— Ещё не всё, сейчас ещё в клинику зайдём, как ты хотела, — заметила Нигина, уверенно шагая через очень широкую улицу, по которой многими рядами в обе стороны двигались автомобили.
От такого дня грех было желать больше. На заднем плане периодически всплывала мысль о деньгах, пропавших с братом (как и о местных, обещавших навести справки). Но сама Шукри гнала от себя даже тени надежды об этом, чтоб потом не разочаровываться: она знала на личном опыте, что если всё идёт хорошо, то очень скоро станет так, что хоть в петлю лезь. А терять даже такой мимолётный, как сегодняшний день, кусочек счастья не хотелось категорически.
Тем больше было удивление Шукри, когда зазвонил телефон Нигины; та ответила по-русски, потом перешла на таджикский, удивлённо подняла брови, через три секунды кивнула и передала трубку самой Шукри:
— Это тебя. Какая-то наша женщина…
На том конце провода оказалась Сохибджомол Имроншоева:
— Добрый день. Ну ты и запряталась! — начинает та без вступлений.
— Не пряталась, аппа, — аккуратно и вежливо отвечает Шукри, добросовестно останавливаясь посреди тротуара. — Мы ждём, пока освободится русский мулла от своих дел, попутно гуляем по городу. Были и дальнейшие планы, но вначале нужно дождаться муллу…
— Я вообще-то без претензий… — смеётся женщина.
— А как вы меня нашли? — непосредственно спрашивает Шукри, перебивая Имроншоеву. Расслабившись и не в силах скрывать врождённое любопытство.
— Вот через муллу и нашла, — продолжает смеяться Сохибджомол. — Он дал этот номер и предупредил, что ты будешь с нашей девочкой. Ну, с говорящей по-нашему.
— Ой, я и не подумала… Вы, наверное, звоните по делу, аппа? — спохватывается Шукри, вспоминая, что её собеседница, вполне возможно, в отличие от неё, сегодня даже не ложилась спать.
— Примерно так… Помнишь, беседовавший с тобой наш сотрудник обещал тебе выяснить, нет ли следов ваших с братом денег?
— Да, — вежливо кивает Шукри, против воли чувствуя, как сердце проваливается в пятки.
Хотя и деньги, кажется, не особо уже нужны; и планы, как жить дальше, появились. А более всего, так не хочется терять за секунду едва появившуюся надежду… Что ни говори, с в о и деньги были бы весьма кстати…
— Есть. — Коротко роняет в трубку Имроншоева, явно почувствовавшая настроение своей более молодой собеседницы.
Шукри с облегчением выдыхает. На задворках сознания проносится мысль о том, что её собеседница даже в телефонном разговоре учитывает настроение Шукри.
— Деньги в порядке, — продолжает Имроншоева. — Мы их нашли. Есть тонкости, а именно: все данные тебе передаст Ермек… м-м-м… тот офицер, с которым мы беседовали ночью. Но он не говорит по-нашему. Я тебе звонила, чтоб согласовать время и место встречи; мы с ним работаем в разных подразделениях. На всякий случай… Та наша девочка, которая сейчас с тобой, говорит по-русски или по-казахски?
— Сейчас спрошу, аппа! — Шукри поворачивается к Нигине, переадресовывая вопрос.
Нигина молча кивает, поднимая вверх два пальца.
— Она говорит и по-русски, и по-казахски, — дублирует в трубку Шукри.
— Отлично. Тогда вот где мы все встретимся…
* * *
Слава богу, все проблемы рано или поздно заканчиваются.
Я не ожидал от Ромы всего того, что он сделал для нас с Азаматом. Не знаю, как у него сложится беседа и с его начальством (или кто там должен приехать на место происшествия от полиции), и с коллегами майора Ермека, но по его мыслям было видно, что всё может быть более чем непросто.
При всём сочувствии с моей стороны, я не вижу, как могу разделить с ним эту чисто мирскую ношу. Что мог в этой ситуации сделать лично я, я уже сделал.
