солнечном сплетении, – не общаюсь. Переутомление, наверное. Вилина, а вот скажи, почему ведьмы арровы в поселении живут? Раз они такие… ну, плохие?
– А куда же им деваться-то? Они же тоже вдовы. Вот и живут.
– Тоже вдовы?
– В Хадоа нет арровых ведьм? – удивилась Вилина, – я думала они по всему миру есть… Малла, ты хоть знаешь, откуда ведьмы арровы берутся?
– Нет… Я их никогда раньше не встречала, Вилина. Только здесь.
– Давай я вечерком, когда ужин принесу, расскажу. Тогда-то времени побольше будет. А сейчас мне бежать надо. Мастерскую мы решили в пустом доме открыть, раз уж теперь все здесь наше. Сейчас Сайка с Виткой там порядок наводят. Потом я пойду, столы да скамейки расставлять. И надо еще подумать фасон накидок этих…
– А я помогу тебе, – я быстро начиркала на одном из листов бумаги халат, – вот смотри. Если желать его достаточно широким, чтоб можно было поверх платья надевать, то очень удобно и практично получится. А на самые грязные работы можно и фартук поверх… только не такой, как здесь носят, а вот с такой надставкой сверху, чтобы и грудь прикрыть…
– Хм, – хмыкнула Вилина, – как интересно. Должно получиться. Только откуда ты это знаешь, Малла? Таких одежд я еще нигде не видела. А фартуки… такие у нас тоже носят. Служанки в домах знати.
Я молча пожала плечами, понимая, что сейчас из моего рта снова вылетит надоевшее до зубовного скрежета «Я, Малла Вильдо из Хадоа…»
Вилина ушла, забрав пустую посуду. И я хотела было прилечь, но на улице вдруг раздался визг, который приближался ко мне. Как будто бы визжащий человек, бежал сюда со всех ног. Так и вышло. Это была Салина.
– Малла! Малла! – снова затарабанила она по стеклу, – ты что спишь что ли?! Вставай давай! У нас такие новости! И-и-и! – снова тоненько заверещала она.
– Что случилось, Салина, – подскочила я к окну, – тут я. Говори!
– У нас в поселении купцы поселиться хотят и лавки открыть. К господину Гририху сейчас зашли. Говорят, бумага у них от его величества есть, с разрешением. Представляешь?!
– Нечего себе, – охнула я. Как же захотелось побежать на площадь и своими глазами увидеть то, что происходит. И зачем я только негодяю этому пощечину дала. Ну стерпела бы еще чуточку. – А Варн твой, Салина?
– Да! – счастливо взвизгнула Салина, – представляешь?! Он теперь будет здесь лавку держать! Хоть бы господин Гририх разрешил…
– Ну, – почесала я затылок, – если бумага от самого короля есть, то разрешит. Куда денется-то?
– Ага, – согласилась Салина, – ну, я побегу, посмотрю что там. Послушаю, о чем бабы судачат. Может Варна увижу. Потом тебе расскажу.
Сестра убежала. А я чуть не взвыла от желания быть там, в гуще событий вместе с ней. Но вместо этого сижу взаперти. И прошло еще не больше нескольких частей. Впереди еще три дня. Да за эти три дня, уже и лавки откроются. Пропущу я все.
И если совсем недавно я думала, что буду наслаждаться покоем, то сейчас больше всего хотелось выйти на свободу. И быть там вместе со всеми на площади.
Я в нетерпении, ожидая новостей от Салины, мерила свою тюремную камеру шагами. А когда где-то там на площади раздались восторженные крики вдов, я чуть не разрыдалась от обиды. Там же происходит что-то интересное. А я сижу здесь. Из-за этого негодяя. Или из-за своей несдержанности.
Пока дождалась хоть каких-нибудь новостей почти сгрызла ногти до локтей. Восторженные вопли раздавались еще несколько раз, и я умирала от желания узнать, что же там такое происходит. Но вот крики стихли, а ко мне все никто не приходил. Я подставила стул к окошку и сидела, навострив ухо.
Наконец, послышались торопливые шаги:
– Малла?
– Рыска?! – обрадовалась я, – что у вас там случилось? Рассказывай!
– Господин Гририх указ его величества зачитал. Теперь мы не вдовье поселение при городе Варде, а деревня Колхоз «Светлый путь». Еще там было написано, что если какие-то вдовы не захотят вступить в колхоз, или мы откажемся, кого-то принять, то их переселят в другие вдовьи поселения.
– Кошмар меня подери! Рыска, но ведь у нас в колхозе чуть больше половины вдов пока.
– Уже нет, – Рыска довольно улыбалась, я слышала это даже по голосу, – господин Гририх предложил нам всех желающих принять. Мы согласились. Работу, сказал, найдем. Не я, сказал, так Малла работу вам придумает, очень уж беспокойная вдовушка, сказал, но всегда с пользой суетится.
Сестра рассмеялась, и я вместе с ней захихикала.
– И что потом? Я же слышала, как вы там несколько раз кричали.
– Ну, да. Новостей много. Купцы у нас в поселение лавки открывать будут. Трое уже приехали и торговые ряды строят. И ярмарка у нас теперь будет постоянная, как в городе.
– Как здорово! – я даже на стульчике подпрыгнула от восторга, – а еще?
– А еще, – Рыска помолчала, а потом тихо добавила, – медведь к Сайке посватался. Прямо там на площади, при всех. С самого первого дня, говорил, тебя приметил. И думал, как работу закончим, приду к тебе. Заберу хозяйкой в свой дом. Люба ты мне. А раз уж мы теперь колхозники с тобой, так не хочу, сказал, тянуть больше.
Рыска всхлипнула. И у меня слезы на глазах показались. Как же хорошо, что Сайка теперь замуж выходит. Или…
– А она согласилась?!
– Конечно! Разрыдалась, на шее у медведя своего повисла, вместе они ушли уже. Свадьбу решили на Седьмой день сыграть. Как раз успеют подготовиться.
– Так быстро? – удивилась я, все же по своему миру знаю, что подготовка к свадьбе долгое мероприятие. Да и проверить надо чувства свои.
– А чего тянуть-то? – удивилась Рыска, – Сайка этого дня уже сколько лет ждет. Да и медведь ее тоже… Да и не дети, чтоб на долгие ухаживания время тратить, да под окошками друг друга караулить.
– Ну, да, правильно… и все? Больше ничего нового?
– Тебе этого мало? – Рыску я не видела, только слышала, но она точно вскинула бровь, как делает обычно, – Малла, у нас столько событий раньше за десять лет не бывало. А с тех пор как ты колхоз придумала, скучать нам некогда. И работы интересной много, и людей новых… а сейчас так, вообще… мы теперь даже не вдовье поселение.
– Не мало, – вздохнула я, – только мне тоже хочется быть с вами, а не сидеть здесь.
– Вот не хотела я этот разговор сейчас начинать, но раз уж ты сама об этом заговорила, – сейчас Рыска была
