— Хорошо! Тогда, товарищи офицеры, прошу к столу!
Наступил тот благостный момент, всегда случающийся в крепкой мужской компании, когда первые рюмки уже «легли на грудь», залакировались сверху хорошей закуской; мужчины отвалились от стола, сполна получив первую порцию удовольствия и начинается самое главное действо — разговоры «за жизнь». Ради них, собственно, в России и собираются на посиделки. Выплеснуть свое, выслушать собеседника, обменяться той информацией и слухами, которые никогда не попадут в газеты, главный источник новостей в это время. Никакие интернеты и смартфоны будущего не заменят теплого человеческого общения. Да и тогда люди, знающие получали инсайд с глазу на глаз и зачастую не в кабинете.
— Сергей, мы то тебе зачем? — сразу ухватил быка за рога Варенников. Ахромеев подался вперед, приблизившись к генералам и сделав свое обращение более конфиденциальным:
— Есть мнение, — все переглянулись, в старые времена так любил начинать проработку вопроса сам товарищ Сталин, — что при министерстве стоит создать экспертно-консультационный совет, он как раз и будет заниматься вопросами реформы. Специальная межведомственная комиссия при министерстве уже существует. Она больше курирует практические проблемы и согласования между различными ведомствами. Но ведь кто-то должен направлять и жестко контролировать весь процесс. Вот предлагаю вам и возглавить выше озвученный совет. Валентин Иванович, тебе будет поручена наша внешняя военная политика. Судя по послезнанию от потомков тебе придется много поездить по миру. Дмитрий Тимофеевич, ты займись военной подготовкой и реформированием подразделений по новым тактическим нормативам. Начнешь с элитных войск, чтобы апробировать начинание. Нам нужна большая тактическая гибкость и запредельная техническая оснащенность каждой части. Все эти общевойсковые армии и корпуса из прошлого никуда не годятся. Батальонные и бригадные тактические группы на практике оказались намного эффективней. Плюс нужно добиться буквально мгновенного взаимодействия на поле боя всех родов войск.
— Генералы всегда готовятся к прошлой войне?
— Да, Дмитрий, ты прав, — Ахромеев, еще сбивался с Имени на Отчество, хотя они уже договорились общаться на «Ты». — Я лично больше не верю в конфликт мирового масштаба, но повоевать за пределами Союза нам не раз придется.
— Поэтому начались такие шевеления в десанте? Они станут «Войсками быстрого реагирования»?
— И не только. В ближайшее время необходимо создать штаб будущего Центра Специальных Операций. Под него будут сверстаны отдельные задачи и ему приданы некоторые части постоянной боевой готовности.
— Не рано ли? У нас все-таки нынче не то будущее, войска НАТО в Европе очень сильны.
— Оставим это дело политикам, Валентин. МИД меняется прямо на глазах, забегали там как ошпаренные. Думаю, на той стороне также будут рады оставить военное противостояние в прошлом. Да они же отлично понимают, что случись чего, мы, не задумываясь засыплем их страны ядерными и химическими боеголовками. Мало никому не покажется. Надеюсь, нашим политикам хватит ума и духа прямо заявить это в приватных беседах. Смысл военного противостояния в Европе сразу сойдет на нет.
— Что тогда со всей этой союзной сволочью делать? Поляками, чехами и прочими румынами? Мы за что кровь проливали, чтобы снова сторожить ворога у самых границ?
— Не знаю, Дмитрий. Предстоит невероятное сложное решение, которое, к счастью, принимать не нам. Судя по тому, что рассказали попаданцы, у нас в реальных союзниках только немцы.
— Что же сербы? — удивился Варенников, освобождавший в сорок четвертом Югославию.
— Они вспоминают о нас тогда, когда им самим жопу припекает, — усмехнулся практичный Язов. Ахромеев, не торопясь, допил стакан морса и решился.
— Мне тут одна птичка напела, что Германию объединять будут.
— Чтоооо???
— Чего раскудахтались? Чему быть, того не миновать, так не лучше ли возглавить и направить в нужную нам сторону?
— Но как… — Язов оживился и больше не был похож на неторопливого медведя. — Это же ломает все схемы и стратегии!
