Отпустив легатов, Ортисий пошел в сторону ползающего на коленях возле самого края пристани жреца.
— Ну что? — спросил он, подойдя ближе. — Что-нибудь нашли?
— Очень сильное колдовство! — сказал жрец, с испугом взглянув на консула. — Все круги эфира возмущены, а божественные пути закрыты. Нужно принести жертвы всем одиннадцати, причем жертвенных животных будет недостаточно.
— Значит, все-таки магия! — кивнул консул. — Идете в поход с нами. Надеюсь, в городе для вас найдется достаточно жертв. А если и в нем никого не будет, тогда поищем по деревням.
После завтрака двадцать тысяч легионеров выстроились в походную колонну и зашагали по направлению к Гонжону, пустив повсюду для разведки местности многочисленные кавалерийские разъезды. Шли три дня, встретив на пути только покинутую жителями рыбацкую деревушку. Ночью, опасаясь магов, в охранение ставили больше тысячи человек, но за все время их так никто не побеспокоил. Когда показались городские стены, прискакал гонец от разведчиков.
— В городе есть люди, — доложил он консулу. — Мы заметили, как в него въехало несколько возов, а на воротах стоят караульные.
— В каком направлении идет дорога? — спросил Ортисий.
— Примерно туда, — показал рукой разведчик.
— Тогда поступим так, — обратился консул к легату, командующему кавалерией. — Переоденьте в найденную в Дорее одежду человек пять-шесть, и пусть они сделают крюк и подъедут к городу по дороге. Их задача — вырезать караул, а ваша — после этого как можно быстрее прийти им на помощь и захватить ворота.
Ворота захватили легко. Караульные ничуть не встревожились, когда на тракте показались несколько всадников, а за то время, пока в воротах стояли убившие стражников кавалеристы, до подхода основных сил никто не въехал в город и из него не выехал. На улицах людей тоже было на удивление мало. До подхода легионов кавалерия в город не входила, ограничившись охраной ворот. Занимали города легионеры, а кавалеристы в таких случаях патрулировали стены и ворота, не давая разбежаться жителям. Так поступили и с Гонжоном. Двадцать тысяч легионеров небольшими группами разошлись по городу, выгоняя его жителей из домов. Когда набиралось человек двадцать, их конвоировали в порт. Не везде все шло гладко. В одном из постоялых дворов оказался отряд наемников, которые оказали бешеное сопротивление, уложив десятка три легионеров, после чего заперлись в доме и взялись за арбалеты. Взбешенный центурион приказал его поджечь, что и сделали. Второй раз потери понесли в квартале кузнецов, третий — возле казарм городского гарнизона, солдаты которого не полностью ушли из города.
Еще легионеры приводили людей, а в порту уже начали их сортировку. К складам отгоняли молодых, красивых женщин и сильных мужчин. Поначалу у женщин отбирали детей, но после того, как одна из них вцепилась в лицо легионера, разорвав ему ногтями глаз, решили пока этого не делать.
— Детей оставляйте, — скомандовал легат центуриону, который руководил отбором. — Их можно будет перебить потом. А кого-то, может быть, возьмут в Империю. А то таких, как она, — он кивнул на труп женщины — будет много.
Когда закончили отбор по внешним признакам, оставшихся начали опрашивать трое, знавшие местный язык. Вопрос у всех был один: есть ли ремесленники. Если такие были, не слишком старых тоже отводили к складам. В конце этой работы осталось примерно три тысячи ненужных людей.
— Вот вам и жертвы, — сказал консул жрецу. — Хватит? Только здесь убивать никого не будем, чтобы не возиться с вывозом тел. Сейчас их отгонят подальше от города и начинайте работать. И конвоируйте небольшими группами человек по сто, а то увидят, что их ждет, и попытаются сбежать. Такую толпу всю не положишь, часть людей все равно разбежится. А отобранных запирайте в склады. До завтра там посидят, а завтра должен прийти флот. Только пару сотен мужчин отправлять не нужно, они нам пригодятся самим.
— Может быть, оставим и женщин? — спросил один из легатов. — А то легионеры будут недовольны. Хоть одну на центурию?
— И надолго ее хватит? — сказал консул. — Твои жеребцы их за день заездят. Мне еще драк в легионах из-за баб не хватало! Дать вам, потребуют и парни в Дорее. Нет, уж! Через несколько дней уйдем в поход, и во взятых городах пусть облегчаются. А те, кого оставим в портах, пошарят в окрестностях и кого-нибудь найдут. Не все же здесь деревни пустые.
