– Вот уж неожиданная встреча, – Лиза улыбнулась немного надменно, как и всегда. – Ты же, кажется, в какой-то деревне поселился? И что это на тебе? На войну собрался?
– Наоборот, с войны, – усмехнулся я. – С конца января на фронте с англичанами воюю. Теперь с англичанами – мир, а у меня – отпуск. Вот только тут новая беда: индейцы Спрингтон разграбили. Придётся ехать разбираться.
– Это настоящая напасть, – влез в разговор мужчина. Говорил он, что удивительно, на чистом русском. – Собственно, для того я здесь, – он протянул мне руку. – Рад представиться, Алексей Белозёров, глава охранной службы горнодобывающей компании «Доби и сыновья».
– Михаил, – я пожал мужчине руку, – лейтенант танковых войск.
– Вы удивительно молодо выглядите для офицера. Что ж, очень приятно. Рад встретить земляка.
– Тоже рад. И не говорите: беда. Город, где я живу, разграбили. Я переживаю за родных.
– Это печально, – покачал головой Белозёров, – примите мои соболезнования.
– Будем надеяться, что соболезновать не о чем, – я поджал губы, тревога опять накатила на меня.
– Правда? Ты воевал? – воскликнула Лиза. – Так. Ты должен мне всё рассказать. Не представляешь, какая тут скукота! Один ресторан на всю эту деревню, да и тот даже в подмётки не годится самому захудалому нижегородскому. Хоть самой на фронт езжай. Надолго тут?
– Нет, завтра утром уезжаем.
– Хм... Тогда пошли с нами поужинаешь, а заодно всё расскажешь.
– Но позволь, Лиза, у нас же всего два места забронировано, – запротестовал Белозёров, на лице которого читалось полное недоумение.
– И что? – уставилась на него девица, уперев руки в бока. – Это мой друг, и мы не виделась уже несколько месяцев.
– Но Лиза, может быть, разговор ваш обождёт? Другой раз встретитесь?
– Когда? Что значит, другой раз? Я хочу сейчас! Не, если, конечно, не хочешь, можешь ехать домой. Поужинаем потом.
– Не собирался вам мешать, – сказал я. – Лучше пойду...
– Нет, – Лиза со свойственным ей упрямством не отступала. – И думать забудь. Никому ты не мешаешь.
– Ладно, дело твоё, – произнёс лизин ухажор и, стрельнув в меня недовольным взглядом, словно я оказался причиной его сегодняшней неудачи, – значит, другой раз. Приятного вечера, молодые люди, – с этими словами он сел в кабриолет и уехал.
– Зачем ухажора отшила? – поинтересовался я. – Обидится.
– Ага, нужен очень, – фыркнула презрительно Лиза. – Таких ухажоров толпы. Ну так что, сводишь даму в ресторан? – она кокетливо улыбнулась. – Там, говорят, места забронированы.
– Сомневаюсь, что меня в таком виде пустят.
– Ладно, – вздохнула Лиза. – Всё равно я тут уже раз десять бывала. Пошли у фонтана посидим.
Мы уселись на лавочке, и Лиза потребовала рассказать, где я был и что делал. Пришлось описывать свои похождения. Правда рассказать оказалось толком нечего: в армейских буднях и ежедневной физической работе, которой нам приходилось заниматься, было мало увлекательного, а в постоянных смертях и прочих мало приятных вещах – и подавно. Разве что рассказ о пленении английского графа позабавил девушку.
Лиза тоже поведала о своей жизни. Благодаря знаниям в области иностранных языков (и скорее всего, не только благодаря им), она без проблем устроилась переводчиком в горнодобывающую компанию. Сняла квартиру недалеко от центра, завела кое-какие знакомства. Вот только заскучала быстро: не было тут весёлых тусовок, в которых она привыкла проводить время в Нижнем Новгороде, не было ни салонов, ни прочих развлечений. Ресторан – и тот один нормальный на весь город.
– Тоска смертная, – вздохнула Лиза, – деревня. Хочу поехать в Уайтхолл. Столица, как-никак. Так что, говоришь, произошло в Спрингтоне?
– Еду выяснять. В газетах пишут, что его разграбило какое-то враждебное племя. Очень переживаю, как там Катя с Таней.
– Понятно, – совершенно равнодушно ответила Лиза. – Ну езжай.