— В том то и дело. Наши условия — выход из НАТО, нейтралитет, многопартийность. Да и не думаете ли вы всерьез, что такой сложный процесс пройдет за год-два? Тут пару десятилетий точно отмерить нужно. Немцы в курсе, что и как происходило в том времени, так что заинтересованы в мирном исходе не меньше нашего.
— Значит, мы уйдем? — Варенников нахмурил брови. — Через тридцать лет после Победы.
— Уйдем Валентин Иванович, и американцы уйдут, и немцы не будут стоять против нас.
— Ха! — Язов широко улыбнулся. — Это кто такой хитрец, что решил поляков к нам с помощью объединенных немцев прислонить?
— Соображаешь! Да есть умные люди, не перевелись на Руси. Этим соглашением убиваем разом целую роту зайцев, — Ахромеев начал показательно загибать пальцы. — Уменьшаем военное противостояние в Европе, убираем важнейшего союзника американцев из их блока. Заставляем чехов и поляков искать с нами дружбы на добровольной основе. Пусть у себя там творят, что пожелают. Мы будем финансово поддерживать только коммунистов и народные правительства. Хочешь жрать — голосуй за компартию! Получаем важнейшего импортера и перегрузочный узел нашего газа и нефти. От немцев же получаем новейшие технологии и целые заводы.
— Можно поподробнее?
— Пока только ведутся переговоры, но газопровод уже строится и трубы для него везут из Германии. Вскоре заработает собственный завод, технологии мы получили в кредит. Все равно собирались его строить, чтобы свои территории газифицировать. Не дело это, дровами избы в двадцатом веке согревать.
— Ну, планы стоящие, — важно кивнул Язов.
— Еще под Ленинградом собираются строить завод «Фольксваген», в Ярославле моторный. И это только начало будущего сотрудничества. Вот сами и подумайте — ради таких барышей промышленные воротилы немцев своих политиков разве не нагнут?
На столе стояла уже вторая бутылка ледяной водки, генералы лениво поглощали закуску. Они только что сходили к реке, немного прогуляться и остыть. Купальный сезон еще не начался, поэтому хозяин благоразумно закрыл дорогу на маленький пляж. Знавал он офицерскую лихость, потом бед не оберешься!
— Работы впереди много, но не все понимают ответственности текущего момента. Кто сейчас может подумать, что через шестнадцать лет страна безо всякого сопротивления рухнет?
— Допустим, я в будущем честно пытался, пишут, что в Вильнюсе самолично отдал приказ о применении оружия.
— Тебя же потом за это и затравили.
— Пусть! Но я выполнил свой долг.
— Эх, все бы это понимали! — Язов задумчиво ковырялся вилкой в тарелке. Его роль в так называемом ГКЧП было до сих пор ему не ясна. Армию в столицу ввел, но приказа открывать огонь не дал, да и остальные члены ГКЧП доверия совсем не внушали. — Мало, чертовски мало информации!
— Что ты хочешь, — Ахромеев потянулся за жареными ребрышками, — судя по сводке из аналитического отдела полезными в получении более-менее ценной информации оказались шесть попаданцев из ста. Реально нам искренне помогают еще меньше. Остальные — типичное болото.
— Как так? Люди совсем не интересовались собственным прошлым?
— Обыватели, тупые мещане! — неожиданно стукнул по столу кулаком Варенников. — Мы за них кровь проливали, а они за колбасу родину сдали!
— Успокойся, Валентин. Так живут во всем мире. Не успели мы еще воспитать настоящего советского человека, времени не хватило. Некоторые из попаданцев говорят, что еще бы поколения два, то многое бы поменялось.
— Оно у нас сейчас будет! — Язов оглядел обоих собеседников, прочитав в их глазах согласие.
— Есть хоть среди них идейные люди?
Вечерять сели в беседке, пили чай из настоящего самовара с клубничным вареньем прошлого сезона и свежим медом, привезенным откуда-то с Алтая.
— Аналитики говорят, что процента три-четыре не прочь помочь спасти Союз.
— Остальные, стало быть, враги?
