— Мисс Ли, — поминутно следовали предложения. — Позвольте пригласить вас за наш столик! Мисс Аннабель, неугодно ли шампанского? Леди позволит пригласить ее на танго?
— Благодарю, господа, — лукаво усмехнувшись, отвечала им истинная дочь туманного Альбиона, — но мне уже пора уходить!
— Это жестоко, милая Аннабель, — разочарованно прогудели поклонники. — Не оставляйте нас, хотя бы без одного танца! Да-да, позвольте пригласить вас на танго!
— Ну хорошо, — немного пожеманничав, сдалась красавица. — Но кого же мне выбрать? Вас так много, а я одна…
— Меня! — воскликнул самый пылкий из ее ухажеров в форме бортинженера. — Клянусь, вы не уйдете разочарованной.
— Лучше меня, — оттеснил его плечом крепкий пилот с крестом святого Владимира в петлице.
— Что вы себе позволяете? — вспыхнул соперник.
— Иди гуляй, — вполголоса прошипел ему крепыш.
— Господа, быть может, вы предоставите мне право выбрать самой? — с легкой иронией в голосе поинтересовалась барышня.
— Извольте, — вынуждены были согласиться спорщики, одарив друг друга на прощание неприязненными взглядами.
— В таком случае, я выбираю этого юношу! — громко провозгласила мисс Ли, снова остановившись возле столика Вахрамеева с Кимом.
— Вить, это тебя, — мрачно хмыкнул Март, едва не грохнувшемуся в обморок другу, но было поздно.
Настырная девица уже была рядом, протягивая Мартемьяну руку, и тому ничего не оставалось, как подняться.
— Вы же не оставите даму в беде? — с наивным видом хлопая глазами спросила Аннабель.
— Учтите, я очень плохо танцую, — счел необходимым предупредить ее подросток.
— Это не беда, — проворковала она. — Маэстро, сыграйте нам «Бесаме мучо» [57].
На самом деле, Март немного лукавил. В прошлой жизни с ним случалось всякое, в том числе и секция спортивных танцев, куда его записала мать. Честно прозанимавшись в ней до очередного переезда, он сумел кое-чему научиться и, если бы сейчас предстоял тур вальса или даже энергичного джайва, наверняка бы справился. Но танго… этот танец он инстинктивно недолюбливал еще в те времена, как будто предчувствуя, что они однажды столкнутся. Хуже разве что пасодобль, с его пафосными па…
Впрочем, кое-что он все же умел. А еще самую капельку жульничал, ненавязчиво используя дар, предугадывая на полшага, на полтакта действия куда более опытной танцовщицы. Вела, конечно, Аннабель, но он ни разу не наступил ей на ногу, не споткнулся, и даже, когда очередь дошла до поддержек, не ударил в грязь лицом… в смысле, не упустил свою разошедшуюся партнершу. Но сначала они успели обменяться несколькими фразами.
— А вы, оказывается, не только любитель поэзии, но и герой, — шепнула ему девушка. — Степан мне кое-что рассказал о вашем последнем приключении.
— Не стоит доверять всему, что говорит Дугин, — пожал плечами юноша.
— Это точно, — с легким смехом согласилась она, прижимаясь всем телом. — Но почему вы сами поскромничали?
— Оробел перед вашей красотой.
— Я вам не верю.
— К тому же рядом были эти громилы с микрофоном и камерой.
— Стив и Джони? Вот их сюда как раз и не пустили.
— Да еще Степан с Николаем. Кто я перед ними? Всего лишь скромный воспитанник приюта. — Ненавязчиво пробросил он и по мгновенно проскочившей искре интереса понял, рыбка клюнула.
«И чем тебя, прекрасная Аннабель, так заинтересовала моя персона? А ведь явно зацепилась… Версию любви с первого взгляда отбросим сразу. Значит, есть корыстный интерес…»
— Для воспитанника приюта вы недурно танцуете.
— Спасибо. Но в Итоне меня обычно ругали.
— Вы учились в Итоне? — едва не поперхнулась журналистка.
— Увы, в Кембридж меня не взяли, — прошептал Март, переходя в «эмбрасе» [58].
Наконец музыка закончилась, и Вахрамеев под всеобщие аплодисменты отвел свою партнершу к кабинету, в котором их встретил пригласивший ее в клуб капитан.
