Вот только чтобы что-то купировать об этом надо знать загодя…
«Надо свою спецслужбу создавать, – невесело хмыкнул Русов. – А-ля НКВД – Негласный курень внутреннего дозора…»
Святослав с трудом удержался от того, чтобы не расхохотаться в голос, особенно в красках представив процедуру задержания подозреваемых, когда ночью у дома останавливается черный возок запряженный тройкой вороных коней. Хотя тройка это много и неудобно, хватит одного, но обязательно черного, как уголь.
Вообще конфликт с жрецами вышел лишним, даже глупым, больше от испуга за свою жизнь и просто от шока с попаданием-вселением из в общем-то уютного двадцать первого века в десятый с его дремучестью и жестоким варварством.
«Попала нога в колесо, пищи но беги», – со вздохом подумал Святослав.
Глава 2
Ковка железа пока оно горячо
1
До Новгорода добрались без особых хлопот к вечеру следующего дня, переночевав в какой-то крохотной деревушке на десяток домов-полуземлянок обнесенной тыном. Все-таки шататься ночью по лесам и болотам не самый лучший вариант учитывая, что служители Перуна наверняка знают эти места вокруг своего капища как свои пять пальцев и пройдут с закрытыми глазами, так что засаду могли устроить под любым даже самым безопасным на взгляд путешественника кустом. А так за частоколом пересидели, почти не сомкнув глаз.
Но нападения, чего очень боялся Святослав Игоревич и явно опасался Свенельд с дружинниками, не случилось. Может до сих пор волхвы пребывали в шоке и не могли быстро принять решения, может спорили, а может решили действовать чужими руками, чтобы не подставляться и не навлечь на себя гнев княгини Ольги.
«Последний вариант скорее всего самый верный», – подумал Русов.
Более-менее в безопасности Святослав ощутил себя внутри городского кремля.
«Упс, а ведь я теперь женатый человек», – вспомнил Русов, увидев, что его на крыльце встречает девчушка лет пятнадцати.
Только эта девчушка не так давно уже родила – Ярополка. Впрочем сие в это время, да и спустя еще несколько веков, будет делом обыденным. Из-за чего смертность среди еще не сформировавшихся физически девушек от внутренних кровотечений просто зашкаливала.
Святослав внимательно на нее посмотрел, память памятью, а личное впечатление на живую это другое дело.
Выглядела Предслава, дочь киевского боярина, вполне симпатично, особенно если бы не холодно-безразличная маска на лице. Не красавица… но тут сложно судить, лицо не до конца оформилось, присутствует юношеская припухлость, портила печать депрессии, но потенциал имелся.
Золотистые волосы. Невысокая, широкобедрая, благодаря чему не загнулась во время родов по малолетству, хорошая талия, да и грудь впечатляет несмотря на то, что еще весьма юна. В общем девка хоть куда. Правда существовал риск, что со временем превратился в бочку на ножках… но этого можно избежать если правильно строить тело.
Воспоминания реципиента о жене только подкачали. Святослав Игоревич не воспринимал жену именно как супругу. По большому счету он не видел разницы между ней и какой-нибудь сенной девкой или полонянкой. То есть чисто повалять. И даже не скрывал своих сторонних связей, что конечно уязвляло жену.
С одной сторону дурак дураком, а с другой понять его тоже было можно, хоть и сложно. Мать, осознавая угрозу ранней гибели сына в походах, или просто ранней смерти от какой-нибудь болезни, что случается сплошь и рядом не обходя стороной сильных мира сего, желала как можно быстрее увидеть внуков и женила Святослава очень рано. Ему было просто не до сколько-нибудь высоких отношений. Играла свою негативную роль юношеское бунтарство, пик которого приходится как раз на пубертатный период, когда дети во всем идут наперекор родителям, воспринимая все в штыки и это раздражение тем что с ним поступили против его воли перекинулось на жену. Потому обстановка в семье была… да не было ее. Чужие люди.
«Мн-да, ситуацию придется резко менять», – подумал по этому поводу Святослав Русов.
