критичного пока не произошло, ну а когда уж совсем прижмет — если прижмет, — ты и сделаешь свое предложение, от которого они не смогут отказаться. Или откажутся, но это будет их право и выбор. Насильно мил не будешь, ты сам это прекрасно знаешь. И думаю, на сегодняшний момент Мышкины — наименее значимая для тебя проблема.
— Хорошо, Люда, я подумаю. Спасибо тебе.
Да, в чем-то она была, конечно, права, но мне жутко не хотелось, чтобы проблемы рода Мышкиных коснулись моих девушек. Ладно, поживем — увидим. Дело это не горящее.
Потом была экскурсия по городу, покупка множества сувениров. Даже о Степе не забыли. Ну, а ночью девушки пришли ко мне. И опять Настя осталась в пролете, хотя и пыталась штурмовать крепость. Но мои стены выдержали все атаки и Миле пришлось отдуваться за двоих. Мои принципы остались неизменными — пока не стукнет восемнадцать лет, между нами ничего не будет. Благо, до этого момента осталось недолго ждать.
В общем, два выходных дня пролетели быстро. Распрощавшись с девушками и выжав воротник рубашки, который они обильно полили слезами, я, бодрый и готовый к свершениям, направил свои мысли в сторону учебы и тренировок.
Я прямо чувствовал пятой точкой, что спокойной жизни приходит конец и стремился ухватить каждую минуту покоя. Хранитель затих, богини тоже сидели тихо, но гроза приближалась, я уже слышал ее грохот в небе. И мне оставалось только молиться, чтобы ее пережить…
— Тимофей Владимирович, к вам посетители, — служанка всем своим видом показывала готовность мне услужить, в любой форме. Но при этом вела себя скромно, как и подобает вышколенному персоналу. Окинув безразличным взглядом ее выдающиеся достоинства, я распорядился впустить гостей. Почему взгляд был безразличным? Да потому что эти убийцы в юбках меня реально затр… в смысле, загоняли. Им-то хорошо, они меняются, а я один. Хотя иногда они устраивали девичник и приходили толпой.
С содроганием я думал о том дне, когда гарем увеличится еще больше. Тут никакая регенерация не спасет. Отсюда мое паршивое настроение и жесткий недосып. Надо точно делать паузы и пересмотреть их чёртов график, иначе помру от истощения.
— Алексей Григорьевич, Светлана Алексеевна. Не скажу, что рад вас видеть, но обещание нужно держать. Простите за несколько неподобающий вид, но нашему делу он не помешает.
— Вы не очень любезны, князь, — нахмурился Васильев. — Я рассчитывал на более дружественный прием.
— А вы считаете, что имеете на это право? — парировал в ответ я. — А вот мне кажется, я даже чересчур вежлив с людьми, предавшими мое доверие. И не надо, Света, смотреть на меня волком — ты сама все испортила. Не будем затягивать, потому как у меня еще масса дел, а время, как известно, не резиновое. Да и у вас допуск на Аштаэлию всего один день.
— Прежде чем я переведу деньги, мне бы хотелось увидеть камень. Покажите, так сказать, товар лицом. Догадки — это хорошо, но доверия, и как вы сами упомянули, между нами нет.
— Ваше право, — кивнул я, после чего достал камень из ящика стола, куда заранее его положил, зная, что Васильевы уже прошли через портал.
Открыв шкатулку, я позволил им его рассмотреть всего пару секунд, после чего сразу захлопнул крышку. Даже находиться рядом с ним было неприятно, не то, что смотреть на него.
Генерал сидел с задумчивым видом, не сводя глаз со шкатулки. Уверен, он просчитывал варианты по его захвату, но вводных было слишком мало и не было гарантии, что он сможет меня победить на моей территории. И он был совершенно прав.
С момента похищения Марины вся охранная система была переделана, усилена и постоянно работала в режиме жёсткой паранойи. Если бы князь решил напасть, то не прожил бы и секунды. Три мощнейших магических метателя, надёжно скрытых в стенах, были на него нацелены. Плюс к этому незримо за его плечами вились шишиги, да и домовой был предупрежден. В общем, к встрече я был готов, как и к любым проблемам, которые мне мог доставить князь. И все же я рассчитывал на его благоразумие.
Приняв решение, он мотнул головой, и ГЛИС послушно сообщил мне о пополнении счета. Как и договаривались, сто миллионов золотых упали на него, сделав меня точно самым богатым на Аштаэлии. Ну, если и не самым, то почти. В тройку точно стал входить. Богаче меня могли быть только Громовы — и то не факт.
Деньги приятно согрели мою душу, особенно из-за того, что я, по сути, ничего не потратил, а только приобрел. Представляю радостные моськи близняшек, когда они об этом узнают. После этого была принесена клятва силой, что род Васильевых ни прямо ни опосредованно не будет мне вредить и разногласий между нами нет.
— Ну а теперь, когда формальности улажены, пройдемте на полигон. Кабинет не самое лучшее место для экспериментов с Тьмой.
Шли мы в полном одиночестве, причем маршрут был специально запутан домовым, чтобы нельзя было понять, куда мы движемся и зачем. Он так искажал реальность, что я сам не понимал, где мы в данный момент находимся, поэтому просто шел вперед. Я не желал показывать чужому человеку строение дома, поэтому подготовился заранее. Нет, можно было сразу встретить его вне стен поместья, но правил приличий никто не отменял. Враг, пришедший в дом не как враг, врагом на его территории не является. Но стоит ему покинуть пределы поместья, как все может измениться. И к этому я тоже был готов.
Полигон так же встретил нас пустотой и пронзительным ветром, который, несмотря на хорошую погоду, был практически ледяным. Да и небо, будто чувствуя, что тут сейчас будут творить противную богам волшбу, хмурилось и чернело.
— Как я уже и сказал, — начал я, раскрывая шкатулку, — при вашем лечении будет присутствовать Хранитель.
— Да, мне Света говорила, что вы вольно с ним общаетесь. А так же рассказала и о том, что он избрал вас своим аватаром. Странно мне слышать такое и тяжело в это поверить.
— В этом и есть твоя проблема, Саша, что ты уже ни во что не веришь.
— Хранитель, — почтительно склонили головы генерал и его дочь.
— Тим, — он небрежно потряс мою руку. — Ты все правильно сделал, а дальше я сам. Значит, вот он какой- камень Тьмы.
Спокойно взяв его в руку, Влад принялся вертеть его со всех сторон, только что на зуб не попробовал.
— Хрень полная, — вынес он вердикт. — Осколок души пожирателя, причем, слабого. Должен был давно развалиться, но по какому-то недоразумению до сих пор существует. И что вы с ним собирались делать? Лечиться? Покажи-ка мне руку, Саша, — голос Хранителя стал суровым.
Тот, явно
