взгляд. — Он получил приказ разумных больше не готовить. Хотя для тебя, Аргалор, это же не проблема?
— Нет, я не люблю есть разумных, — безразлично ответил дракон, на что паладин одобрительно кивнул.
— Мне тоже не нравится их вкус. — ответ Сигемира заставил голову Асириуса внезапно заболеть. Он знал, что оставлять наивного мальца наедине с насквозь сумасшедшей архифеей было очень плохой затеей!
— Так чем ты занимался все эти годы? — с интересом спросил Аргалор и даже Асириус отвлекся от своих переживаний. — Я слышал о тебе некоторые слухи, но не пытался их слишком сильно расследовать.
— О, ты обо мне слышал⁈ — гордо задрал голову Сигемир, позволив себе широкую усмешку. — Тогда я определенно делаю всё правильно! А насчет, что делаю, то я решил стать героем, дабы нести истину и правду миру. Эльдра была против, но я сумел её переубедить и не пожалел об этом решении ни дня.
— Героем? Да, я слышал о них. — Аргалор и впрямь о них слышал, пускай мнение о них у него было не особо впечатляющее.
Тарос, обладая огромным количеством скрытых секретов прошлого, покоящихся тут и там сокровищ и прочих тайн, не переставал порождать авантюристов и искателей сокровищ всех мастей, людей чьей жизненной целью было исследование самых отдаленных и необычных закоулков этого мира.
Работа это была опасной, но в случае даже единичного успеха могла озолотить на всю жизнь. Даже сам Аргалор изначально думал пойти по этому пути, но удачное знакомство в Лауфентале с Морицом заставило его пойти по иной дороге.
Тем не менее некоторые из авантюристов или даже рыцарей желали большего, чем просто сокровища, мечтая обрести славу и уважение. И в этом ключевую роль играли боги.
Желая получить благословение богов, претенденты называли себя героями и отправлялись в «путь», стремясь бросать вызов опасностям, спасая деревни от различных угроз и находя сокровища. Делая всё это, свои действия они посвящали богу или богам, попутно рассказывая о своих действиях окружающим с помощью бардов, чем, судя по всему, увеличивали поток веры у окружающих, что было выгодно уже богам.
Как итог, самые результативные или верующие из героев получали свои благословения, становясь сильнее.
Тем не менее многие сразу уходили из героев сразу после первых постоянных благословений, ведь взятие средств со спасенных было не по «геройски», что могло провалить «божественный квест», а значит, они работали себе в убыток.
Но некоторые, в особенности рыцари и дворяне, у которых была подпитка в виде поместья или бизнеса, продолжали геройствовать, получая всё новые и новые божественные благословения.
Опытные, получившие благословения сразу от нескольких богов герои, пережившие невыразимые ужасы за годы своих странствий и сражений, были силой, с которой опасались связываться даже правители стран.
Это был пусть и неорганизованный, но в случае необходимости сокрушительный кулак, имевшийся у всех церквей и жрецов этого мира.
Усиленные эликсирами из убитых ими легендарных монстров, закованные в прочнейшую рунную броню, найденную в древних могильниках и сокровищницах, вооруженные магическими мечами и распираемые божественной силой — эти чудовища в людском облике являлись настоящим кошмаром любых дьяволов, демонов и всех им поклоняющихся.
И всё бы, казалось, хорошо. Вот только стоило понимать, что даже эти самые герои были отнюдь не образцом святости и благочестия.
Да, какой-то герой получивший благословение от богини добра, Лады, и бога справедливости, Фора, был бы образцом для подражания. Тем, кому вы могли бы довериться, ведь лживого или злого человека подобные боги не стали бы благословлять.
Но проблема была в том, что в Таросе было множество богов и лишь немногие могли бы считаться добрыми по Земным меркам.
Тот же бог света, Апол, хоть и ненавидел нежить, всячески помогая всем с её искоренением и тем самым спасая бесчисленное количество смертных, в то же время его свет мог совершенно безразлично наблюдать за безжалостной казнью тех, кто мог случайно или по незнанию коснуться чего-то запретного.
Так же как и бог воинов, Грон, хоть и придерживался строгого кодекса чести, но это не мешало его последователям разорять города и убивать мирных жителей, если те пытались защитить хоть что-то из своего имущества.
— И какому богу ты себя посвятил?
— Никакому, — ухмыльнулся Сигемир. — Как ты, наверное, помнишь, я с самого рождения был близок к природной силе, но лишь спустя годы узнал, что у неё есть имя и это: «равновесие». С годами же она стала лишь сильнее. — на мгновение его руки покрылись серебряными нитями.
Лев понял, о чём он говорил и не мог не восхититься тем, насколько же большим потенциалом обладал Сигемир.
Природные паладины просто рождались с умением закручивать реальность просто по своему желанию, но некоторые из них, осознав, к чему именно у них была предрасположенность, продолжали идти по этому пути, обретая ещё больше могущества.
Паладин сорвал с ближайшей стены синий цветок и положил его себе на палец, заставляя балансировать.
— Красота всего сущего заключена в балансе, — принялся объяснять он и его серебряные волосы словно бы заблестели чуть ярче. — У Тьмы есть Свет, у Хаоса Порядок, а у зла есть добро. Безупречный баланс — эталон гармонии. Чуть перевеса туда или сюда и всё может пойти прахом, — неуловимое движение и цветок смялся в ладони. — Именно поэтому я стал героем, стремясь нести равновесие и баланс в этот мир…
Аргалор нахмурился, чувствуя легкое узнавания, но как бы он не пытался, у него не получалось вспомнить, где он уже слышал подобную речь.
Также Лев не мог не осознать, почему архифея считала, что паладин был предначертан ей самой судьбой. Будучи по своей сути, разделенной на две подсущности, концепция баланса Сигемира была к ней применима как к никому другому.
— И как ты привнес баланс в этот мир?
— О, рад, что ты спросил, — обрадовался гигант. Очевидно, эта тема была ему по душе. — Каждый из нас, так или иначе, когда-то должен встретить свой конец, согласен?
— Эльфы бы с тобой не согласились.
— Все умирают, — безразлично пожал покатыми плечами паладин. — Как говорила Эльдра, рано или поздно вся вселенная будет пожрана хаосом, чтобы спустя время вновь породить порядок и так по кругу. Но важно то, что у каждого свой отмеренный срок и не в наших правах его у кого-то забирать. Я странствовал по всей Империи, дабы уничтожать любого, кто решил бы нарушить это правило.
