что такое? — спросила «классная».
—Екатерина Петровна, мне об этом очень неприятно говорить, но… — произнесла одноклассница таким ровным тоном, что я реально удивился, ибо редкий взрослый человек, задумав провернуть подобною подставу, остался бы столь спокоен, как эта пятнадцатилетняя (если ей пятнадцать, конечно) девица. — У меня пропал телефон.
Вот так спокойно. Без обвинений кого бы то ни было. Без истерик. Без ничего, простая констатация факта…
Сильно сомневаюсь, что Мила права и причина всего происходящего в подаренном мне Стёшиной мамой гаджете.
Вряд ли эта девица просто отыгрывает роль этакой Снежной королевы. Я, конечно, не специалист в психологии подростков (хотя ранее и сам являлся родителем оных), но мне почему-то кажется, будто ей, и впрямь, нет никакого дела до большинства одноклассников. Она их попросту в упор не замечает. Так что, дался ей мой новый телефон, да и я, в придачу…
— Ты не могла его случайно где-нибудь забыть или обронить? — тут же поинтересовалась «классная», и…
«Классная» точно в курсе происходящего! Ибо, в отличие от своей ученицы, актриса из нее крайне хреновая, она переигрывает и заметно нервничает.
— Нет. — ровным тоном ответила Катя, отрицательно покачав головой. — Я точно помню, что оставила его на парте, прежде чем выйти из класса. Наверное, кто-то просто решил подшутить надо мной…
Эта Листьева — сука знатная, конечно. Но я, блин, попросту в восхищении от ее игры! Мне даже захотелось поаплодировать ей.
— Так, шутники! Верните Кате ее телефон! — обведя взором класс, велела учитель, вновь переигрывая.
Ответом ей было гробовое молчание, ибо никто не брал Катин телефон, либо же не желал признаваться в этом.
— Та-а-ак… — вздохнув, начала «классная», кинув на Листьеву быстрый взгляд.
— А давайте позвоним на ее телефон! — внесла рационализаторское предложение Ника и я, почувствовав на себе ее взгляд, обернулся.
На лице одноклассницы обнаружилась гаденькая такая улыбка.
— И то верно… — пробормотала «классная», у которой заметно тряслись руки, и, взяв в руки свой телефон, совершила звонок.
Класс, который начал было шуметь, замолк вновь.
И через некоторое время все присутствующие в классе услышали по громкой связи голос автоинформатора: «Абонент не отвечает или временно недоступен…».
— Хитрый вор завелся! Выключил украденный телефон! — как-то уж чересчур радостно заявила Ника.
— Так, ладно… Достаньте всё из ваших сумок! — наконец велела классная.
Совершенно естественно, что ее повеление никакого энтузиазма среди учеников не вызвало. Некоторые даже начали заявлять, что это незаконно и тому подобное, однако каждому такому недовольному «классная» отвечала нечто вроде: «Ах так?! Ну, значит, тебе есть, чего скрывать!».
Подобное на подростков действовало прекрасно, ибо никто из них не хотел в глазах одноклассников казаться «крысой». Даже те, кто переехали в Россию из «прекрасного далека». Впрочем, они-то как раз и не возмущались. В основном…
Короче говоря, в итоге ученики предъявили свои сумки для инспекции содержимого, в результате которой «классная» стала «счастливой» обладательницей нескольких пачек сигарет, презервативов и порножурнала.
— Злат… — подойдя ко мне, произнесла учительница, а ее голос внезапно охрип. — Что в твоем рюкзаке?
— В моем рюкзаке…
Я встал со своего места, а на моей физиономии заиграла улыбка, но это нервное, ибо меня сейчас колбасило как перед дракой. Даже сильнее…
Встав так, чтобы камере было все отлично видно, я взял рюкзак и поставил его на парту рядом с собой, после чего неспешно, словно «распаковщик» с ютюба, расстегнул молнию.
А затем, подняв рюкзак на высоту вытянутых рук, перевернул его вверх тормашками, высыпая содержимое на парту.
Учебники, пенал, тетради, дневник… — по классу разносились громкие (и не очень) звуки упавших предметов. — И телефон!
Телефон, сильно ударившись одним из своих углов о парту, полетел дальше, на пол.
Падение гаджета было слышно абсолютно всем присутствующим в классной комнате, а сам аппарат, совершив пару кульбитов, оказался практически возле самой доски, то есть был виден многим. А кому не был, те подошли посмотреть.
— Екатерина Петровна, это точно Катин телефон. — заявила одна из школьниц, едва увидев валяющийся аппарат.
Само устройство было убрано в чехол-книжку черного цвета, с нарисованной на нем белой лилией. То есть те, кто видели его ранее, ошибиться насчет принадлежности телефона не могли, больно уж узнаваемый.
— Да, это мой телефон. — подтвердила подошедшая Листьева, а затем подняла аппарат с пола.
— Злат…? — вопросительно обратилась ко мне «классная».
— Чего? — поинтересовался у нее в ответ я.
— Что значит, чего?! — вспылила та. — Каким образом Катин телефон оказался в твоей сумке?!
— Она его тупо сперла! — раздалась громкая реплика из класса, на которую я не обратил внимания.
— Во-первых, Екатерина Петровна, не смейте повышать на меня голос, пожалуйста…
За годы нахождениятамна руководящих должностях у меня скопился немалый опыт общения с подчиненными таким образом, что они более не желали повторять единожды допущенных промахов. Я не орал, не ругался, брызжа слюной, но…
— …а во-вторых…
Стоп, Злата!Здесьтебе нетам! Продолжишь в том же духе, и «классная» сочтет за лучшее «заиграть» эпизод, а это приведет лишь к тому, что тебя подставят потом как-нибудь иначе. Да и в глазах одноклассников я навсегда останусь вором, ибо даже самому тупому из них будет очевидно, что Злату попросту простили. А мне оно надо? Нет! Чем более громкий разразится скандал, тем для меня же лучше!
— …я не знаю. Но я его не брала! — постаравшись придать голосу писклявости, хотя актер из меня столь же хреновый, как и из «классной», закончил я, уставившись в пол.
У «классной» после моего «во-первых», явно приключился мощный выброс адреналина. И губки, вон, свои облизнула, и испарина на лбу выступила, и руки заметно задрожали. Немножечко перегнул я, войдя в образ прошлого себя, однако теперь она вроде бы подуспокоилась немного.
— Не брала! — все так же уткнув взор в пол, упрямо повторил я.
— Злат… — учительница на мгновение зажмурилась, а затем продолжила уже куда более уверенным голосом, откровенно соврав. — Я же в коридоре тогда стояла и видела, как ты кладешь телефон в свой рюкзак. В тот момент я на это не обратила внимания, подумала, что он твой…
Дама и господа, все ставки сделаны! Ставок больше нет…
— …но, как выясняется, это было не
