Вадим ещё раз осмотрел двор, весь усыпанный погибшими людьми, и не только. Кругом валялись обглоданные костяки коней, лежали они и за воротами двора, что красноречиво показывало общую картину развязавшейся здесь трагедии. От конюшни можно взять лестницу и, пробежав буквально с десяток шагов, поставить её к пристройке, а оттуда взобраться на крышу. Трудно, но возможно. На втором этаже постоялого двора можно легко держать оборону. Осталось только придумать, как быстро расправляться с мертвяками, и можно совершать нападение.
Больше здесь делать было нечего, и Вадим засобирался вниз. Слез с дерева и отправился к вдове с Агашей. Выйдя снова на улицу, он, всё же решил расправиться с тремя мертвяками, бродившими вдоль забора. Их станет меньше и вообще, ни дня без упокоения и отработки навыков. Всё для фронта, всё для победы, так сказать. Приняв решение, он направился навстречу этим бесам.
Они не сразу заметили его, а когда заметили, то было уже поздно. Сабля очертила полукруг и обрушилась на первого из них. Разрубленный мертвяк рухнул на землю, второй не успел прийти на помощь и тоже был наскоро упокоен, а вот третий, не переставая идти, вдруг сильно заорал.
За забором послышались ответные крики, и всё тут же пришло в движение. Не дожидаясь, когда толпа зомби выскочит со двора, и наплевав на возможные трофеи, Вадим срезал с первого им убитого кошель, что болтался у того на поясе, и бросился бежать.
Привычный маршрут через кусты, высокую крапиву и по чужим дворам, достаточно быстро привёл его к своей избе. Мертвяки вроде бы отстали. Теперь следовало подготовиться к следующей атаке, или как получится. Маруся встретила его слезами, заболел ещё один ребёнок, итого уже трое. Нужно срочно искать выход, события, мелькали, словно в бешенном калейдоскопе и Вадиму пришло в голову, что нужна механическая тачка. Осталось найти что-нибудь подобное, но ничего похожего здесь не было. Откуда здесь тачки?
Выслушав Марусю, Вадим отправился искать крестьянскую повозку и смог найти их целых две. Лошадей, естественно, он не нашёл, они если не сбежали, то уже погибли. Дальше он стал ваять «повозку смерти», как он сам её обозвал от безисходности. Четыре колеса легко оторвались от повозки с помощью найденного топора. Дальше-больше.
Колёса он прикрепил к оси, а оси соединил между собой с помощью нескольких брёвен и жердей. Подумав, присоединил и оставшиеся четыре колеса от другой повозки, сделав их двойными, как у грузовиков.
Возился он долго, сооружая что-то вроде тарана. В ход пошла вся логика и понимание основ механики. Лошадей не было, как не было и механизма, с помощью которого можно запустить всю эту конструкцию. А она должна ехать, кровь из носу. Сложно всё оказалось, но в условиях смертельной опасности, его мозг думал совсем по-другому, не как в любое другое время.
Вадим помогал себе и матом, и руками. Провозился с ней он очень долго и всё равно не закончил. К осям он стал присоединять лезвия кос, подобно тому, как он видел это в колесницах на рисунках из учебника истории. Ничего не получалось, здесь нужна скорость и пространство, которых не невозможно организовать. У него ведь ни лошадей, ни мотора.
Облегчив, насколько это возможно, получившуюся боевую повозку и обогатив её торчащий во все стороны арсенал колющими и режущими предметами, Вадим отправился спать. Ночь опять началась хреново, и спать было также невозможно, как и вчера. Дети кричали, метались в бреду, они еле-еле удерживались на грани жизни. И Вадим это прекрасно чувствовал.
В разгар ночного шабаша он не выдержал, подошёл и посмотрел на детей. Ничего не изменилось, только ещё и Агаша заразилась, хоть болела и не так сильно. Вадим мрачнел, наливаясь какой-то запредельной ненавистью и гневом. Схватив саблю, он сдвинул затвор влево и открыл дверь. Темнота за порогом, что называется, онемела от неожиданности, а потом щедро распахнула свои объятия. Из темноты вынырнули сразу два беса и, радостно крича, попытались наброситься на Вадима.
