что-то смешное учудил, а может о чем-то другом.
— А у тебя что Волк? — поинтересовалась Саша.
— А что у меня? Поклеп как всегда, я же невиновен это всем известно. — заставил улыбнуться всех этими словами матерый рецидивист.
Тут я учудил, то ли из хулиганских побуждений, то ли и впрямь «птичку» стало жалко, исполнил, но не в полный голос конечно, короткий отрывок из песенки. А может общение и выступление с Дождиком сказалось, ведь я побывал на сцене и то ощущение условно скажем «эйфории» засело в моей голове. Или с таблетками перебор? Или это такая быстрая профдеформация о которой говорят на психологии? Или нервное? Или…
Ты говорила, что одна
И слезы по щекам текли
Несчастлива и голодна,
Тебя за машку подвели
А я сказал: Поедем к нам
Мадам, мадам
Падабадабадабадам, мадам
Падабадабадабадам, мадам
— Ну ты артист — прильнули жулики к дверям.
— Да я что, вот у меня приятель… есть. — осекся я.
— Слушай Миша, а не Круг ли твоя фамилия? — усмехнулась Саша. — Ладно, я согласна, поедем, ха-ха-ха.
М-да, ладно хоть никто из конвоя не видел и не слышал, увлеченные некой слишком веселой своей историей, могли и не понять шутку. Они так ржали что вышла даже помощник судьи и попросила быть по тише, а вот это серьезно считай судья замечание сделала. Крот было просил и меня написать объяснительную по поводу отсутствия конвойной бабы, да я забил, по совету Кости. Ну да я все равно стажер чего толку.
В следующие дни я попадал в верховный суд, там более продумано место для конвоя и жуликов, с одной стороны, а с другой, помещения очень уж сырые. В горсуде был первый этаж, а тут подвал, с низким потолком, старого здания. Зато камеры удачнее расположены и комната для конвоя. Решили меня ключником пока и гонять, с подменами по всем залам, Марков решил, что так быстрее соображу суть службы. А всякую фигню вроде следственных действий, экспертиз и прочего как-нибудь потом.
— Ты Михаил?
— А ты кто?
— Ты что ли парень у Сашки?
— Чего?! — мягко говоря охренел я. — Какой еще Сашки? — на всякий случай я уточнил, уже подозревая ответ, поскольку и спрашивающая выглядела как наш контингент, и иных Сашек я так сразу и не припомнил бы.
— Кравец, какой же еще. Да ладно вся тюрьма уже в курсе и не только тюрьма. — усмехнулась она, наслаждаясь моей реакцией не иначе.
— Чего?! — я собственно и не пытался скрыть степень своего аху…дивления.
Что ж ты, фраер, сдал назад
Не по масти я тебе?
Хихикнула она исполнив строчки явно из песни и уже совсем другим голосом, серьезным спросила: — Ладно, тебе бакби нужны или нет?
— Всем нужны, смотря что надо. — справился я с удивлением.
— Пачку сигарет передать бы одному человеку. Три сотни тебе. Легкие деньги.
— Что в пачке? — подумав уточнил я. — Сигареты в такую цену проще в тюрьме купить.
— Да вообще затык такой случился, не успели дачку передать, а у него сигареты кончились, вот и…
— Слышь, не гони. — прервал я ее. В сигах что? Малява, наркота или еще что? Лезвие не потащу сама понимаешь, сиги выпотрошу, впрочем, не скажешь сама то и даже не возьму.
— Ладно, а говорили молодой, неопытный. Я ты смотрю шаришь. Малява там. Возьмешь?
С одной стороны, на хер не надо, не по делу вроде и… С другой у меня бабки кончились. Опять же мне легенду плохого парня надо делать или нет? Или не настолько плохого? Черт подробнее надо было узнавать, что можно, а что не стоит. Тут из роты вышел один из «тех» прапоров — Гена.
— Ладно давай, пачку, проверю, маляву передам. Деньги?
— Вот — вытащила она.
— Что дура?! — воскликнул я, специально привлекая внимание Гены, краем глаза отметил вышло. — Не на виду же. — забрал я деньги и быстро сунул в карман. — Все иди.
— А ты ничего так, — кокетливо поправила она свои волосы. — Вечером что делаешь?
— Все иди.
— Ой еще и верный. Ладно передам Сашке что верность ей хранишь и ждешь.
— Да иди уже…
Ведь с тобой мой мусорок
Я попутала рамсы
Завязала узелок…
Исполнила она еще пару строчек песни, на кураже.
— От Волка тебе привет. — совсем иным тоном сказала она и развернувшись быстро пошла прочь.
От Волка значит? Угум-с. Значит Саша не причем, какого фига? Чего этот Волков если такой крутой в тюрьме свои вопросы не решает, зачем через конвой, да еще и вообще непроверенного человека? Подстава? Или задел на будущее? Или в тюрьме его прижимают? Ничего непонятно, но ладно, поздно пить боржоми, хотя можно и не передавать. Но деньги то я взял. М-да.
В Верховный наконец попал с нужным мне человеком одним из «банды прапоров», поскольку мой наставник выпросил отгул. А я напросился через взводного, чтобы еще и на нужного человека в списках на конвой попасть. В роте завертелся какой-то шухер. Видимо Марков отнес наверх Кротовские бумаги. Начальник ГУВД в отпуске, начальник МОБ вообще взят под стражу, вместо них явные временщики, вероятно поэтому Марков и тащит наверх ворох бумаг или он всегда такой? Ну, да мы вовремя убыли в наряд от начавшейся беготни. Хотя в этих сырых подземельях Верховного суда, мне кажется запросто можно заболеть. Жулики ладно, но конвой-то в тех же условиях.
— Иди покури, — отправил меня наверх Сергей Чемоданов, еще одни прапор «из тех».
Я было двинул на улицу, но тут буханка наша подъехала, поэтому открыв подвальную дверь я быстро спустился обратно вниз.
— Мама привет передала, — с этими словами Чемоданов что-то передал жулику в отдельной камере.
Интересное кино. Специально он что ли? Что за игры. Хотя по лицу вроде он расстроен что я увидел.
— Какого хера?!
— Жуликов привезли. — пожал я плечами.
— С-ка, потом поговорим.
Через какое-то время мы остались ненадолго вдвоем, всех подняли по залам. В верховном, обычно меньше народа, чем в городском. В горсуде вряд ли можно остаться вдвоем с пустыми камерами, разве что в самом конце дня или в самом начале.
— Ты не стукач?
— Нет.
— А Марков чего про тебя болтает?
— А что он болтает?
— Всякое.
— Понятия не имею, невзлюбил что-то он меня. А чего он болтает то?
Мой вопрос остался без ответа, но по крайней мере хоть шажок в нужном мне направлении