Напоследок она намекнула, что дома у неё никого, и мы можем пойти к ней в гости, но я отказался: сказал, дел много. На уме сейчас было только одно: поскорее узнать, что с моими девушкам.
А на следующее утро мы с Максимом и Кузьмой взяли баулы, амуницию и оружие, и отправились на паробус. Ахмед тоже подъехал. При себе он имел старую однозарядную винтовку с откидным затвором, револьвер и полный патронташ. У Максима был мой трофейный полуавтоматический карабин, а у Кузьмы – обычный «рычажный».
Одна проблема: транспорт шёл не до Спрингтона, а до городка Амарга, что находился в шестидесяти милях к северо-западу от Спрингтона. Водитель сказал, что дальше дорога опасна, и никто туда не поедет, пока грабителей не ликвидируют.
И вот мы уже тряслись по гравийной дороге в пропахшем дымом и углём паровом автобусе. Перед нами ехала машина с четырьмя солдатами: теперь в каждый рейс полагалось сопровождение. Жара не утихала, да и ветра, как назло, почти не было, и не смотря на все опущенные стёкла, в салоне царила духота, которая усугублялась теснотой. Народу набилось столько, что люди даже в проходе сидели на сумках и мешках.
Водитель крутил баранку, а рядом смуглый кочегар из местных периодически закидывал в топку уголь.
За окнами по обе стороны зеленела густая растительность и краснела на обочине почва. Дорога то шла по равнине среди полей, то петляла меж сопок и пару раз забиралась на невысокие перевалы. Встречные машины попадались редко.
Людей со временем становилось всё меньше и меньше: выходили в деревеньках, через которые лежал маршрут. Во второй половине дня автобус преодолел последний перевал и въехал в населённый пункт, где дорога разветвлялась на два направления: грунтовка шла к побережью, а гравийка – к Спрингтону. Эта развилка и оказалась конечным пунктом. Дальше – своим ходом.
Шёл пятый час дня, когда мы вылезли из паробуса. Мы тут же принялись искать того, кто едет до Спрингтона, но желающих не нашлось. На главной площади возле часовни, у которой была конечная, стояли два грузовика. Я поговорил с водителями. Оказалось, они ждали охраняемую колонну, которая должна проследовать через Спрингтон завтра. Вот только какую бы я награду водителям не сулил, те ни в какую не желали ехать без сопровождения. Они не знали, что происходит в Спрингтоне, но соваться туда боялись.
Делать нечего. Не пешком же идти. Мы сняли номера в местной гостинице – это оказался длинный одноэтажный дом, кое-как оштукатуренный, с зарешечёнными окнами (стёкол не было). Я даже подумал, что стоит оставить вещи на хранение в гостинице, а самим взять оружие, патроны и налегке скататься к Спрингтону, проверить, что там. Я не сомневался, что на фазенде у Добронравова горожане ещё держат оборону, и всё же вначале требовалась разведка.
Администратор гостиницы – парень по имени Лео, креол из местных – был не против подержать у себя наши вещи, но он всеми силами отговаривал нас соваться в Спрингтон без серьёзного сопровождения.
– Ботокуды, – проговорил он на ломаном английском, который был даже хуже, чем у меня. – Всё сожгли. Никого нет. Здесь ходили люди оттуда – говорили. Не ходить туда. Ботокуды – жестоки. Убивают много людей.
Но я иного выхода не видел. Ждать у моря погоды? Нет уж, увольте. Завтра попробую уговорить кого-нибудь из местных одолжить машину. Ну или на худой конец отправимся с колонной грузовиков.
Стемнело. Мы с товарищами расположились за столом во дворике гостиницы под навесом из сухих пальмовых листьев, сидели и обсуждали планы. Мы приготовились к завтрашнему пути: оружие было заряжено, обоймы – собраны, подсумки и патронташи – заполнены.
Здесь царили мир и покой, и было даже сложно поверить, что где-то совсем недалеко бродит смерть. Как вдруг...
– Слышите? – Максим замер, прислушиваясь к отдалённым звукам. – Там что, стреляют?
Мы, как по команде вскочили с мест.
Глава 3
Мы забежали в гостиницу, похватали оружие. Лео сидел в своей каморке, притаившись у окна, в руках его было старое охотничье ружьё. Парень уже запер входную дверь и погасил в помещении свет.