Вдобавок, нужно было быстро увозить из ресторана Азамата (раз; с доводами Ромы я, не без внутреннего сопротивления, но всё же был согласе н), срочно успеть в пробирный отдел к определённому сроку (два), потом встретить девочек (три). Я очень благодарен Нигине, но взваливать чрезмерно на неё обузу заботы о чужом ей человеке мне, как Слуге Божьему, не годится категорически.
Рана Азамата, четыре. Не смотря на его уверенность, руку необходимо показать специалисту. При этом, оставаясь как можно дальше от официальных медицинских учреждений (та ещё задача, если вдуматься. Лично у меня пока нет никаких идей, как её решать. А отвечаю за это, по договорённости с Ромой, лично я).
В дополнение к этому списку, буквально на выходе из пробирного отдела, мне звонит Ермек и сообщает, что есть новости. И по деньгам брата Шукри, и по кое-каким ещё моментам. И что встретиться нужно прямо сейчас (Ермек не вдаётся в детали, но я по голосу слышу, что он давно не спал и не скоро соберётся). Майор явно не желает вдаваться в лишние детали по телефону; потому благодарю его, уточняю место; и вместе с Азаматом прибываю в непримечательный кафетерий в верхней части города одновременно с девочками.
Когда мы с Азаматом паркуемся, Шукри с Нигиной уже стоят перед заведением, подняв головы и глядя на вывеску.
Окликаю девочек, отмечая про себя, как их обеих покидает напряжение.
Проходим все вместе под деревянной вывеской и занимаем один из больших столов, стоящий в отдалении от других.
Ермек, как по мановению волшебной палочки, появляется через три минуты после того, как девочки (объединившись с Азаматом и склонившись над меню) делают заказ.
— Здравствуйте, — Ермек садится на скамье рядом со мной, потягивая руку только мне (Азамат с девочками сидят напротив; правая рука Азамата забинтована).
Сразу вскоре после него, под деревянными воротами заведения проходит Имроншоева, коротко оглядывается и направляется к нам.
Азамат, что интересно, встаёт оба раза, встречая и Ермека, и Имроншоеву.
Не смотря на явно видимый мне интерес в адрес Азамата, Ермек достаточно вежливо предлагает, глядя на «Сотню косичек» и Азамата:
— У нас сейчас есть небольшой разговор, вы нас извините, если мы на пять минут отсядем?
«Сотня косичек» вместе с Азаматом синхронно и вежливо привстают, чуть кивают и начинают общаться между собой на своём языке (видимо, казахский?), под моё несказанное удивление: не нужно обладать специальными талантами Слуги Божьего, чтоб увидеть словно незримую ниточку эмоций, протянувшуюся между этими двумя в самый первый момент их встречи. А ещё интереснее то, что примерно такая же ниточки связывает «Сотню косичек» и Шукри. Чудны дела твои, Господи… Интересно, что бы это значило?
Задумчиво тру затылок, пока вместе с Имроншоевой, Ермеком и Шукри пересаживаемся за другой стол.
Ермек сразу переходит к делу:
— Вот информация по последнему разговору ночью… — майор кладёт на стол стопку чёрно-белых распечаток из обычного принтера. — Это документы, оформлявшиеся на ипотеку, — Ермек откладывает в сторону несколько листков, явно полученных по емейлу.
Имроншоева переводит синхронно, склонившись над ухом Шукри и отчёркивая ногтем значимые цифры и места в документах.
— Вот выписка об открытии счёта в банке, заверенная эцэпэ ФОРТЕ банка…- Майор кладёт нас тол ещё один листок. — Вот состояние счёта на текущий момент. — Ермек указывает пальцем на какую-то цифру в правом нижнем углу листка.
— У вас банки так легко предоставляют подобную информацию? — удивляется Шукри (настолько наивно, что этого не может смягчить даже перевод Имроншоевой. По которой видно, что она бы с удовольствием при мне не заострялась на этом вопросе, но Ермек вопросительно смотрит на неё, ожидая перевода на русский).
— Я думала, это возможно только по решению суда? — широко раскрыв глаза, продолжает афганка, удивлённо глядя на цифру внизу последнего листика.
В этом месте Ермек с Имроншоевой переглядываются, хмыкают, как по команде, прячут нечитаемую смесь эмоций во взгляде, синхронно отводя эти самые взгляды в разные стороны.
