вспыхивали и гасли искорки. Однако в виде силовых конструктов они выглядели совсем иначе. Каждый из них представлял собой облако сложных структур размером раза в два больше физического тела, которое было связано с облаками других слизней множеством нитей.
Нас они почувствовали практически сразу. Слизень, ползущий по стене, остановился и замер, а те, что были на полу, одновременно развернулись к нам и с удивительной синхронностью начали судорожно сокращаться. Ленка немедленно построила стандартный щит перед нами, а я попросту схватил её в охапку и дёрнул вбок. И как немедленно выяснилось, правильно сделал — мы едва успели укрыться за выступом скалы, как через то место, где мы раньше стояли, пролетела струйка какой-то жидкости, полностью проигнорировав щит. Она упала на пол, и лужица тут же зашипела, быстро выедая ямку в базальте.
— Пойдём-ка отсюда побыстрее, — шепнул я Ленке. — Алина ещё тогда предупреждала, что слизни ядовитые, но насчёт плевания ядом — это, похоже, что-то новое.
— Пойдём, — согласилась Ленка, слегка содрогнувшись от отвращения. — А лучше побежим, а то как бы они нам в спину не плюнули.
В лагере после нашего ухода ничего нового не произошло. Алина медитировала, быстро создавая перед собой узорчатую ледяную паутину, которая так же быстро испарялась, а Драгана делала какие-то заметки в пухлой записной книжке.
— Нашли что-нибудь стоящее? — рассеянно поинтересовалась она.
— Сатуратов не нашли, — ответил я. — Вообще ни одного, даже самого маленького.
— Чего захотел, — усмехнулась Гана. — Откуда им взяться? Вы всего лишь год назад здесь всё выгребли подчистую. Надо подождать лет двадцать — тридцать хотя бы, это же не репа, чтобы каждый год урожаи давать.
— Зато мы нашли интересных слизней, — продолжил я. — Они очень синхронно двигаются, а в Силе они выглядят как сильно связанные между собой облака силовых структур.
— Интересно, — посмотрела на меня Гана, оторвавшись от своей записной книжки. — Здесь раньше тоже встречались слизни группами, но связей между особями не замечалось. И двигались они несогласованно.
— А ещё они плюются ядом, или скорее, какой-то кислотой. Эти плевки свободно проходят сквозь стандартный щит и легко разъедают камень.
— Так, так, — задумалась Гана. — А вот это может оказаться опасным. Надо бы на них взглянуть. Лина, поскучай тут без нас, — обратилась она к Алине. — Мы прогуляемся ненадолго, посмотрим на новых зверюшек.
Слизней мы нашли на том же самом месте. Один из них всё так же пасся на стене, а двое по-прежнему находились посреди комнаты. Мы осторожно наблюдали за ними из-за поворота.
— Стандартный щит, говорите? — пробормотала Гана, и он возник возле самого входа в комнату. Слизень на стене опять замер, а двое на полу резко развернулись в сторону входа. В силовом видении всё происходило, однако, гораздо живее — структуры начали быстро изменяться, а волокна. связывающие их, стали толще и начали пульсировать. Стали заметными тонкие волокна, которые уходили куда-то в пол, и до этого были совершенно невидимы. Один из слизней выбросил в сторону входа целый пучок тонких нитей, которые коснулись щита и отпрянули.
— А что вы сделаете сейчас? — хмыкнула Гана, создавая недалеко от входа конструкт, который выглядел довольно похожим на силовой образ знакомой нам ящерицы. Слизни на полу немедленно начали синхронно пульсировать, и через пару секунд в обманку полетели две струи яда. Первая из них была остановлена щитом, который при этом тут же рассеялся, а вторая пролетела дальше, а затем плавно изменила траекторию, расплескавшись по стене.
— Пойдёмте отсюда, — сказала Гана, развеивая фальшивую ящерицу. — Всё с ними ясно, не стоит их дальше дразнить.
В лагере всё было спокойно, Алина всё ещё развлекалась со своими ледяными паутинками.
— Так, рассаживайтесь поудобнее и слушайте, — скомандовала Гана. — Это может оказаться важным. Начну сначала, чтобы молодёжи было понятнее. В первый раз я побывала здесь ещё студенткой. Алину тогда сюда не взяли, в то время Круг не очень хорошо относился к родам…
«А то, что сейчас Круг лучше относится к родам, и то, что Драгана дружит с Алиной — здесь никакой связи нет, верно?» — мелькнула у меня мысль, которую я, впрочем, предпочёл не озвучивать. Всё равно на такой вопрос она не ответит, но мне кажется, что ответ я и так знаю.
— … ну, это неважно. В общем, я сюда поехала. Здесь в то время было довольно много слизней. Обычных слизней с палец величиной. Не знаю, что они здесь ели — мох, наверное, или друг друга. Это тоже неважно, главное, что они были маленькими и безобидными. Следующий раз я побывала здесь лет сто назад — сопровождала группу студентов, как вас Лина в прошлом году. Слизней стало гораздо меньше, но они стали больше, размером так с крысу примерно. Они приобрели ауру из силовых структур и начали группироваться в небольшие колонии. И стали ядовитыми. Очень ядовитыми, одну дуру еле смогли откачать после того как ей хватило ума ткнуть слизня пальцем. Повезло, что с нами тогда поехала не студентка-лекарка, как обычно, а молодая целительница. Обеим повезло — и мне, и этой дуре.
— У тебя были бы неприятности, если бы она умерла? — не сдержал я любопытства.
— Конечно, — посмотрела на меня Гана. — Нет, прямо мне никто слова бы не сказал, потому что моей вины там никакой не было. Но все запомнили бы, что мне была доверена группа студентов, а я привезла назад труп. И это всегда висело бы надо мной, при каждом удобном случае это обязательно припоминали бы.
— А вот в прошлом году Иван тоже мог бы и в лоб пулю поймать, — вспомнила Ленка.
— Я его тогда готова была своими руками удавить, — поморщилась Алина. — Я временами преподаю в Академиуме, и мне совсем ни к чему репутация преподавательницы, у которой умирают студенты. Да и вообще, как правильно заметила Гана, такие вещи запоминаются очень надолго. А то, что студент сам был идиотом, обычно быстро забывается.
— Ну так вот, Лина, возвращаясь к слизням, — продолжила Гана. — Сейчас мы увидели огромных слизней, величиной уже с собаку. У них очень мощная аура, и похоже, что у всех слизней колонии ауры связаны. У них произошло разделение функций — мы видели слизня-добытчика и двух слизней-охранников. Они научились плеваться ядом, причём этот яд имеет силовую составляющую и разрушает щиты. Какие выводы?
— Сила начала экспериментировать с коллективным разумом, — ответила Алина. — Даже не знаю, хорошо это или плохо.
— Для нас плохо, — неожиданно для себя ответил я.
— Почему ты так думаешь? — заинтересованно спросила Алина.
— Во-первых, такой разум для нас совсем непонятен, мы не можем даже близко
