— Милый? Что ты здесь делаешь?
Он накинул ей на плечи приготовленный халат, как-то странно (так делал иногда отец) убрал с ее лица взъерошенные волосы…
— Вставай, Агата, нужно поговорить.
Он дал ей время умыться, сесть в кресло и протянул чашку свежего чая.
— Что происходит, Вэон?
— Я пришел сказать, что мы должны отменить свадьбу.
— О чем ты говоришь, я не понимаю? — чашка на блюдце в руке Агаты задребезжала, словно тоже протестовала сказанному. — Отменить свадьбу, когда до нее остался месяц?
— Лучше так, чем сделать еще одну ошибку. Я не люблю тебя, Агата. Никогда не полюблю. Всю жизнь ты будешь страдать от этого.
— Но я же согласилась на это! Мы заключили сделку!
— Мы ее расторгнем. Не бойся, я ни в чем не обвиню тебя, твои родители ни о чем не узнают. Весь позор возьму на себя. Скажем, что это ты передумала, сошлешься на мой дурной нрав, ведь по сути так оно и есть. Разве я не сделал твою жизнь здесь невыносимой?
— Никто не поверит, — растерянно прошептала она, и по лицу потекли слезы. — Отказаться от империи из-за дурного нрава? Это станет позором для меня. Двор будет шептаться. Отец не поймет. Я же королева! Все ждут от меня сильных решений!
— Я знаю. Но иногда нужно думать не только о троне. А сильных решений в твоей жизни будет еще много. Найдешь себе достойного короля. Ингвар, он же любит тебя (Агата вздрогнула). А я возьму ваше королевство под защиту, можем даже границу стереть, если захочешь.
Драконица бросилась к его ногам, прильнув к коленям.
— Не бросай меня, Вэон. Ты снова говоришь о любви, но для меня это совсем не главное. Я не страдаю без нее, и жизнь здесь мне нравится. Я буду хорошей женой, я рожу тебе сильных наследников. Только, пожалуйста, не прогоняй меня. Не решай за меня, что такое счастье. К н и г о е д . н е т
Вэон замер. Анна тоже решила за него. Он смотрел на всхлипывающую на его коленях девушку и гладил ее по голове. Может, этот союз — то, что он заслужил за свою гордыню? Кара за то, что был слеп? И теперь он должен сделать ее счастливой, чтобы искупить вину?
— Ты уверена, что хочешь такой жизни? — спросил еще раз.
— Хочу! Больше всего на свете! — Агата с надеждой подняла на него взгляд.
— Хорошо. Тогда утри слезы, пора рассылать приглашения.
***
Анну потряхивало. Она не понимала, зачем это все с ней происходит. Почему сейчас? В чем смысл? Лизавета осторожно потянулась к ее рукам, коснулась и облегченно выдохнула.
— Ну, током ты не бьешься. Так что успокойся. Чего расстроилась-то? Ну, есть у тебя магия — кому от этого хуже? Кофе вон вскипятила… руками. Слушай, а, может, это из-за камня твоего? — Лизавета бросила взгляд на кусочек хрусталя, который Анна по ее совету оформила в кулон и теперь носила на шее.
Анна потянула за украшение и начала разглядывать — холодный, без искорки магии.
— Вообще, я бы на твоем месте задумалась, почему старушка дала тебе на память не какую-нибудь вышитую крестиком салфетку, а магический камень. Еще и при себе держать велела.
Эта мысль никогда не приходила Анне в голову. А ведь действительно, странно.
— Интересно, а что ты еще умеешь? — Лизавета изучала Анну пытливым взглядом, в котором начал разгораться азарт. — Погоди, у меня идея есть.
Она ушла в прихожую, чем-то там погромыхала и через минуту вернулась, держа в руках пластиковую садовую метелку.
— Садись.
Анна с укором посмотрела на подругу:
— В том мире никто не летал на метлах.
Лизавета задумчиво посмотрела на инструмент и поставила его к стене. Обе истерично прыснули со смеха. Лиза налила чаю, капнула в него валерьянки, не забыв про себя, и протянула Анне.
