Это значит, что он может стать мастером как Ржевский лет через десять-пятнадцать. Вот почему Канцлер сделала такой реверанс в сторону никому неизвестного дворянина! Она или почувствовала, или уже знала, что он ученик!
— Вот! Я же говорила, что это важно! Значит, он будет мой! — старшая дочь перебила свою мать.
— А чего это он твой?!? Может, он мой будет!!! — вмешалась в делёжку шкуры живого медведя младшенькая.
— Я старше! И я первая с ним познакомилась, когда он еще работал массажистом!
— А я с ним познакомилась, когда он уже стал дворянином!
— ТИХО!!! — рявкнула княгиня, прекращая этот базар-вокзал. — Если мы его приберем к рукам, вам обеим достанется. Теперь его так просто не привяжешь — дворянский суд будет на его стороне. Поэтому вам надо его купить. Замаслить подарками, стать лучшими подругами, соблазнить и в конце концов оженить на себе. На ком он из вас женится — без разницы. Если он станет мастером, вы потом сможете влиять на политику кланов, сдавая его в аренду в качестве быка-осеменителя. Ну, или не сдавать, а самим строгать детей. Ржевскому ведь немного осталось. А после него будут мастерами Разумовский и Шонуров. Ира, ты говорила, что Разумовские весь вечер с Ярославом общались? Значит, Дмитрий с Ярославом уже на короткой ноге… Вот что: теперь вы так просто к Ярославу не подойдёте. А с Разумовским, помнится, вы неплохо общались. Вам задача: свести более близкое знакомство сначала с Разумовским, чтобы ни одно его мероприятие не проходило без вас. И уже через него подружитесь с Шонуровым. А дальше — дело техники. Все ясно?
Обе княжны синхронно кивнули.
— Кстати, Ярослав будет участвовать в конкурсе «Лидеры империи». Машенька, ты по-прежнему не хочешь там участвовать?
— Знаешь, мамА, я передумала. Когда идёшь в комплекте, проще сделать эффектный выход. И в стае охотиться проще. А с Ирой мы как-нибудь договоримся, мы же сестры! Да же, Ирочка?
Ирина промолчала, почувствовав внутри себя протест. Впервые она решила сыграть собственную партию, отодвинув старшую сестру. Ведь у Марии голый расчет, а Ярослав ей и правда сильно понравился. Но Маша права, вместе и правда будет проще отшивать от парня других конкуренток.
* * *
Во дворце Разумовских княгиня с сыном изволили чаевничать. Их разговор крутился вокруг прошедшего Бала.
— Дмитрий, как ты оцениваешь своего нового знакомого — Ярослава? — спросила Юлия сына. Она уже составила своё мнение о молодом Шонурове и хотела услышать мнение наследника. Бог не дал ей дочь, одарив ее сыном, и поставил ее этим перед нелегким выбором — что делать? Или женить сына на какой-нибудь сильной молодой княжне, или взять в род более слабую одаренную из зависимого рода. Оба варианта были неидеальными. В первом случае рано или поздно вся власть перейдёт к невестке и вливание клана Разумовских в чужой клан будет только вопросом времени. Хотя от этого союза должны будут родиться сильные дети. Во втором случае клан не подпадёт под чужое влияние, но от союза двух не самых сильных одаренных родится слабое потомство, с которым в далекой перспективе не будут считаться. Да-да, дуэли между одаренными дворянами за лучшее место под солнцем (читай, у кормушки под названием "Госбюджет") никто не отменял. Конечно, пока Юлия у власти, все будет хорошо. И у нее даже получится еще набрать политического веса, удачно торганув золотым семенным фондом сына, но это все не то. Она все-таки склонялась к клану, во главе которого встанет Дмитрий, но для этого ему надо учиться. И ему просто необходимо общение с патриархально воспитанными молодыми людьми, которых до недавнего времени в окружении ее сына не было.
— Хороший парень, при близком знакомстве мне Ярослав понравился. Я себя с ним чувствую, словно со старшим братом. И это не учитывая того, что он меня освободил из плена.
— Ну, плен — это отдельная песня, с которой мы еще разберёмся и найдём чем отблагодарить Ярослава. Как он себя показал в общении со сверстниками?
— Спокойный, рассудительный. Его Куракин цеплял на Балу, ну, ты же знаешь его характер? Так вот, Ярослав отшучивался и сводил на нет все попытки рассердить или вывести его из себя, когда я на его месте наверняка бы вспыхнул и наговорил наглецу глупостей.
— Дима, он не твоём месте, — хмыкнула княгиня. — Но то, что он умеет держать себя в руках — это большой плюс. А как он себя вёл с девушками? Я слышала, он был не сильно популярен. Может, ему вовсе не девушки нравятся?
— С девушками? Не, ма, он не из этих. Девушки ему нравятся, но с ними он тоже держал себя в руках. Хотя, когда он увидел нашего Канцлера, то от восхищения потерял дар речи. Он даже дышать перестал. Я думал, задохнётся от переизбытка чувств!
— Ну, младшая Романова — женщина представительная. Может, когда хочет. Ты видел, как они танцевали?
— Да, конечно. Я был рядом — танцевал с младшей Юсуповой. Мне показалось, Ирина к Ярославу неровно дышит: весь танец на них оглядывалась. Я тоже ни них смотрел — Ярослав молодец! Он так спокойно танцевал и разговаривал с Елизаветой! Мне кажется, я бы так не смог.
— Ты тоже сможешь. Это всего лишь опыт. Не понятно, правда, откуда такой опыт у Ярослава? Впору поверить жёлтой прессе про беглого принца. Вот что, пригласи-ка ты его на неделе вечерком к нам в гости. Мне еще вчера вечером Дашкова с Долгорукой все уши про него прожужжали. Хотят познакомить его со своими дочерями.
— А какой повод для приглашения?
— Разве для хорошей вечеринки нужен повод? Ты — будущий глава клана. Придумай что-нибудь.
* * *
Из разговора двух женщин на немецком языке где-то на территории Евросоюза.
— Что случилось с нашим агентом и его грузом?
— Мы не знаем точно, что произошло, но Магда погибла. Наш прикормленный чиновник в тайной канцелярии молчит. Дело расследуется, но пока глухо. Мы знаем только, что сын вернулся к матери, а убийца не найден.
— Это плохо. Дух Магды пытались призвать? Ее сёстры из Ордена "Аугсбурге хексн" сильны в призыве духов.
— Пытались, даже собрали малый ковен. Её духа нет за изнанкой. Или поглощён, или заточён.
— Нам жизненно важно узнать, как она погибла. Направьте в Петербург сестёр Ордена. Мы должны отомстить за её смерть и закончить начатое дело.
— Хорошо, госпожа Кардинал, будет исполнено. Нужны будут деньги.
— Возьмите фальшивых рублей сколько надобно. Все равно это просто бумага. Скоро она уже будет не нужна.
— Слушаюсь, госпожа.
* * *
Перед всесильным