— Аннабель, милая, куда вы так надолго пропали? — криво усмехнулся крепкий еще мужчина, с небольшим брюшком и тщательно скрываемой и оттого еще более заметной лысиной. — Неужели этот шалопай докучал вам?
— Ну, что вы, мой друг, — мило улыбнулась она. — Это очень воспитанный и милый молодой человек. Кстати, познакомьтесь. Я так хочу!
— Лиманский, — небрежно бросил подростку капитан.
— Вахрамеев, — изобразил легкий поклон Март.
— Тот самый? — удивленно приподнял бровь приватир, как бы приглядываясь к новому знакомому.
— Увы, — покаянно кивнул тот.
— Вы знакомы? — сделала вид, что удивилась, мисс Ли.
— Да так, кое-что, — неопределенно пожал плечами Лиманский. — Молодой человек далеко пойдет, если его не убьют раньше ваши поклонники.
— Ну, вас же они не убили?
— Не хамите, юноша. Можете обжечься. А впрочем, мне все равно. Мисс Ли, нам уже пора. Надеюсь, вы уже достаточно развлеклись?
— На сегодня все, — кивнула журналистка, подарив на прощание своему партнеру по танцам многообещающий взгляд и почти незаметно вложив в его ладонь свою визитку.
— Не смею задерживать, — поспешил ретироваться Вахрамеев, оставив странную парочку наедине.
— Так это он и есть? — немного удивленно поинтересовался капитан, когда молодой человек вышел.
— Определенно, — кивнула журналистка.
— Но как вы догадались, что он будет здесь?
— Никак, — пожала открытыми плечами молодая женщина. — Это случайность.
Столь эффектный танец не остался незамеченным, и обратно к столику Март шел, чувствуя себя под прицелом нескольких пар глаз. Впрочем, все обошлось, и даже повздорившие из-за танца с мисс Ли пилот с инженером не стали проявлять излишней враждебности, ограничившись парой неприязненных взглядов. Впрочем, оно и понятно. Для них он был всего лишь мальчишкой, кокетством с которым их дразнила Аннабель.
— Я не знал, что ты умеешь так танцевать! — потрясенно выдохнул Ким, когда его товарищ вернулся. — Вы выглядели так…
— Красиво?
— Не то слово!
Скоро к сидящим за столиком друзьям подошел седой бармен.
— Идите-ка за мной, ребятки. С вами хотят поговорить.
— Кто?
— Не бойтесь. Свои люди.
«Своим» оказался крепкий мужчина небольшого роста с безукоризненной прической. Белоснежный двубортный смокинг, темные брюки и туфли, черная бабочка, дорогие часы, спокойный, уверенный и несколько устало-ироничный взгляд, словно весь мир ему давно надоел.
На столе перед ним стояла чашка кофе и пепельница, доверху заполненная окурками. «Вот это он смолит… как пароход…, — критично оценил зрелище Март».
— Вот эти ребята, Бен, — представил их Семеныч. — Бывайте, парни, я обратно за стойку пошел.
— Так это ты ищешь Зимина? — вопросительно посмотрел франт на Вахрамеева.
— Да.
— И зачем он тебе?
Март почувствовал уверенную силу этого человека и потому, дабы не размазывать кашу по столу, пускаясь в долгие объяснения, просто вынул из кармана и положил на стол визитку таинственного кавторанга.
Бен некоторое время рассматривал ее задумчиво, потом посмотрел на Вахрамеева и прищурил левый глаз, словно глядя на него через прицел. Пауза затянулась. Достав пачку сигарет, не спеша закурил, выпустив первый, самый ароматный клуб дыма. Только теперь он аккуратно взял картонку тонкими пальцами, повертел в руках и, приняв некое решение, сказал.
— Это не ответ, мальчик.
— Мне передал ее один человек. Сказал, что у Зимина есть ответы на все вопросы.
— Похоже на него, — хмыкнул Бен. — Вечно что-то темнит.
— А вы хозяин этого заведения?
— Управляющий.
— Бен, простите, не знаю вашего отчества…
— Семен Наумович Беньямин, — ухмыльнулся мужчина. — Бен — это прозвище.
— Простите.
— Проехали.
— Видите ли, мне очень нужно повидаться с господином Зиминым.
— Это я уже понял. В принципе, Зима не раздает свои визитки кому попало, так что к вам вопросов нет. Можете приходить, пока наш блудный капитан, наконец, не вернется. Но пока он задерживается. Скажите, вы уже где-то остановились в Сеуле?