При этом он невольно задумался над одним непростым с этической стороны вопросом, а именно, будет он теперь считаться педофилом или же нет? Ведь он с сточки зрения вселившегося в князя души-сознания – взрослый человек, тогда как телом – ее ровесник, ну на год старше.
«Дождаться пока ей исполнится восемнадцать? – подумал он. – Так не поймут меня, и в первую очередь она сама…»
Забегая чуть вперед, он «взявшись за ум» постепенно наладил с женой превосходные отношения, извинился, делал дорогие подарки, отправил прочь всех с кем путался, возился с наследником при любой возможности…
Это нужно было хотя бы не только для нормальной супружеской жизни, но и для воспитания детей в нормальной психологической обстановке и нужном векторе. Ведь воспитанием детей занимается в основном жена, пока муж в походах и делах, ну и кого она воспитает ненавидя мужа? Только врагов своему отцу. Как это случилось с тем же Петром Великим, что забил болт на свою жену, любовниц не скрываясь валял, вот и вырос его сын тем, кем вырос… дегенератом.
Такого «счастья» Святослав себе естественно не желал. Ему требовалось, чтобы теперь уже его дети стали ему соратниками и продолжили его дело, а не похерили из ненависти к отцу.
После всех ритуалов Русов наконец добрался до теперь уже своих покоев. Он буквально рухнул на ложе в виде здоровенного сундука укрытого медвежьими шкурами.
– Гроб какой-то… – пробормотал он так и не сумев, как ни старался, улечься с комфортом. – Как он раньше спал на этом?..
Впрочем память подсказывала, что особых проблем князь не испытывал.
– Спартанец блин…
«Гнездо» у волхвов в плане удобства куда как удобнее, но устраивать что-то подобное здесь было бы не очень правильно.
Впрочем с комфортом мешали устроиться и его ожоги.
Стоило о них вспомнить как к нему в комнату вслед за Свенельдом вошла старуха и девушка лет восемнадцати-двадцати. Святослав их сразу узнал, старуху звали Вага, а ее спутницу – Руина и являлись они в кремле медицинским персоналом.
Свенельд помог снять кольчугу, а Вага обработала раны еще более отвратно пахнущими мазями, что-то при этом невнятно бормоча. Руина намотала бинты.
– Как там вообще? – спросил Русов.
Спина пострадала сильнее груди с животом. Видимо при ударе молнией упал лицом на землю и потому больше тлело на спине, пока опешившие от происшествия свидетели не кинулись наконец на помощь.
– Гораздо лучше, чем было вначале, – бодро ответил Свенельд. – Заживает очень быстро.
Голова, как ни странно не пострадала, даже волосы почти не опалились.
– Хорошо…
Решив, что обязательно прикажет сделать себе нормальную кровать причем двухместную с основой из кожаных ремней, а то это угребище совсем никуда не годится, Святослав обмотанный как мумия свежими бинтами, слез с ложа и открыл небольшое слюдяное окошко (точнее просто вытащив раму из проема-бойницы), а то в комнате от мазей пахло… специфически и густо, хотелось хоть немного проветрить, и невольно прислушался к разговорам доносившихся со двора. А двор буквально гудел словно растревоженный улей.
Понятно, что возвратившиеся с ним дружинники на все лады обсуждали с товарищами, все что произошло на капище и чему они были свидетелями, начиная от удара молнией и заканчивая наездом князя на волхвов от имени самого Перуна. Реакция была разная, от недоверия до страха.
Русов и не думал запрещать разбалтывать сведения. Наоборот, хотел, чтобы информация распространилась как можно шире. Кто-то поверит, кто-то – нет, но зерно сомнения в землю будет в любом случае вброшено и оно рано или поздно взойдет, особенно если не забывать эту посадку время от времени удобрять и поливать.
«Надо пир устроить, а то вон как все напряжены… пусть расслабятся», – подумал Святослав и не откладывая отдал необходимые приказания дворовым слугам.
