У меня что-то шевельнулось в сердце при упоминании блокадного Ленинграда. Точно. Рэна Лотарева из Свердловска… Её бабушку какой-то офицер хотел развести на продажу картин. Прошу Машу нарисовать мне в блокноте портрет этого посетителя. Плэнглин она много в чём преуспевает: сочиняет, "зажигает", выпивает лучше многих. Рисует тоже нормально.
Рассказываю своё видение ситуации Софье Васильевне. Она кивает, мол, версия рабочая… С центрального телеграфа отсылаем заказную телеграмму и рисунок в Ленинград приятелю нашей адвокатессы. Сегодня этот милиционер сходит к бабушке Рэны и узнает тот ли тип был в квартире Маши.
Присвоено звание "Мегре районного значения".
В последовавшем разговоре адвокатши со следователем выяснилось, что при обыске, никаких картин и пустой бутылки французского вина обнаружено не было. Соседи подтвердили, что Маша часто громко ругалась с отчимом насчёт денег и выпивки. Короче, она — главная подозреваемая. Заместитель отчима куда-то пропал. Про посетителя-заказчика никто ничего не знает.
На вечернем занятии в спортзале озвучиваю Старкову и Медведеву историю убийства машиной родни. Дядя Вова замечает:
— Этот зам наверняка что-то в вино сыпанул, чтобы со стыриным ключом прийти, пока все спят и забрать картины. Но, что-то пошло не так. Отчим с наганом нарисовался… Вот и завалили супругов… Сейчас, поди, прячутся где-нибудь… Ксивы новые ждут… Я завтра выходной. Съезжу на Белорусский — попробую узнать, где этот зам залёг. И заказчик, наверняка с ним.
29 января 1951 года. Москва.
Последняя тренировка сборной перед вылетом в Норвегию. Завтра днём вылетаем в Осло с промежуточной посадкой в Риге. На обратном пути игроки команды "ВВС" присоединятся в Риге к своей команде для игры на Кубок СССР с местным "ВЭФом". В сборной произошли пусть незначительные, но перемены. По настоянию Короткова в ежедневный тренировочный процесс были включены атлетические занятия, проходившие ранее от случая к случаю. Все полевые игроки сборной начали осваивать силовые приёмы. В питании сборной тоже произошли перемены. Опять же Коротков настоял на переработке меню спортсменов. Оно стало похоже на принятое в футбольном и хоккейном ВВС.
По договорённости встретился днём на вокзале с уезжающим в Ленинград кинорежиссёром Граником. Получил ещё пятьсот рублей за использованную в фильме "Тигры на льду" песню "Трус не играет в хоккей". Предложил, уже привыкшему к моим неожиданным поворотам режиссёру, снять фильм о хоккее. "Хоккеисты" — я помнил сюжет этого простого и незнаменитого советского фильма. Он был рассчитан на детвору и любителей этой игры. В нём тогда снимались несколько настоящих хоккеистов. Именно поэтому фильм не стыдно было пересматривать и через десятилетия…
Я каким-то чудом запомнил в той жизни фамилию создателя "Хоккеистов" — Трофимов. Вероятно потому, что пару раз пересекались на спортивных вечерах, разговаривали. Но здесь, он молодой был пока ещё далёк от спорта. Поэтому, мы с Граником решили обратиться к другому писателю-спортсмену Самсону Глязеру. На его катке с искусственным льдом тренировались лучшие московские команды. Я помнил, этот тренер помог стать великими фигуристкам Белоусовой, Тарасовой, Родниной — гордости страны Советов. Писательство было вторым увлечением Глязера после фигурного катания. Именно ему я рассказал после тренировки сюжет для рассказа или сценария. Писатель воспринял всерьёз мои потуги и пообещал вместе с присланным на подкрепление Василиу засесть за сценарий фильма про хоккеиста Дуганова. Если осенью начать съёмки, то к весне следующего года фильм будет готов…
Звоню с вахты машиной защитнице. Адвокат Софья Васильевна получила ответ из Ленинграда. Бабуля-коллекционерша уверенно опознала преступника на машином рисунке.
