Одного я даже знал. Хальфдан Черный. Если он с запада на Эйрика наедет, тому сразу станет не до востока.
Вот только вряд ли Черный станет со мной союз заключать. Слишком я мелкая сошка на его игровом поле. Да и опасаюсь я. Помню, что случилось с теми, кто был с ним в союзе раньше. Кто умер, кто сбежал. И земли их теперь под Черным. Тенденция, однако.
Так что рассчитывать я могу лишь на свою специфическую удачу, которая любит подключаться за пару мгновений до полного… накрытия.
А хорошая все же здесь земля для таких, как мы. Потому что воды много. Край озер, рек и речушек. И болот, само собой, но в болота мы не совались. Мы — это «Любимчик ветра» и «Клык Фреки». Остальные корабли я отправил домой, в Сёлунд под руководством Витмида и Малоуна. Таскать по отмелям нагруженные добычей кнорры не было ни малейшего желания. И на всякий случай предупредил: без разведки в мое островное ярлство не возвращаться. Мало ли что. Два драккара, сотня бойцов. Этого хватит, чтобы разобраться с каким-нибудь случайным ярлом. Ну а для битвы с их конунгом у меня в любом случае сил не хватит. Этак раз в десять не хватит.
Ольбард не дал мне гридней, но предложил проводников. Смешно. У меня в команде большой десяток «варяжат» и в три раза больше природных лесовиков: кирьялов и весян, для которых эти мокрые места — родной дом. Мы даже в бурлаков почти не играли. Если и присаживались на мель, то обходились шестами. Райское место… Было бы, если б не кровососущая мелкая нечисть. Оба драккара провоняли травами, отпугивающими насекомых.
Местные знали толк в дымах.
И мы их тоже чуяли издалека. По дыму коптилен.
Нас не боялись. От наших драккаров аборигены не прятались. Принимали по обычаю. Гость — в радость. Кормили, поили, укладывали спать с местными красавицами. Молодежь от девок не отказывалась, принимая как должное. Да и старшие тоже. Но многие из моих новых хускарлов доброте аборигенов удивлялись. Тормод Лошадиная Голова рассказывал: викингам отлавливать местных и добывать у них что-то было очень непросто. А тут сами несут, сами девок подкладывают. И улыбаются так, будто им подарок сделали.
Подарки, впрочем, тоже были. И такие, что даже неудобно. За пару железных наконечников для стрел тебе круг воска выкатывают. Или пачку шкурок в метр высотой.
Мои тоже не беспредельничали. За любое насилие над местными, за любую такую мелочь, вроде пинка или пощечины, я обещал суровейшие кары. Снижение доли добычи вплоть до полного обнуления. Это работало. Никаких унижений на подконтрольной мне территории.
За единственным исключением. В лице моей жены. Вот кто унижал и унижал непрерывно. Но только одного персонажа. Отданного мне Ольбардом отрока.
То есть это я так думал, что мне. По факту он сразу перешел в собственность Зари. Причем именно в собственность. Теперь на шее «подарка» красовался кожаный ошейник, а о том, чтобы усадить его на рум, и речи не шло.
Наши, включая и варяжат, к «охолопливанию» соплеменника отнеслись равнодушно. Может, знали за ним еще какой-то косяк. А скандинавам и вовсе дела не было. Захотела жена ярла обзавестись трэлем, и обзавелась.
Возражения высказал только отец Бернар. Но Заря не вняла. Крестик-то она носила и даже «Pater noster» знала наизусть, но христианское смирение и человеколюбие — это не про нее.
А вот мои пожелания жена учла и обихаживать собственное оружие трэлю Бишке больше не поручала.
* * *
Перун ее не принял. Заря знала об этом наверняка, ведь она не услышала бога. Снадобье Бури, призвавшее Молниерукого в прошлый раз, больше не помогло. Вдобавок трава, которую дал ей Бури, кончилась, и сделать новое зелье Заря не могла. Но она не отчаивалась. Не могла позволить себе дать слабину и сдаться. Муж учил ее другому. Он учил ее: думай! Не бывает безвыходных положений. Путь есть всегда. Нужно только суметь его увидеть.
