шагом они становились все громче и громче – и для сомнений очень скоро не осталось никакого места.
Толпа рабов, затихнув на секунду, разразилась хохотом, а следом – громко охнула. Нахмурившись, Ал обвел окружающих тяжелым взглядом. Да что здесь вообще…
Именно этот вопрос он и задал Агросу, только его завидев.
- Гален сказал, что он римский гражданин и они не имеют права, - пояснил Агрос, - А потом послал Ликаона в жопу и пригрозил, что сгноит его, как только выберется отсюда. По-моему, он сошел с ума.
Пока остальные кровожадно улыбались, как какие-то гиены, на лице Агроса читалось беспокойство. Маленькое наблюдение – но оно отпечаталось в памяти надолго.
- А почему не имеют права? – нахмурившись еще сильнее, перепросил Ал.
Агрос ответил ему подозрительным взглядом:
- Ты вчера что, перегрелся до кучи? Гражданин Рима не может оказаться в рабстве. Никак. Невозможно. Если такое произойдет, столько голов полетит, что проще не связываться.
Спереди раздался звук удара чем-то тяжелым об кожу – и сдавленный, но все равно громкий стон. Мгновенно позабыв об Але, Агрос вытянул шею, пытаясь разглядеть, что произошло.
- Они же его убьют… Идиот… - пробормотал Агрос себе под нос, - Весь план... – вздрогнув, он осекся и оглянулся на Ала, только добавляя смутных подозрений в копилку.
Но времени на размышления сейчас не было – и, задвинув подозрения подальше, Ал пошел дальше.
Когда он, наконец-то, смог увидеть что-то кроме потных вонючих спин, Галена как раз обдали водой, приводя в сознание. Вся его спина представляла собой жуткое кровавое зрелище, один взгляд на которое отзывался фантомной болью.
Это нужно было остановить.
- Стойте! – сделав пару шагов вперед, крикнул Ал настолько громко, насколько смог – и все взгляды тут же оказались прикованы к нему, - Это я его попросил. Он не виноват.
Сзади раздался неопределенный гул, незнакомый надсмотрщик, держащий в руках плеть, кровожадно ухмыльнулся – и всю решительность как рукой сняло.
Изучающий взгляд надсмотрщика грозил прожечь в нем дыру, а затем… Тот махнул рукой и сказал:
- Чего уставились? Расходимся, представление окончено. Рыжий, радуйся, что я сегодня добрый, – кровожадная ухмылка сменилась веселой в мгновение ока, - А с тобой, Гален, я потом закончу.
Было в последней фразе что-то настолько зловещее, что оцепенение на мгновение отпустило, и Ал смог выдавить:
- Но я же… Это же я виноват.
- В чем? – надсмотрщик повернулся к нему, недоуменно вздернув брови, - Ты меня в жопу не посылал. Или я чего-то не знаю?
Ал отступил на шаг назад. Дар речи снова покинул его.
Надсмотрщик быстро утратил к нему всякий интерес, но выдохнуть спокойно вышло только тогда, когда он пропал из поля зрения. Толпа за спиной медленно рассасывалась. Несколько человек выделились из нее и пошли в противоположном направлении. Не к баракам, а к Галену, который до сих пор валялся на животе на скамье.
- Слушай, у него точно к тебе что-то личное, - довольно громко сказал один из рабов, поравнявшись с ним.
В ответ Гален смерил его обреченным взглядом и уронил голову обратно на деревянную поверхность.
- Fututus sum[2], - тяжело выдохнул он, - Fortasse, e proprio sensu[3].
Мучимый вопросами, Ал поковылял к ним.
- Не думаю, что личное, - покачал головой второй раб, и Ал тут же узнал в нем Агроса, - Он новенький, месяц как тут. Такие всегда самые злобные. От хорошей жизни сюда на работу не нанимаются. Привыкнет к мысли – и успокоится.
- А кто это был? – спросил Ал.
Агрос обернулся:
- Ты имеешь ввиду… - и красноречиво махнул головой в направлении, в котором скрылся надсмотрщик. Ал кивнул, - Ликаон.
- А кто он такой вообще? – попытался распутаться Ал.
Что-то во всей этой ситуации сильно не сходилось, но он никак не мог взять в толк что.
- Да Харон его знает, - Агрос пожал плечами, - Говорят, сам бывший раб, чей-то вольноотпущенник.
Лицо Ала вытянулось:
- Подожди, но тогда же он должен… Не знаю. Понимать, каково это? Чего он…
Агрос подозрительно прищурился:
- Альбин, ты сейчас серьезно? Как ты до своих лет дожил-то такой наивный?
Ал не нашелся что ответить, и теперь просто таращился на него квадратными глазами, не в силах принять происходящее на веру.
Второй, незнакомый раб, тем временем, подошел к Галену и потряс его за израненное плечо. Стоило Галену зашипеть, он тут же отдернул руку. Уперевшись ладонями в скамью, Гален кое-как отжался от нее и, с очередным тихим стоном, сел.
- Слушай, а ты чего говорил, что ты римский гражданин? Они же тебя могли за это на месте забить, и были бы правы, - сказал раб, заставляя лицо Ала вытянуться еще сильнее.
Убить человека за вранье[4]? Да что здесь вообще за законы такие?!
Гален заметно вздрогнул:
- Я говорил?
- Ну да, - кивнул раб.
- Не знаю. Не помню. Все как в тумане, - скороговоркой выпалил Гален и помотал головой.
- Так, ладно, давай, хватайся за меня. Пойдем, - резюмировал Агрос и протянул ему руку.
Когда Гален кое-как встал, второй раб подхватил его под другую, и вдвоем они без проблем дотащили его до бараков, разве что несколько раз осадив дернувшегося помочь Ала.
Карикс все так же стоял у двери и, расслабленно улыбаясь, перекатывал травинку из одного угла рта в другой. Стоило им приблизиться, его взгляд скользнул по ним – и улыбка превратилась в оскал. Ала передернуло, но сил удивляться больше не осталось.
Хотя Галену не удалось украсть никаких обезболивающих, Ал очухался довольно быстро – и на третий день никаких отмазок от карьера больше не осталось.
- Слушай, Альбин, помоги, а? – до того лежавший на койке пластом Гален ожил и, кряхтя, сел.
Ему пришлось намного хуже, и последние дни он вообще не поднимался и старался лишний раз не шевелиться. Раны на его спине, пусть и начали затягиваться, все равно выглядели жутковато.
- Ты уверен? – смерив его недоверчивым взглядом, уточнил Ал.
- А у меня есть выбор? – мрачно переспросил Гален, - Сегодня опять смена Ликаона. Если я не появлюсь в карьере – он сделает со мной все, что обещал, зуб даю. Если появлюсь – есть какие-то небольшие шансы, что пронесет.
Ал поежился. Может быть, прав был тот мужик – и здесь действительно было что-то личное.
