— А почему спутники ориентацию теряют? — спросила Вера, чуть не вызвав у меня приступ смеха, ведь со словом ориентация у меня другие более взрослые ассоциации.
— На их работу оказывает влияние горячая плазма, которая часто появляется на этой орбите. Взаимодействие этой плазмы со спутниками вызывает зарядку поверхности до высоких электрических потенциалов, которые приводят к мощным электромагнитным помехам в работе чувствительной электронной аппаратуры. «Электризация спутников на геостационарной орбите», если вкратце, — пояснил Манилов.
— А почему спутники… — опять попыталась спросить Вера, но я прервал её.
— Мы пойдём? Всё посмотрели, все интересно! — попросил учёных я, пока этот болтливый дядя нам все секреты не рассказал.
Мы попрощались, а я успел услышать смешную историю от Манилова напоследок:
— Руководитель СО АН академик Лаврентьев пригласил на закрытое совещание всех директоров НИИ. Представитель НПО начал докладывать суть проблемы. Вдруг открылась дверь, и в комнату с опозданием ввалился лысый бородатый мужик в рваном свитере (похожий на артиста Ролана Быкова). Без всякого пиетета к собравшимся он плюхнулся в кресло за столом, покрутил головой и выпалил: — «Повесьте рядом со спутником ультрафиолетовую лампу, она за счёт фотоэмиссии выровняет потенциал по поверхности, после чего разряды исчезнут. Это нефундаментально». После этого встал и ушёл, не попрощавшись. А был это директор Института ядерной физики, академик Будкер!
А для академической науки, видите, это неинтересная задача — нефундаментальная! — услышал я смех Казьмина в закрывающейся двери.
— Толя, там интересно же, — пробовала надуться Дурашко.
— Что именно? Как проходило закрытое заседание? Вот болтун, когда-нибудь его посадят, — зло сказал я, решая вычеркнуть запись из тетрадки.
Дом Веры оказался обычной хрущёвкой в пять этажей, и меня неожиданно пригласили в гости! Я что, дурак отказываться? В квартире никого не было, в большой прихожей метров двадцать, не иначе, стояло пианино, сама квартира была из четырех комнат.
— Ты на пианино играешь? — спросил я.
— Ага, пошли ко мне, — Вера, сняв верхнюю одежду, зашла в небольшую комнату.
Следую за ней, разглядывая её попку в платье.
— Брат у друзей до завтра, родители на концерте, часа два-три ещё, — сказал девушка, садясь на кровать.
— То есть времени у нас все меньше и меньше остаётся? — я сел на стул около стола с учебниками.
— В точку! Люблю умных мальчиков… и сильных. Но умных больше. А ты умный и сильный, — сказал Вера, глядя мне в глаза.
Глава 5
Глава 5
С родителями Веры я столкнулся, уже выходя из подъезда. Как догадался, что это родители? Да по их портрету метр на метр размером, висящему в той же прихожей. Стыдливо опустив глаза, иду на остановку, вспоминая деревенский анекдот:
— Михалыч, я твою дочь того…
— Так женись теперь!
— Нет, я трактором переехал.
После двухчасового секса я был сам в состоянии перееханного трактором.
Прелюдий и прочая подготовка? Не-не. Вера и слышать ничего про это не захотела. У неё мужчины год не было.
— Не предлагал никто, хотя я даже намекала некоторым. Все мои знакомые уверены, что я откажу, — пожалилась она.
— Это потому, что ты выглядишь неприступно красивой, — пояснил я.
— Это потому, что я умная, и родители у меня — кандидаты наук. Все просто уверены, что я пай-девочка. Когда кто-то из парней рядом тупит, меня постоянно поязвить тянет. На ноги и на грудь в открытую не смотрят, не говоря уже про попу, да и глаза тоже. Вроде взрослые мальчики уже на курсе, а как дети. А ты так посмотрел на меня, будто точно знал, что я не откажу и точно знал, где у меня что есть.
— Комнату проветри, — на прощание посоветовал я.
Уже и неохота днюху устраивать, в смысле, основной стимул пропал, да и кота жалко, если честно.