Вадим не стал ждать их приближения, а сам пошёл в атаку. Свистнула сабля, хрустнул разрубленный позвоночник первого мертвяка и тут же дополнился вторым. Темнота в ответ на это взорвалась дьявольским хохотом. Со всех сторон замычало, захохотало, заулюлюкало, и из мрака потянулась вереница очередных зомби.
Ярость успокоилась на третьем, ненависть угасла на пятом, на шестом наступила усталость, и Вадим поспешил скрыться обратно в избу. Неизвестно почему, но остаток ночи прошёл спокойно, и его не тревожили ни стуком, ни звуком, ни чем-либо ещё.
Утром Вадим снова приступил к работе и стал мастерить на повозке что-то вроде решётчатого ограждения. Как нынешние танки увешиваются экранами динамической защиты, и не только, так и он попытался сделать что-то похожее, как говорится, из говна и палок, то есть из верёвок и жердей. Голь на выдумки хитра, а тут ещё и выжить надо.
В конце концов, получилась небольшая площадка с торчащими во все стороны жердями и поломанными копьями. Будь у Вадима чуть больше времени, он бы сделал механизм с коловоротом, чтобы отбрасывать наступающих мертвяков с помощью движущихся по кругу жердей, но не было ни сил, ни материалов для этого. А идея неплохая. Лезвия, значится, расположены по кругу, кто-то сильный раскручивает барабан, который молотит клинками всех, кто попытается подойти к повозке.
Он уже почти закончил, когда выбежала Маруся и стала его уговаривать.
— Послушай, Вадим, не надо уходить, не надо бить мертвяков, нам нужно увезти детей внутрь города.
— Нам нужно? — удивлённо переспросил Вадим. Он как бы жалел детей и помогал, чем мог, но с хозяйкой его ничего не связывало, совсем ничего. Разве что, Агашу пристроить.
— Помоги мне довезти детей до ворот, спаси нас, и Бог наградит тебя по достоинству!
Вадим пристально взглянул на уставшую женщину и заколебался. С одной стороны, детей было жалко, с другой стороны, он им не отец и спасти всех будет затруднительно, да и вообще, что дальше делать, он даже не представлял. Видимо, это осознавала и сама вдова, поэтому решилась на крайние меры. Она была готова и на большее, но это не интересовало Вадима.
Он вообще уже откровенно устал от неопределенности своего существования. Поэтому, задумавшись, решил, что это наилучший выход из создавшейся ситуации.
— Хорошо, пусть будет так, мы пойдём к главным воротам, если люди в Козельске живы, то там они будут обязательно. Собирай детей, мы повезём их на этой повозке. Агаша, ты как себя чувствуешь?
— Уже лучше. А ты?
— Нормально. Помоги Маруси, я повезу вас.
Маруся радостно кивнула и побежала собирать детей и нехитрый скарб, а Вадим принялся убирать часть жердей со своего сооружения. Через час нагруженная повозка тронулась в путь. Конструкция оказалась максимально простой. Оси передних колёс регулировались обыкновенной палкой с ручкой, привязанной к ним. А сама повозка двигалась благодаря усилиям Вадима, толкавшего её сзади.
За рулевой палкой следила Маруся, а все дети разместились в повозке, сидя на бревне, как птички. Те, что болели, лежали закутанными в тряпки и были привязаны верёвками к повозке. Перекрестившись, Вадим плюнул на руки, хлопнул и столкнул повозку с места. Скрипя всеми четырьмя колёсами, повозка нехотя устремилась вперёд, с трудом вписываясь в повороты и буквально чудом не съезжая на обочину. Мертвяков было мало. С теми немногими, попавшимися навстречу, Вадим довольно легко расправлялся, и они двигались дальше.
Путь Вадим выбрал неблизкий, но зато он пролегал вдали от постоялого двора. Уж слишком много там оказалось бесов, не типично много. Немного отдохнув перед преодолением очередного участка трудной дороги, Вадим вспомнил о кошеле, накануне срезанном с мертвяка, о котором в суете неотложных дел и забыл совсем. Сунул в мешок, решив, что потом разберётся, а сейчас вспомнил.
Развязав кошель, он обнаружил там несколько золотых монет. Их оказалось немного — всего три, и совсем небольшие, такие, как российский рубль образца 1997 года. Вот только что сейчас могло дать ему это золото?
