«НЕ СЕЙЧАС, ДОК!»
Орсон раздосадованно прикусил губу.
Из всех возможных собеседников оставался только Осипов. Он лежал в ложбине, по форме похожей на ванну, вымытой в красном песчанике проливными дождями, и, закинув руки за голову, смотрел в пронзительно голубое небо, расчерченное редкими, чуть смазанными линиями перистых облаков. С таким видом, как будто именно там можно было отыскать ответы на все те вопросы, обсуждать которые не имело смысла ни с кем, кроме разве что Альберта Эйнштейна. Интересно, если бы Эйнштейн был сейчас жив, сумел бы он создать теорию, объясняющую причину начала Сезона Катастроф? Ну и, самое главное, разумеется, смог бы он предсказать, хотя бы чисто теоретически, чем все это закончится?
Мертвая тишина, в которую был погружен мир Зоны номер сорок восемь, делала все происходящее неестественно мирным. Даже пули, то и дело отскакивающие от камней, казались ненастоящими. Как в старых немых кинолентах, в которых герой если и умирает, то ненадолго и не по-настоящему. Герои старых фильмов не имели привычки предаваться скорби. Должно быть, потому что метраж лент был ограничен. Как только продолжительность черно-белых лент перевалила за час, тут-то и начались страсти-мордасти, драмы-мелодрамы, рефлексия, достоевщина, суицид и прочие радости жизни. Пожалуй, правы были те, кто утверждал, что жить нужно быстро. Как Чаплин, Гарольд Ллойд или Бастер Китон.
Взмахнув рукой, Осипов, как комара, прихлопнул осколок камня, ужаливший его в щеку. Выступ каменной гряды, за которым укрылись квестеры, надежно защищал их от противников, находившихся в низине по другую ее сторону. Непонятно, чего ради они переводили боеприпасы? Только ради того, чтобы о себе напомнить? Или хотели быть уверенными в том, что квестеры не высунутся из своего укрытия? Так они и не собирались. Не в их это было интересах. Весь кошмар этого дикого, противоестественного противостояния заключался в том, что они не могли начать переговоры, чтобы выяснить причину возникших противоречий и попытаться найти какой-то выход из сей чрезвычайно глупой ситуации. А молча и беззвучно палить друг в друга можно было до бесконечности. Вернее, до тех пор, пока у кого-то не закончатся патроны.
Камохин привалился спиной к камню, поднял руку с автоматом и, не целясь, выпустил вниз длинную очередь. Тут же бросив автомат, он достал из кармана свернутый в кольцо гибкий шнур световода, подсоединил один его конец к планшету, выдернутому из лежавшего на камнях рюкзака, а другой, согнув почти под прямым углом, начал осторожно выводить наверх, стараясь, чтобы он плотно прилегал к красноватому камню. Когда активный конец световода достиг верха каменной гряды, Камохин стал осторожно поворачивать его из стороны в сторону, пытаясь поймать в поле зрения противника. Вскоре ему это удалось – те, кто находился внизу, даже не старались скрываться. Их было восемь человек, отлично экипированных и одетых в полном соответствии с климатом: светло-серые плотные рубашки с закатанными по локоть рукавами, такого же цвета штаны до колен, на ногах тяжелые ботинки с рифлеными подошвами и металлическими набойками, как раз чтобы по скалам лазать, на головах широкополые австралийские шляпы и только у одного – колониальный пробковый шлем. Двое, с автоматами в руках, стояли, привалившись спинами к скале, и курили. Двое других переставляли длинные зеленые ящики, вроде как оружейные, вот только маркировка на них была незнакомая. Трое сидели на ящиках, держа автоматы на коленях, у одного из них в руке был бинокль, через котороый он следил за тем, что происходило наверху. Тот, что в пробковом шлеме, сидел в стороне от остальных, изучая разложенные на ящике бумаги или карты.
Брейгель показал Камохину свой ПДА:
«Странная компания».
«Почему?»
«Не похожи на черных квестеров. Те бы умотали сразу, прихватив пакаль. А эти вроде как решили обосноваться тут всерьез и надолго».
«Может быть, есть другой пакаль?»
Брейгель отрицательно качнул головой и показал Камохину дисплей дескана, включенного в режиме поиска пакалей. Судя по показаниям прибора, пакаль был всего один и находился внизу, где расставляли свои ящики парни в серых рубашках.
«А что, если они его еще не нашли?» – высказал предположение Камохин.
Брейгель скептически усмехнулся:
«Не на ощупь же они его ищут».
