Удар в солнечное сплетение был не сильный, но меня бросило на колени, а в глазах потемнело.
— Понял за что? — ласково спросил большой и сильный дядька.
— Таааа, — просипел я, пытаясь встать в строй. В глазах успел прочесть на мгновение мелькнувшее уважение и, даже, ощутил симпатию.
— Итак, — снова заорал перед строем мужик, — вы, сопли жеванные, в академии! Вы, салабоны, будете трудиться, каждый день, утром и вечером! Будете работать, пока я не скажу, что из слабаков, вы стали хоть на что-то годны. А теперь, вы, трое, — он указал на крайних трех в шеренге, — чистить свинарник, остальные вокруг него бегать!
Трое пытались что-то вякнуть, но командир рявкнул, и они быстро-быстро побежали выполнять поставленную задачу, а я повернул и побежал, следом, побежали остальные. Длинные ноги, с учетом роста, давали мне возможность легкой ланью стелиться над землей, сила, запущенная внутри, курсировала и лечила одновременно. Устать невозможно. Все простолюдины были усилителями, думаю, у них тоже не было с этим проблем. Кстати, а где этот надоедливый маг Ола? Нет его. Потом разберусь.
— Быстрее, козьи дети! Еле ползете! — ему только хлыста не хватает для полной картины.
Ну вот, отставать уже начали, странно, по мне так в таком темпе я могу продержаться несколько часов точно, а то и дней.
После небольшой пробежки, всего часик, что это для усилителей? Хотя многие были на последнем издыхании. Очень странно, наверное, не научились нормально крутить манну по телу. Нас снова построили в шеренгу.
— Где эти уборщики? А ну, ты, — он ткнул в крайнего слева, — позови их сюда.
Ну сейчас будет еще пол часа оскорблений и нас отпустят на завтрак. Ну вот. Я так и знал, пол часа нас полоскали, рассказывали, какие мы не достойные, такого великого учителя. Ничего нового.
— Ал, ко мне! — закончил он свою речь.
В этот момент, я чуть не упал от удивления, но быстро сориентировался, выбежал из строя и, долетев до военного, вытянулся в струнку. Три строевых не чеканил и руку к голове не прикладывал. Хрен знает, как у них тут надо воинское приветствие обозначать.
— Значит так, скоро пробьет колокол, это завтрак, к тому моменту, вы уже должны стоять у воооон того здания. — он махнул рукой куда-то в сторону одноэтажной деревянной постройки, — после него сразу идете туда, — снова взмах, но уже в сторону большого особняка, — понял?
— Так точно! — надеюсь хоть с ответом угадал.
— Исполнять! — гаркнул мужик.
— Есть! — я чуть руку не приложил, а шапки то нету, вот бы был конфуз. Шучу.
Мужик довольно погладил бороду и отправился куда-то в сторону, что-то бубня про себя.
— Итак, ребят, — начал было я, но все разбились на группы и вообще воспринимать ничего не хотели, уже обсуждая что-то между собой.
Постояв с пол минуты, пытаясь найти хоть какое-то решение — надо организовать толпу, многие уже сбились в кучки, есть лидеры и они не хотят терять свою власть и влияние, а хотели бы их наоборот — укрепить и укрупнить. Надо что-то сделать. Но что?
— Кто хочет, можете идти за мной, кто не хочет, вылетит отсюда быстрее, чем зола из печки! — и развернулся, сразу сзади раздался шум, крики в стиле: "А ну стой! Иди сюда!", ну да, конечно, не работали вы с толпой, а я уже замком был, и уважали меня не на бумажке, а за дело, но ничего, там справился, тут тоже сдюжу.
Бросив взгляд через плечо, увидел, что почти все пошли за мной, кроме пятерки наглецов. Аааа, этих я помню, четверо из них пытались в последний день сделать мне бо-бо. Иронично. Бо-бо мне сделал караванщик, очень бо-бо. Теперь у меня есть время до начала занятий, чтобы успеть поставить себя, иначе начнутся склоки и дележ человек, а мне этого не надо. Мне надо пройти эти три месяца легко, для чего мне нужен послушный взвод. Решения всего два: либо мы играем в хоккей по моим правилам и всем хорошо, либо играет каждый сам за себя и огребаем по полной.
Так. Хватит нюни жевать, Саня. Работай, мать твою. Остановился. Повернулся. Приступаем.
