихся. Наши принципы не позволяют нам этого сделать, мы лишь сдерживаем экспансию отступников. И вот сейчас, появляется третья сила. Это та сила, которая может ослабить противника, ослабить тех, кто как сорванная резьба на крохотном винтике мешает развиваться и процветать совершенному механизму нашего общества. Мы не можем позволить себе проявить негуманность по отношению к давним врагам. Но почему мы должны их защищать? Я предлагаю поступить разумно. Мы должны устраниться. Мы должны дождаться, когда биолюбы ослабнут. А потом мы заберём их себе и заставим принять наш единственно верный путь развития. Мы получим их планеты, их ресурсы, их людей. Люди — самый ценный ресурс, и они станут нашими! Они будут благодарны нам за спасение! Нам лишь нужно устраниться сейчас, и позволить этим пришельцам сделать то, ради чего судьба привела их в наши пределы. Пришельцы же, в свою очередь, ослабнут в борьбе с биолюбами, и мы без труда уничтожим агрессоров.
— Твои слова, глава разработки вооружений, звучат разумно, — тут же ответил ещё один слушатель. — Может быть, даже слишком разумно. Я уважаю твоё мнение. Однако у меня есть два возражения. Первое. Ты — глава оружейного цеха. Ты — тот, кто разбирается в производстве оружия лучше всех в обозримых пространствах галактики. Но ты не воин. Так с чего ты взялся выстраивать стратегию нашей войны? Бывший пленный адмирал, который первоначально принёс нам эти сведения, высказал мнение, что для победы над этим противником потребуется истинная консолидация сил обеих ветвей человечества. Это спорное мнение, однако лично я доверяю своему человеку. Кроме того, ознакомившись с представленными данными, я склоняюсь к тому, чтобы с ним согласиться.
— Твоего адмирала, глава вооружённых сил, ещё нужно проверить, — тут же включился третий, — Он долгое время находился в стане врага. Как мы все знаем, биолюбы мастера ковыряться в мозгах. Очень может быть, что он уже не тот, каким был раньше.
— Биолюбы действительно лучше разбираются в работе мозга, это специфика их развития. Но всё, что видит и слышит адмирал, идёт не только в мозг, но дублируется также на имплант памяти. По-твоему, глава контрразведки, биолюбы и там смогли подменить данные? Не слишком ли могущественными ты их представляешь? Может, мы в таком случае напрасно надеемся их победить?
— Ты прекрасно знаешь, глава вооружённых сил, что я так не думаю. Однако как глава контрразведки я обязан предполагать любые возможные способы нас обмануть.
— Так проверяй моего человека. Только помни, что мои люди внимательно следят за состоянием адмирала. Если у него случится внезапная фатальная поломка с последующим кровоизлиянием в мозг, это может плохо сказаться и на твоём здоровье.
— Ты мне угрожаешь, глава вооружённых сил?
— Я лишь хочу обратить внимание, что в последнее время слишком часто в твоих застенках случайным образом погибают мои люди. Считаю необходимым потребовать, чтобы во время исследования моего человека, присутствовали специалисты, подчинённые мне. Мои люди должны присутствовать во время исследований лично, а не следить за ними на расстоянии и по приборам.
Дискуссия… хотя какая дискуссия. Это скорее была просто перепалка, и она всё продолжала разгораться. Всё больше технофанатиков вовлекались в диалог, и всё дальше тема обсуждения отходила от изначальной. Тиана слушала и удивлялась. И это монолитное общество технофанатиков? Да они ссорятся точно так же, как киннары во время последнего собрания! Тиана думала, такие безобразные ссоры — следствие того, что управление народом у киннаров сейчас совершенно не отлажено. Но технофанатики-то! У них ведь никто не уничтожал недавно управляющие центры! Их система управления отлажена веками!
Тиана бросила взгляд на спутников. Лорин даже рот приоткрыл от удивления — явно тоже не ожидал такого представления. А вот Герман смотрел на происходящее с плохо скрываемым весельем. Кажется, он видит именно то, что ожидал, и даже удовлетворён увиденным.
— Чему ты так радуешься? — шепнула разведчица.
— Рад, что вместе с телом они не утратили человечность.
— По-твоему — это проявление человечности? — девушка решительно не понимала логики напарника.
— Ну, а что же ещё? У меня на родине распространена теория, что наши предки — обезьяны. Я одно время думал, что она ошибочная, но всё больше убеждаюсь, верная теория. Просто предки — обезьяны были не у землян, а у киннаров, от которых уже произошли земляне. Ты когда-нибудь наблюдала за обезьяньей стаей? Ну вот можешь считать, что сейчас именно за ней ты и наблюдаешь. Поверь, разница только в том, что технофанатики железные, а не волосатые и без хвостов. А так — то же поведение. Каждый пытается тянуть одеяло на себя, и никто никого не слушает. Вон, уже на третий круг аргументы пошли. Интересно, до драки дойдёт?
— И всё-таки я не понимаю, почему ты считаешь, что это хорошо? — удивилась девушка. — Они ведь даже не о нашей просьбе спорят!
— А там уже всё решено. Это же стая! По отдельности они могут думать, что угодно, но стая думает только о своём выживании, и это хорошо. Если для выживания нужно принять какое-то непопулярное решение, не соответствующее нормам морали или ещё каким-то планам отдельных членов стаи, оно всё равно будет принято. Потому что это инстинкты. Подсознание. Когда приходит время инстинктов, хрупкая надстройка разума исчезает быстро и незаметно. Как плагин какой-нибудь с браузера, чтобы ресурсы освободить. Вот увидишь, нас сейчас помаринуют, потом скажут, что ещё подумают, потом, может, торговаться начнут, или ещё какие условия придумают, но, в конце концов, всё равно согласятся. От нас только требуется не слишком облажаться во время подготовки к финальному этапу переговоров, и всё будет нормально.
