– Ну, хорошо. Передавай им всем привет, пожалуйста, – попросил я и попрощался.
Вот и отлично. Жариковы сами справятся.
***
Комитет партийного контроля при ЦК КПСС
Владимир Лазоревич вернулся с совещания и немедленно позвонил Воронцову в комиссию по промышленности.
– Приветствую, Матвей Фёдорович, – Межуев старался не проявлять раздражения, он, вообще, считал слабостью и непрофессионализмом, когда люди неспособны держать под контролем собственные эмоции и позволяют себе срываться на нижестоящих. – Что там случилось с моим докладом по новинкам техники и научным разработкам, что я поручил новичку сделать?
– Владимир Лазоревич, я всё сделал, как вы сказали. Парня на работу устроил, что ему нужно делать, слово в слово передал, – явно начал вилять собеседник. – Но у него же там своё начальство. Я не могу там никому указывать.
– И кто там такой умный?
– Пархоменко, он непосредственный начальник Ивлева.
– Понятно, – спокойно проговорил Межуев, но собеседник, по тому, как это было сказано, понял, что это спокойствие не сулит ничего хорошего. – Ты Матвей Фёдорович, следующий раз, не молчи, в таком случае, сразу докладывай. Чтобы не было таких вот ситуаций. Наверху признали очень важной задачей отслеживание и внедрение отечественных и иностранных научных и технических новинок как для целей обороны, так и для нужд народного хозяйства. Перед нами поставили задачу по ускорению технологического развития СССР. Понимаешь? Эти доклады не один Ивлев будет делать. Их будет готовить несколько разных специалистов, независимо друг от друга. Потом они будут анализироваться, сравниваться, сопоставляться и самое важное пойдёт на самый верх. На заседаниях Политбюро будут заслушивать…
***
Глава 22
г. Москва. Постоянная комиссия по промышленности Верховного Совета СССР.
Матвей Фёдорович положил трубку и нервно вытер лоб. Вот, попал, так попал. Чувствовал же, что надо было защитить парнишку от Пархоменко, но связываться с этим самоуверенным щёголем не захотел. И вот, пожалуйста, подвёл Межуева. Надо было, хоть, в известность его сразу поставить. Но кто ж знал, что он на этого пацана так всерьез рассчитывает? В жизни бы не поверил… студент же совсем зеленый.
Блин… Надеюсь, Владимир Лазоревич сильно не обиделся, – расстроено качая головой, думал Воронцов.
***
Комитет партийного контроля при ЦК КПСС
Владимир Лазоревич положил трубку после разговора с Воронцовым.
Вот почему у нас нет такой же дисциплины, как в армии? – расстроенно думал он. – Приказал, подчинённые исполнили. А тут каждый норовит указание начальства переосмыслить и своё мнение о нём составить. Мало того, ещё и берут на себя смелость решать, исполнять указание, не исполнять. Каждому разжевывать приходится, почему ты требуешь исполнить то или другое и почему это важно.
Руководитель не должен тратить на это время и оправдываться перед подчинёнными за свои указания, – раздражённо думал Межуев. – А теперь что делать? Переносить доклад в Политбюро?
Владимир Лазоревич вспомнил, с чего началась вся это история. Когда он решил застолбить Ивлева для работы в Верховном Совете, предложение готовить доклады по новинкам иностранной и отечественной науки и техники было оправданием синекуры. Но привычка ничего не делать впустую взяла вверх, тем более директор Курчатовского института высоко оценил этого парня. Так что, Владимир Лазоревич, немного подумав, вышел с предложением к начальству использовать эти доклады в работе.
Начальство эту идею активно поддержало, мол, есть давно назревший запрос со стороны партии и правительства, все же сейчас эпоха НТР, и технологический прогресс один из главных факторов конкуренции с Западом в Холодной войне. Ещё и поручили расширить эту инициативу, подобрать нескольких независимых специалистов для пущей объективности. Мало того, решили периодически включать эти доклады в повестку заседаний Политбюро и взяли под контроль эту инициативу на самом верху.
И теперь какой-то болван в секретариате решил, что всё это никому не нужно?!