Наш футбольный защитник Костя Крижевский позвонил на вахту в общагу и сообщил мне, что старший тренер Качалин сегодня собирал футбольную сборную СССР. Как им было сказано, проверить новых кандидатов в сборную. Меня, перешедшего в провинциальный клуб не взяли на апрельскую поездку в Лондон и Париж. Типа, я с хоккеистами и молодёжкой всю Европу к апрелю искатаю, а им сыгрываться нужно… Да и парторг статью про меня в какой-то бульварной английской газете всем показывал. Кричал, что советские спортсмены с буржуйскими принцессами на такси в публичные дома не ездят… Короче, отцепили меня от загранпоездки от греха подальше…
Я же не один там был. Почему про других не написали? Вечно я влипаю…
Присвоено звание "Мечта папарацци".
Зашёл вечером в милицейский спортзал. Медведев таки нашёл лежбище зама. Один из вокзальных носильщиков припомнил, как помогал вещи из квартиры этому начальнику в "Студебеккер" грузить и в Садовники на Каширку перевозить. Даже номер дома запомнил.
Старков, сменившийся со смены, предложил прокатиться в Садовники. Садимся троечкой в мотоцикл. Тарахтим по вечерней Москве.
И зачем я с ними еду. У меня даже удостоверения дружинника с собой нет…
Домик был в безлюдном переулке почти на берегу Москвы-реки. Медведев остался у мотоцикла, а мы с Серёгой пошли на разведку. Бесшумно вошли в калитку и сели куст крыжовника услышав шум у сарая. Мужчина с охапкой дров прошёл в дом. Старков достал пистолет и пошёл следом.
Ну, нах. Что-то стрёмно. Я лучше на улице…
А сам иду следом, стараясь не шуметь. Открываем дверь. Входим в тёмные сени. Серёга пошёл в дом, а я остался у двери сторожить и если что, то дать стрекоча… Слышу голоса в хате. Выстрел. Второй. Внутри всё похолодело. Замечаю боковым зрением, что из-за здоровенного сундука встаёт мужик, что нёс дрова и замахивается на меня топором, который держит двумя руками. Как кузнечик прыгаю назад, уворачиваясь от приближающегося колуна. Правая рука влезает в кадку с золой. На автомате бросаю горсть печной пыли в лицо рубщика. Тот закашлялся и вместо удара стал тереть лицо. В два быстрых шага пролетаю разделяющее нас расстояние и наношу апперкот в подбородок противника. Тот роняет топор, долбится башкой в перекладину низкой двери и падает. В проёме двери возникает Старков водящий пистолетом в поисках цели. Этот миллиционер-стахановец, увидев подбежавшего Медведева, говорит:
— Одного я подранил в хате. А этого вот Юрка…
— Ну, ты, Смирный и даёшь… — выдаёт дядя Вова, начиная вязать очуховшемуся мужику руки.
Вы переходите на следующий уровень номер "Шесть". Выберите в течение минуты одно из трёх: французский язык(продвинутый уровень), умение поддерживать светскую беседу, возможность запоминать информации вдвое больше обычного…
Язык… Французский… Да. Во Францию же едем, а я кроме "Жо мо пэ" почти ничего не помню… Беседу… А чего её поддерживать, авось не с королями и принцессами собираюсь общаться… Информации больше — это конечно хорошо… Только у меня итак от всего нового уже голова пухнет, а если в два раза… Ну. нах…
Французский, — отвечаю я, когда мигающие цифры подошли к концу отсчёта.
Потом задумываюсь и спрашиваю:
— Вы говорили, что переход на новый уровень трудная штука и будет если я миссию выполню…
- Так то оно так с обычными людьми. От трёх до десяти лет проходит до перехода… Но, ты очки собираешь, как пыль пылесосом… Шестой уровень за полгода это конечно хорошо. Только вот уровней всего девяносто девять. Ни один человек во всех реальностях не достиг этого уровня. Так, что поздравляю. Бонусом тебе даётся умение видеть на табло собеседника слово которым человек тебя характеризует. Не слишком полезно, но, как вы люди говорите порой, "прикольно"… Всё, конец связи.
— Конец связи, — повторяю я вслух и вижу, как недоумённо переглядываются мои друзья-милиционеры…
Медведев сгонял в местный райотдел и вызвал "воронок" и врача из своего отделения. За помощь в раскрытии громкого дела отдел мог получить "плюшки" от высшего начальства. Поэтому передачу преступников нужно провести правильно и официально. Пока машины ехали, зам сдал Грибанова. Мол, это он полковника и его жену завалил. А нужно было ещё немного подождать пока снотворное и на хозяина квартиры подействует. Открыли бы дверь украденным ключом, забрали картины и всё… Или нужно было деньги найти полковнику. Десять тысяч не та сумма из-за которой нужно мокруху устраивать…