Замковый остров. Крепость
К штурму свеи готовились три дня. А каждую ночь их донимали лесовики. Однако Гуннар уже знал: от комаров свеям урона больше, чем от кирьяльских охотников. Чтобы по-настоящему навредить свеям, кирьялам ни духу не хватало, ни умения. Кусали издалека и сразу убегали. Лесовики — не воины. Те, кого научили сражаться, сейчас здесь, в крепости. А остальные…
Гуннар по себе знал: чтобы в глаза могучему врагу заглянуть, особая храбрость нужна, потому что из глаз у него смерть смотрит. А к такому охотник-лесовик не готов. Да что там… К такому никто не готов. Научиться да, можно. Если не убьют.
Второй раз свеи к штурму подошли обстоятельно. И щиты нужные собрали, и лестницы.
Переправили все на остров, начали сгружать…
— Бейте, — разрешил Гуннар, и обрадованные кирьялы принялись осыпать стрелами пристань.
Ловко получилось. Свеи думали, они вне досягаемости. Кто с осадным припасом возился, кто стоял праздно.
А тут — стрелы.
Кое-какой урожай стрелки собрали. Меньший, чем рассчитывал Гуннар. Свеи быстро опомнились. Спрятались за щитами, обычными и штурмовыми, а через некоторое время, собрав таранный сарай, потолкали его наверх, к воротам.
Гуннару вспомнилось, как их штурмовали той зимой. Та же повадка у нападающих была. Свеев тогда было немного больше, но и у крепости защитники были — с нынешними не сравнить.
И все-таки вряд ли враги возьмут крепость с первого раза. Они на ворота нацелились, а за ворота Гуннар пока не беспокоился: смолы хватает, а смола — не кипяток. От нее сырые шкуры — плохая защита.
Так и оказалось. Едва на таранный сарай полилась смола, свеи его бросили. И отступили за большие щиты. И уже под их прикрытием попытались подобраться к стенам. Выяснилось, что у свеев тоже есть стрелки. Не так много, как в крепости, но кирьялам в меткости они не уступали. Что не удивительно, ведь лучших Ульф-ярл забрал с собой.
Таранный сарай трещал, объятый пламенем, извергающим черные клубы. Кое-где у стен, в опасной близости, дымили черные проплешины.
«Надо стены водой облить на всякий случай», — подумал Гуннар.
Сквозь дым Гуннар увидел, как один из драккаров отошел от причала и двинул к противоположному берегу. А спустя некоторое время уже на этом берегу застучали топоры. Под прикрытием корабельных сараев свеи ладили новый осадный припас.
А еще в крепости появились раненые. Хорошо, что поливать свеев смолой Гуннар поручил не лесовикам, а дренгам. Эти обучены прикрывать друг друга, и броня кое-какая у них имелась, так что потерь было меньше.
Но стоны своих раненых, в отличие от свейских, боевой дух защитникам не поднимут. И горький дым, дерущий горло, тоже.
Под прикрытием этого дыма и, главное, больших щитов две команды свеев без помех перемещались по склону. Немногих своих раненых и пару убитых они уже забрали, а теперь собирали выпущенные защитниками стрелы.
Но больше всего Гуннара огорчал веселый стук топоров за корабельными сараями.
Свеи наверняка ладили еще один таранный сарай. И новые щиты взамен сожженных.
В длинном доме, однако, настроение было бодрое. Гуннар с удовольствием поглощал поданную Гудой жирную густую похлебку, глядел на то, как обедает его небольшая дружина и кирьяльские старшие, и думал: чем бы отвадить свеев?
Но в голове было пусто. Будь здесь ярл, он наверняка бы что-то придумал… Гуннар вздохнул. Но ярла здесь нет и вряд ли скоро появится. На помощь рассчитывать не стоило.
Лесовики прислали, кого могли. А варяги… Варяги, скорее всего, ввязываться в драку не станут.
Когда-то они были друзьями и сопалубниками Гуннара, стояли в одном строю. Но теперь все по-другому. Рассчитывать можно только на себя.
Нельзя сказать, что надеяться не на что. Еще пару-тройку таких штурмов крепость выдержит. Гуннару очень хотелось надеяться: упорство свеев иссякнет раньше, чем падение крепости станет неизбежным. Но судя по тому, как осторожно теперь действовал свейский ярл, вряд ли он пойдет на попятный. Может, все-таки зря Гуннар унизил свейского переговорщика?