Межуев набрал номер Пархоменко. Ну, сейчас он этому павлину задаст! Но, к сожалению, оказалась, что не судьба. Секретарша сказала, что того не будет до пятнадцати часов, улетел еще позавчера в Кишинёв, но она всё записала, и, как только Пархоменко появится, он обязательно сразу перезвонит.
– Ладно, – недовольно ответил ей Владимир Лазоревич и положил трубку. Подумав немного, все же решил, что ждать до пятнадцати часов он не будет и набрал зампреда Верховного Совета. Раз допускает такое разгильдяйство своих подчиненных, так пусть и ответит ему лично.
То, что формально должность Игнатия Федоровича была выше его собственной, его нисколько не смущало. Игнатий Фёдорович в КПК с проверкой прийти не может, а вот Межуев навестить Верховный Совет с такой задачей способен вполне. Комитет партийного контроля КПСС что угодно может проконтролировать… И они оба прекрасно понимают, что без ошибок нигде ничего не делается, так что любая такая проверка может очень печально закончится … И в особенности для заместителя руководителя, не самому же руководителю себя ответственным за ошибки объявлять?
***
ЗИЛ, кабинет помощника секретаря комсомольской организации.
– Значит, ты и есть сосед нашего коллеги? – разглядывал Варданян Романа Малинина. – Решил встать на путь исправления? Похвально.
– Я уже давно на него встал, – поправил его Малина. – Почти два года уже на свободе.
– Так, так. Можно трудовую?
– Конечно. Вот трудовая, характеристика с прежнего места работы, характеристика из колонии…
– Последнее место работы кочегар котельной… Почему уволили?
– Сам уволился. В Москву, по прежнему месту жительства, вернулся.
– А, вижу. Смоленская область…
– После отсидки не дали сразу домой вернуться, – пояснил Малина, хотя и понимал, что комсорг прекрасно понимает причину.
– А кто ты по специальности?
– Слесарь-инструментальщик.
– О-оо. А сел за что?
– По сто сорок четвёртой.
– Это что?
– За сейф взломанный, – неохотно пояснил Малина.
– Слесарь, значит… – внимательно взглянул он на Романа. – Слесари, вообще-то, нам очень нужны.
Варданян читал характеристики.
– А что ж не принимал участия в культурной и спортивной жизни ИТК? – посмотрел он на Малину.
– Не по понятиям, – неохотно ответил тот.
– А на свободе в самодеятельность пошёл бы?
– А без этого никак? – почувствовал подвох Малина.
– Ну, а как ты ещё можешь в общественной жизни участвовать?
– А обязательно участвовать?
– Конечно. Тебя на поруки взяли! Ты должен активно исправляться, вливаться в общественную жизнь, проявлять активную жизненную позицию, стремиться приносить пользу обществу и родному трудовому коллективу.
Роман вспомнил вчерашний разговор с Павлом и подумал: «Чёрт с ними! Пока соглашусь, а потом смоюсь...», и вслух без энтузиазма произнёс:
– Ладно, что у вас там за самодеятельность?
***
ВНИИ синтетических и натуральных душистых веществ.
– Ну, что, Антон так и не звонил? – спросила Лидия Лину во время обеда в институтской столовой.
– Нет, – деланно равнодушно ответила Лина.
– И что, ты так и будешь сидеть и ждать?
– А что я должна делать? – не выдержала Лина и шмыгнула носом.
– Сама давно позвонила бы ему, – с недоумением взглянула на неё подруга.
– Неудобно…
– Неудобно штаны через голову надевать. Пошли к нам, пока обед не закончился и все не сбежались.
– Зачем?
– Позвонишь Антону.
Они быстро закончили обедать и поспешили в секретариат НИИ. Там Лина набрала рабочий номер нового приятеля. Обменявшись банальными приветствиями, Лина поинтересовалась, по совету подруги, планами Антона на выходные.
– Послушай, Лина, – напряжённо ответил ей новый приятель. – Ты мне очень понравилась сначала, но в конце… Твои расспросы, особенно, что касается моего материального положения… Я нахожу их неуместными на данном этапе... Прости, но я не готов развивать отношения…
