приёмы на моём теле каждый день и ночь. Моё тело навечно впитало это знание военного искусства побеждать врагов, и сегодня они ощутят его на себе.
Сев поудобней на матрасе, я сделал вид, что уснул. Шли минуты, а пока в камеру никто не входил. Они ждали, пока я усну крепко дабы эффект от их издевательства был в разы сильнее, но я не спал а чуть ли не трясся от предвкушения победить или умереть.
Я не знал, сколько прошло времени с того, как я начал притворяться спящим, но настал момент когда в камеру отворяя дверь завалились три демона в масках. Как и раньше эти суки с ходу хотели налететь на меня, ударив дубинкой по плечам, и ослепить меня светом фонарей. Но сегодня всё было по-иному.
Стоило демонам подойти ко мне вплотную, как я открыл глаза и с ходу пнул с двух ног по причиндалам охранников и, словно заведённая пружина, рванул вверх, хватая руку с фонарём третьего демона.
Дёрнув конечность на себя, я согнутым предплечьем нанёс удар по локтю демона, переламывая его конечность пополам делая открытый перелом, и оттолкнув демона, со своего пути, ударил коленом ближнего ко мне демона, что ещё не отошёл от болевого шока по лицу. Удар коленом сломал демону нос под маской и откинул урода на спину.
Не прекращая свою атаку, я крутанулся на одной ноге и с разворота влепил стопой по роже второго охранника с дубинкой, заставляя его отлететь к стене.
Демон, ударившись о стену спиной, хотел было замахнуться дубиной и ринуться в атаку, но я с ходу влетел в него коленом и стал наносить быстрые удары локтями, превращая его лицо в кровавое месиво.
Но, ее добив врага, я оттолкнулся от охранника и в прыжке нанёс удар в рожу тому, кто поднялся с пола со сломанным носом. От удара он отлетел назад, а я быстрым движением, настиг демона на полу, ломая ему рёбра ударом колена сверху вниз, а моя рука уже вытащила с шипящим звуком десантный нож, что был закреплён у сукиного сына на бедре в ножнах.
Росчерк лезвия перерезал глотку демону, а я, уйдя в кувырок, сразу воткнул нож в грудь демону со сломанной культёй. Несколько быстрых ударов ножиком заставили затихнуть врага, я меня устремится к последнему из противников.
Пытаясь напасть, демон в окровавленной, пропитанной его же кровью маске, ударил наотмашь дубинкой, но я, уйдя под его рукой одним движением очутившись нос к носу с ним воткнул лезвие ножа в его нижнюю челюсть, втыкая оружие на секунду в череп.
Дёрнув за рукоять оружия, я понёсся к двери, где, выскочив в коридор моей тюрьмы, увидел как из дальних дверей, что вели куда-то наверх, выбегают с десяток солдат в масках.
Я знал, что где-то там, за дверями моей камеры был часовой, он то и позвал подмогу, не рискнув добежать до двери, и захлопнуть её. Дабы я не вышел из камеры.
— Ты! — заорал демон, что часто меня навещал и сообщил мне, что всё это рук Бавура и его дома. — Выкинь нож, иначе я отрежу твою башку тварь. — Тряс он медальоном, который походу был связан с моим ошейником.
Давление на шею усилилось, и удавка стала сдавливать меня, от чего я стал хрипеть и испытывать нехватку воздуха, а мои внутренности стали словно воспламенятся.
— Хватайте его, и в пыточную. — Скомандовал демон с медальоном.
Я покачнулся и упёрся свободной от ножа рукой в стену.
— Нет сука! Это я устрою тебе пыточную. — Заорал я последним воздухом в лёгких, и прислонил лезвие ножа к своей шее, ставя железную преграду между телом и ошейником.
Брызнула кровь, а боль была адская, но я уже здесь привык терпеть и не такое. Рука сильнее сжала рукоять ножа, и лезвие рванул выше, чиркая уже острием по мочке уха, после чего я, падая на колени, используя это как усиление, резанул ошейник и брызги крови и неведомой мне жидкости разлетелись вовсе стороны, а сам ошейник упал на пол, звеня железным замком.
В мгновение ока рану обожгло, так, что я на секунду потерял зрение, а крик боли мог сотрясать стены тюрьмы, в которой меня заточили. Но вот слух я не утратил и слышал, как рванули десятки ног в мою сторону. Глушилки тут ещё имели надомной власть, но я сжав покрепче нож, вскочил на ноги, уже начиная видеть врагов в порыве дать решающий бой.
— Я хорошо запомнил ваши уроки. — Произнёс я, смотря, как первые солдаты уже были в двух метрах от меня.
Стоило первым трём солдатам выйти на расстояние удара, как мои босые ноги рванули вперёд. Коридор не располагал широким ходом, и трое было уже слишком, чтобы иметь должную манёвренность для схватки, что было для меня на руку, делая меня словно спартанцем в ущелье перед сотнями персов.
Уйдя от удара первого солдата, я нырнул под его руку и, припав на одно колено резанул ножом по внутренней части коленного сустава, и тут же поставил блок рукой от второго, отбивая его выпад ногой втыкая ему нож в пах, делая боковой кувырок прямо в ноги третьему, повалив его на пол, втыкая лезвие в горло.
Отпрыгнув назад, я влепил удар тыльной стороной кулака наотмашь демону с раной в паху, и тут же вмял с ноги в стену другого демона, отворачиваясь от него, чтобы нанести один чёткий удар ножом в затылок согнутого пополам солдата.
Не успев добить третьего, на меня накинулись их товарищи, но место не давало им нормально использовать не только мечи, но и дубинки. Я словно волчок, крутился, отбивая их удары и нанося по ним свои атаки.
Не прошло и пары минут нашей схватки, как коридор был уже усеян трупами, а я был изрезан десятки раз, из-за того, что не всегда мог защититься от нескольких атак сразу. Но мне было всё равно, я словно ледокол рушил строй врага то и дело, убивая новую цель.
К моменту, когда я был уже чуть ли не у лестницы наверх, куда отступал демон, который был моим главным надзирателем, отправляя на меня всё новые и новые силы, я почувствовал, что давление глушащих установок прекратилось.
Радостно оскалившись, чем вызвал быстрый отход начальника стражи на ступени, я отбил выпад солдата и врезал ему в грудь, кулаком вминая его в каменную стену, переламывая грудную клетку, от удара титана. На меня разом навалились четверо, используя одного бедолагу, как