С этим трудно было поспорить. Если кто-то явился в зону в поисках пакалей, у него должны были иметься средства поиска. Выходит, пакаль потерян. Что ж, у каждого случаются промахи. И даже группе «Квест-13», которую Кирсанов считал лучшей в ЦИКе, когда-то должно было не повезти. Иначе ведь просто не бывает.
Будучи закоренелым прагматиком, Камохин предпочел бы в такой ситуации, когда на их стороне не было вообще никаких плюсов, отступить и вызвать группу эвакуации. Проблема заключалась в том, что отступать им было некуда. Позади – отвесная скала. Высота – около трехсот метров. Без специального снаряжения спуститься вниз было нереально. А вот альпинистское снаряжение они-то как раз с собой и не взяли. Все потому, что Док радостно сообщил, что скала Улуру, внутри которой образовался пространственно-временной разлом, вокруг которого и сформировалась Зона сорок восемь, является одной из достопримечательностей Австралии, и в былые времена сотни тысяч туристов ежегодно забирались на нее, следуя стандартным туристским маршрутом. Так что их очередной квест будет не обременительной, а даже познавательной увеселительной прогулкой. Собственно, Док был совершенно прав, все было бы очень просто и, может быть, даже весело. Если бы невесть откуда взявшаяся вооруженная команда не загнала их в ложбину почти на самой верхотуре Улуру. Выбраться откуда можно только тем же путем, каким они сюда и попали. То есть спустившись в расселину, где их ждали эти самые непонятные люди с заряженными автоматами и откровенно недобрыми намерениями.
«ПИКНИК У ВИСЯЧЕЙ СКАЛЫ!!!» – крупными буквами было написано на ПДА Орсона, который он старался показать всем, кто готов был это увидеть.
Посмотрев на Криса, Камохин непонимающе развел руками. Брейгель повторил его жест.
Орсон с досадой беззвучно цокнул языком и принялся набирать новый текст.
Брейгель его опередил:
«Хочешь сказать, Док, эти парни явились сюда на пикник, а мы испортили их планы, из-за чего они сильно обозлились?»
Орсон отрицательно мотнул головой и показал стрелкам свой ПДА:
«Мистическая история. Начало прошлого века. Во время пикника пропали девочки из пансионата. Потом одна из них вернулась».
Брейгель с Камохиным непонимающе переглянулись.
«Это произошло здесь?»
«Да! В Австралии!»
«Улуру?»
«Нет, это было где-то в другом месте. Но там тоже была древняя скала!»
«Какое это к нам имеет отношение, Док?»
«Пространственно-временные переходы».
«Не понимаю…»
«Девочки исчезли, потому что попали в пространственно-временной переход!»
«Ты уверен, Док?»
«Разумеется! Другого объяснения просто не может быть!»
«Я бы мог предложить несколько куда более простых объяснений случившегося».
«Док, в начале прошлого века никаких разломов не было!»
«Вик утверждает, что разломы были всегда!»
«Да, но не на каждом шагу».
Камохин снова показал Орсону свой ПДА:
«Какое это к нам имеет отношение, Док?»
«Быть может, древние скалы являются местом, где образование разломов наиболее вероятно».
«Это в теории?»
«Разумеется».
«Док, все, что нам сейчас требуется, это каким-то образом выбраться отсюда, по возможности живыми и невредимыми».
«И забрать пакаль!»
«Плевать на пакаль!»
Приподнявшись на локте, Осипов с интересом наблюдал за троицей, беззвучно открывающей рты и очень эмоционально тыкающей пальцами в клавиатуру ПДА. Со стороны это выглядело очень странно. То, что в Зоне сорок восемь не распространялись звуки, было на первый взгляд единственным ее аномальным проявлением. Но как ни крути, а отсутствие звука должно было как-то быть связано с изменениями ряда физических показателей. А следовательно, и аномалия Зоны сорок восемь может оказаться куда более серьезной, чем кажется. Пока Осипов не мог найти устраивающее его объяснение странности, присущей австралийской зоне. Прежде чем строить гипотезы, следовало провести ряд серьезных исследований. А у них, как всегда, не было на это времени. Потому что по ним, как обычно, стреляли. Хотя на этот раз совершенно беззвучно.
«Вижу, у вас очень оживленная беседа. О чем речь?» – Осипов набрал текст на своем ПДА, переключил его в режим конференции и отправил сообщение сразу всем.
На его сообщение никто не отреагировал. Никто даже не глянул в его сторону.
Точно! Это он сам глупость сморозил. В аномальных зонах, созданных пространственно-временными разломами, не работали никакие виды электронной связи. Поэтому приходилось глупо совать свои ПДА друг другу под нос. Что Осипов и сделал, подобравшись на четвереньках к троице что-то живо обсуждающих квестеров.