— Ребят. Я хочу, чтобы вы все поняли, мне это все не надо! Выгребать люлей из-за ваших выкрутасов я не хочу. Все просто. Либо мы работаем вместе, либо… — многозначительная пауза, тем более, о последствиях я говорил, зачем повторяться?
— А почему ты главный?! — крикуном был парень из пятерки, что отстала, а теперь подтянулась к основной группе.
— Я? Я не главный! Я — ваш представитель. — на автомате я сделал привычный вираж. Вообще, это психологический прием. Частенько им пользовался на работе. Подмена понятий. — Нам вместе жить под одной крышей, мы должны сделать так, чтобы всем было удобно и не трудно. Согласны? — я обвел всех взглядом строгого учителя.
Хор не стройных голосов и перешептываний прошел по толпе. Ухмылка тронула и мое лицо, все идет по плану. Ничего, соколики, еще просить будете, чтобы я вами всеми руководил. Все-таки это просто сельские парни, а не дети нашего времени. Они в шоке, им нужна опора и пример. Что ж, я могу им это дать, а за моей спиной они организуют крепкий тыл.
— Так же, я прибыл сюда один, а у некоторых есть уже свои группы, а значит есть и любимчики. Но сейчас времени нет, пошли к каз… эээ… месту, где мы ночуем.
Все как завещали великие предки. Вкинь информацию, не дай времени ее оспорить и посади семя сомнения. Все по плану.
Подойдя к казарме, я выстроил всех шеренгой и начал дальше продолжать учить: это важно, это нужно. Сегодня они безусые пацаны, а завтра от их поведения будет зависеть исход битвы, а то и войны. Но есть гораздо более важная вещь.
— Ты, как зовут? — ткнул я в самого первого и здорового.
— Ет. — он аж вытянулся.
— Иди сюда, — подведя его к бочке с водой, — снимай рубаху, а теперь плесни в лицо, на шею, подмышки, локти, потри, дальше — руки.
Эх, ни мыла, ни полотенец. С полотенцами еще может что-то решим, но мыло, думаю, тут днем с огнем не сыщешь, будет время, изучу местные травы, может там чего будет.
— Рубаху не надевай, дай высохнуть, следующий, то же самое.
Все прошли по одному, я умылся крайним. Так надо. И мы выдвинулись в столовую, многие уже накинули верх, кто-то отмахивался от оводов, но все шли споро.
Около здания снова выстроил в шеренгу. Нечего баловать. Пусть привыкают к дисциплине.
— Сначала зайдут те, кто сегодня убирался. Потом, начиная с конца по одному. Я зайду последним. Пока стоим, ждем сигнала. — так, вроде нормально стоят, ровно.
— Ал, — подал голос парень из центра строя. — А почему не ты первый, или не, например, те кто бегал?
— Они нам место, где мы ночуем, убирали? — снова нестройный хор голосов, — Убирали! Проявите уважение и благодарность. Завтра, на их месте будешь ты, или ты, — я ткнул наугад. — и вам будет приятно. Уяснили?
Снова нестройный хор. Это мелкая пацанва, ими управлять, как детьми в саду, много ума ни надо. Сделаю я из вас военных, будете у меня строем ходить и есть за две минуты. Что ты разбиваешь об голову? Бутылку от пива? Детский сад! Оставить сопли! Только от шампанского!
— Ал, — начал Ет из строя, — а мы так всегда ходить будем? Или как по-другому?
— Хочешь по-другому? — ухмылка выползла на лицо и воспоминания накрыли с головой, как тянул ножку на строевых выходах, — Можем и по…
В этот самый момент зазвонил колокол.
— Так, наряд пошел. — все встали в ступор, — кто убирался? — парни подняли руки. — А ну бегом, всем по очереди, начиная с конца.
— Но я же больше их, а значит больше съем, а если мне не достанется? — причитал передо мной Ет, когда мы по очереди заходили в столовую.
— Успокойся, — хлопнул я его по плечу, — они мелкие, им есть надо, пока мы будем худеть, они сдохнут, пожалей ребят.
Парень хохотнул и уже спокойнее стал воспринимать происходящее.
Еда в столовке была. Короче, она была: какая-то не соленая каша, кусок черствого хлеба и вода в кувшине. После процесса насыщения еще и надо было помыть посуду. Затянулась это все на час. На улице снова всех проверив, отправились на обучение. Эх, научить бы их строем ходить.