Дома, а вернее, в общаге я, развалившись на кровати, выпил обе бутылки «Жигулевского», стоявшие с прошлых выходных в холодильнике. Ужин уже давно прошёл, да и спать пора, иду чистить зубы — стоматологов местных по-прежнему боюсь. В умывалке Лена. Она подозрительно осмотрела меня, принюхалась и уверенно заявила:
— Шлялся где-то, духами пахнет. И пивом, — заявила она, обличительно тыкая в меня пальцем.
Я и не подумал комментировать. Вот ещё! Хотя нюх у неё, конечно… «Повезёт» же кому-то с супругой. Ни бухнуть, ни налево сходить.
— Спать! Ленка, спать! — весело сказал я и ушёл к себе.
Кручу ручку приёмника, стараюсь найти «голоса», но неожиданно натыкаюсь на сообщение диктора на радио «Маяк»:
— Постановление президиума Верховного Совета СССР от шестнадцатого мая «Об усилении борьбы с пьянством»:
— В целях борьбы с пьянством, решительного пресечения самогоноварения, дальнейшего укрепления общественного порядка и трудовой дисциплины в Указе предусматриваются следующие меры…
— Нарушение работниками торговых предприятий и предприятий общественного питания правил торговли водкой и другими спиртными напитками влечёт … виде штрафа в размере от пятидесяти до ста рублей…
— Доведение несовершеннолетнего до состояния опьянения родителями или иными лицами, если эти действия по своему характеру не влекут уголовной ответственности, влечёт … в виде штрафа в размере от пятидесяти до ста рублей.
— Скупка и перепродажа с целью наживы в небольших размерах водки и других спиртных напитков влечёт наложение административного взыскания в виде штрафа в размере от пятидесяти до ста рублей с конфискацией предметов спекуляции. Дела об этих правонарушениях рассматриваются народным судьёй единолично в порядке, предусмотренном законодательством союзных республик.
— Комиссиям по борьбе с пьянством… предоставлено право налагать административные взыскания.
— Указ вводится в действие с 1 июня 1985 г.
Сон пропал, и игривое настроение улетучилась. Разумеется, точную дату указа я не помнил, как и его содержание. Но был уверен, что указ был Горбачева, а не Верховного совета, но я не знаток СССР, и ошибся. Оказывается, вчера указ уже объявили, а я и не слышал. Пропустил.
Расстроили меня не меры в указе, а сам факт того, что «Перестройка» движется навстречу как локомотив и не сворачивает. Мелькнула мысль попробовать через Светку передать мнение о перегибах на местах, но исчезла. Без толку.
Утром в субботу идём с Бейбутом на треньку. Неохота — рано она сегодня. На тренировке меня ждал сюрприз! Серёга Суходоев, бронзовый призёр чемпионата СССР по боксу, жмёт нам с Казахом руки.
— Что, спарринг? — азартно предлагает он.
— Я же тяжелее тебя, — пытаюсь отмазаться. И правда, я за последние три месяца набрал несколько кило.
Поединок привлёк внимание всех, три раунда, ради разнообразия не по две, а по три минуты. В начале спарринга я опять потряс соперника, отчего тот не смог оправиться до самого конца первого отрезка боя. Во втором уже мне пришлось нелегко, если бы не мои быстрые ноги, забил бы меня соперник как мамонта. В третьем, в азарте я включился в обмен ударами и неожиданно для себя выглядел пристойно. По моему мнению, бой я выиграл, но наши тренера объявили о ничьей.
— С тобой трудно, манера у тебя для меня неудобная, очень много двигаешься, — признал Сёрега.
Я, разумеется, позвал его на днюху, но тот отказался. Не сможет, сегодня вечером улетает уже.
После тренировки у нас была политинформация для всей школы. Вёл её рыжий парень со второго курса, живущий тоже в моем отсеке, но как зовут его, не помню. Рассказывает про Варшавский договор.
— Договор заключен в 1955 на тридцать лет, и по истечении в апреле этого года он продлён на двадцать лет, — читает по бумажке докладчик.
Оказывается, не все соцстраны входили туда! Всего семь — СССР, ГДР, Польша, Болгария Чехословакия, Венгрия и Румыния. И все. Албания вышла. Нынешний командующий договора — маршал Куликов.
