чувство юмора и чувство стиля, а еще она у нас оказывается научную фантастику почитывает! Вот уж от кого не ожидал!
— Ладно, к делу … — голос Натсуми становится серьезным: — Кента, слушай внимательно и запоминай…
— Хорошо — говорит Шика. Я мотаю головой, отгоняя воспоминания и гляжу на нее. Хорошо?! Я-то думал скандал тут будет сейчас «какой бокс, какой зал, тут шоу, ну-ка иди и пой или танцуй!», но поди ж ты.
— Вы не удивлены, Шика-сан? — осторожно прощупываю почву я.
— Тут и не такое бывало — отвечает Шика: — ты же перчик, верно? Хоть на голове стой, лишь бы шоу получилось. В прошлом сезоне у нас Бьянка-тян такое вытворяла… вот это было… — она вздрагивает, вспоминая: — но, сезон прошел на ура. Администрация знает что делает, я в тот раз для Бьянки инструктора по этим… экзотическим танцам на шесте по всему городу искала. Ты знал, что есть целая Академия, где этому учат?
— Ээ… нет? — говорю я, понимая что недооценил телевизионщиков. Они и не такое видывали, а меня выкинут после первого же голосования. Ну и пес с ним. У меня дела в школе и дома.
— Кстати, выходит вы Бьянку-тян лично знаете? — спрашиваю я и дожидаюсь, пока Шика-сан головой кивнет: — А у вас телефончика случайно не осталось?
— Сегодня мы представляем участников нашего шоу. Как вы все уже знаете, это восьмой сезон регионального отделения шоу «Токийский айдол» и победитель нашего регионального шоу поедет в Токио, где примет участие в финале национального шоу «Токийский айдол»! — вещает с экрана ведущая, красивая девушка в красном платье. Ее напарник, худощавый мужчина средних лет, кивает в такт словам.
Я смотрю на экран одним глазом, параллельно набрасывая заметки в блокноте. Заметки я веду на английском, русском и немного на латинском, вперемешку со знаками и аллегориями, понятными только мне. И не потому, что паранойя и секреты (хотя и секреты тоже), а скорее потому, что мне так легче. Так напротив фигурки песочных часов с надписью feminaи маленькой короной у меня стоит вопросительный знак. Песочные часы и надпись — это отсылка к женскому полу и чрезвычайно выдающимся достоинствам. Корона — отсылка к имени. «Кимико» означает — императрица, девушка благородного происхождения, принцесса. Во время церемонии открытия и после никаких отклонений от нормы в поведении Барби-тян не было замечено. Потому я и смотрел на экран одним глазом — в поисках ответов.
— И первой мы представляем Юрико-тян! — говорит ведущий. На экране проигрывается ролик девушки, которая сидела на шпагате. Девушка стоит, расправив плечи и глядя прямо в камеру. За ее спиной — горят софиты. Всплывают золотые иероглифы, имя, возраст, род занятий, краткая характеристика. Я узнаю, что Юрико у нас — потомственная циркачка, что ее родители держат небольшой семейный цирк, что она любит дрессировать кошек и читать классику, что ее размер груди — С70 (что бы это ни значило), что она знает три языка помимо японского, выступала в Париже и Милане, лауреат премии «Золотая Маска», что в прошлом году она пожертвовала в фонд бездомных детей мира почти пятьсот тысяч иен, у нее есть младший брат и белый кот по имени Император Вайто.
Девушка на экране тем временем совершает несколько акробатических трюков — сальто, переход на мостик, шпагат. Все это — легко и с грацией пантеры, гуттаперчевая девочка, думаю я, все с ней ясно. Глядя на Юрико, невольно начинаешь чувствовать себя деревянным буратино, который еле движется, а в суставы будто песка насыпали. На экране Юрико уже в праздничном темно-синем кимоно с цветами — отвечает на вопросы. Зачем она здесь и что она хочет сказать своим участием в шоу и кто ее вдохновил и все такое прочее. Тут главное не что говорят, а как именно говорят. Глядя на Юрико, я понимаю, что она — такая же как и я. Ни ей, ни мне проход в финал не светит. Просто, потому что это черт возьми шоу про айдолов. Айдолы же — это те ребята и девчата, что поют и танцуют. Возможно, в обратном порядке. Она — такой же экзотический цветок в этом серпентарии, как и я. В высшую лигу одним трюком не пробиться. Цирковые шоу про гуттаперчевую девочку не соберут стадионы… да и приз в виде записи своего альбома и создания клипа тоже не нужен человеку, который петь не умеет. Значит она тут разбавляет общую массу всех этих певцов. Понятно, зачем это нужно устроителям шоу — на начальном этапе им вообще как можно больше фриков, вызывающих сильные чувства нужно. Это придает шоу нужную остроту и заставляет людей с большим энтузиазмом голосовать «за своих». Но что нужно ей самой? Ведь если она понимает, что ей здесь не место… то…
Я бросаю быстрый взгляд на подоконник, где сидит Юрико. Как и прежде — она сидит на идеальном шпагате, наклонившись к передней ноге. На лодыжке ноги, куда она склонилась — лежит открытая книга. Федор Достоевский. Преступление и наказание. Ну, конечно.
Я смотрю на книгу, которую я держу в руках, как подложку для своего блокнота. «Горячие милфы изменяют своим мужьям!» — гласит обложка, на которой нарисована очень сисястая фея в распахнутой ночнушке. Мда, думаю я, контраст. Кто-то тут читает Достоевского, а кто-то — про сисястых фей.
— Юрико просто классная! — подает голос Кимико-Барби: — смотрите, как она держится!
— Да, вы просто классная, Юрико-сан — добавляет Такеши: — у вас все обязательно получится!
— Спасибо — коротко кивает Юрико, на миг отрываясь от Федора Достоевского и Сонечки Мармеладовой. Вот уж с кем хотелось бы пообщаться лично — с Бьянкой-тян из прошлого сезона «Токийского айдола» и с Сонечкой Мармеладовой из «Преступления и наказания». Было там над чем поработать, да.
— Ногу не развернула — ворчит Нобуо, который делает вид, что не смотрит первый выпуск шоу, а на самом деле вовсю косит глазами на экран: — стоишь вполоборота. Для статичной позы самое то, но это же телевиденье, отбрось свои