— Вы молодцы! — сказал Сергей Суру. — Я поощрю ребят сам, а ты подумай над наградой для себя. — Сообщение уже послали эстафетой, и я в нем сделал приписку специально для Галы. Будет знать, что ее муж жив и геройствует.
— А что, если наведаться и в Гонжон? — предложил Сур. — Там стена гораздо более протяженная и не такая высокая, как в Дорее. И корабли в порту наверняка будут.
— Не сейчас, — не согласился Сергей. — Мне нужно было разозлить консула, а не запугать. Если он начнет осторожничать, может и не пойти в нужное нам место. Да и опасно туда сейчас лезть. Вот когда легионы уйдут вглубь провинции, можно будет подумать над тем, как осложнить жизнь оставшимся. И действовать уже придется не так. Вряд ли теперь порт будет охранять пара остолопов, счет пойдет на десятки. Скорее, удобнее будет подплыть на лодке. Ладно, иди приведи себя в порядок и отдыхай.
— Пока они действуют так, как мы и предполагали, — заметил сидевший здесь же Севорж. — Ортисий выступил на Гонжон.
— А там идиотов тысяч пять осталась, — вздохнул Сергей. — Будет консулу на ком отыграться. Ему в городе столько людей не нужно, а в Империю отправят только самый лучший товар.
— А вы о них не жалейте, — равнодушно сказал генерал. — Мне если кого и жалко, так это детей. Они пока за себя не вправе решать, а взрослые свою судьбу выбрали себе сами. Ваша совесть чиста: все, что было можно, вы для них сделали. Идиоты? Значит, из-за своей глупости и пострадают.
— Все вы говорите правильно, Ланс, но умных людей немного, а право на жизнь есть у всех. Если они устроят бойню в Гонжоне, и мы захватим консула в плен, ей богу, публично казню, сколько бы золота за него ни пообещали.
— Ну и зря! — не согласился генерал. — Всех мерзавцев не перевешаешь, а отношение к нам у жителей Империи могут поменять только наши победы. Небось, после разгрома их армий уже не станут говорить о дикарях за проливом. А золото вам не помешает. Этого консула после всего все равно триумфатором не сделают.
— Посмотрим, — сказал Сергей. — Сначала нужно победить, а потом уже будем решать, кого казнить, а кого миловать.
— Вот вы и дождались, милорд, — грустно сказала Альда герцогу Эдгару Ольма. — А я в глубине души не хотела в это верить, хоть сама не один раз беседовала с захваченным квестором. Теперь вы можете выезжать к своему королю.
— Да, герцогиня! — поклонился Эдгар. — Сегодня же выеду. Спасибо за гостеприимство. А ваш муж уже успел отличиться, баронесса?
— Да, в письме герцога об этом было, — вздохнула Гала. — Это для вас, герцог, важны подвиги и слава, женщинам достаточно того, что их любимые живы и к ним вернутся. Я когда-то немало провозилась с оружием и тоже мечтала о славе. А сейчас я мечтаю только о том, чтобы Сура и дальше не покинула удача.
— А что на границе с Сатхемом? — спросил герцог.
— Пока тихо, — ответил Джок. — Если там началась война, мы об этом еще не знаем.
— Вы не хотите написать мужьям письма? — спросил Джок дам, когда герцог откланялся и вышел. — Гонец пока еще здесь. Но скоро я его отправлю эстафетой обратно со своим отчетом герцогу. Можно заодно переправить и письма. Графине Севорж я уже об этом сказал, обещала передать.
— Сейчас и мы напишем! — сказала Альда. — Пойдем, Гала.
Альда ушла в свои комнаты, забрав с собой подругу, а Лишней остался в гостиной. Он облокотился на спинку кресла, прикрыл глаза и незаметно для себя самого задремал.
— Ваше сиятельство! — обратился к графу один из его людей, дежуривших на заднем дворе дворца. — Извините за то, что беспокою, но прибыл гонец от королевы Аглаи Дюже. Пропустить сюда?
«Старею — подумал Джок — Раньше я так не засыпал даже при сильной усталости. А сейчас и усталости-то нет».
— Пропустите, — велел он. — Только с сопровождающим. Потом он отведет гонца в казармы.
Вид у вошедшего человека Аглаи был донельзя уставший.
— Приветствую вас, милорд! — поклонился гонец. — Я должен передать этот пакет либо герцогине, либо графу Лишнею.
— Давайте сюда! — протянул руку Джок. — Я граф Лишней.
— Ты что, одвуконь скакал? — спросил он гонца, прочитав письмо Аглаи и получив утвердительный ответ, сказал: — Сейчас тебя проводят туда, где ты сможешь помыться, поужинать и отдыхать. Что насчет тебя приказала королева?