— Я, конечно, понимаю, зачем ты это сделала — ну, обратно вернулась. Только чем больше смотрю на тебя, тем больше убеждаюсь — не место тебе здесь. Ты не подумай, что я не рада тебе. Живи хоть всю жизнь у меня. Только пропадаешь ты тут, Анют. И без него тебе плохо, думаешь, я не вижу?
— Это еще не все, — опустив глаза, совсем тихо произнесла Анна. — Кажется, я беременна.
Лизавета молча встала и открыла шкафчик. Рука потянулась за кое-чем покрепче валерьянки.
— Ну, будь здорова тогда, — залпом выпила, повернулась к подруге и уверенно произнесла: — Ты должна вернуться.
***
Темная фигура в матерчатом плаще с капюшоном пересекла парк и проскользнула в дворцовые ворота. Свернула с мощеной дороги в прилегающий к стене сад, и вскоре темнота и разбуженные весной кроны деревьев укрыли ее от посторонних глаз. Миновала заросшие плющом каменные беседки и террасы, многочисленные ступени и тропинки и вышла к ведущему на другую сторону узкой горной расщелины мосту.
Легкие шаги раздались в стенах старого заброшенного храма, у алтаря которого нес свою службу Видящий. Старик обернулся. Ночной гость отодвинул края глубокого капюшона.
— Дора?
— Время пришло. Ты помнишь, о чем клялся богам?
— Помочь тебе исполнить предназначение, — прошептал старик. — А мне — искупить вину за то, что когда-то обручил их.
— Тогда укажи мне путь.
Видящий нажал на потайной камень и вход в подземелье открылся.
— Дальше я пойду одна.
Она спустилась и, сняв со стены факел, скрылась в темном тоннеле. Око Врат, едва пропускающее лучи ночного светила в черную темноту пещеры, спало, ожидая того, кто его разбудит. Дора подошла ближе и приложила ладонь к стеклу — огромная магическая мощь вибрировала внутри.
Жрица встала напротив и сложила ладони вместе, попросив у богов благословения. Легкий взмах рукой — наверху, у основания надписи, не касаясь поверхности, тонкие пальцы вырисовывали магический символ. Его линии светились, словно она рисовала голубым расплавленным металлом.
— Воздух, — произнесла она и присела к основанию Врат.
Другой символ проявился на хрустале внизу.
— Земля.
Затем слева, на уровне сердца:
— Огонь.
И справа, напротив, деля огромное око пополам:
— Вода.
И самому важному отведено было место в центре:
— Путь.
Нутро врат подернулось голубым светом и поплыло, словно речная гладь. Дора провела по поверхности рукой, погрузила ее внутрь, ощущая обволакивающую ее магию, и улыбнулась. А затем накинула капюшон и вновь скрылась в темноте. Часть своего предназначения жрица выполнила — вдохнула во Врата жизнь.
***
— Сколько уже?
— Третий месяц.
— На УЗИ была?
— Нет еще.
— Так, может, ошиблась?
— Я тоже так думала, когда все сроки прошли. Не могло этого случиться, у меня же магии нет. Точнее, не было. А потом купила тест.
— Собирайся, едем на УЗИ. У меня знакомая — врач, без записи примет.
Анна лежала на кушетке, а гинеколог, оценив общее состоянии матки и срок, примолкла и внимательно вглядывалась в экран. Анну это начало напрягать: мало ли, может отклонения какие.
— Там что-то не так?
— Двойни в роду были? — обратилась к ней дамочка.
— В моем не было.
— А у мужа?
— Не знаю, — сглотнула Анна, когда представила Вэона в этой роли.
— Ну, тогда поздравляю! Ждите. В целом все у вас хорошо, можно сказать, идеально. Беременность сохранять будете?
Анна с Лизой переглянулись.
— Конечно, будет! — опередила ее Лизавета.
Подруги сидели в машине и молчали.
— Может, к той старушенции съездить, что зеркало тебе подсунула? — подала идею Лиза, отстукивая новенькими длинными ногтями по рулю.
— Я там уже была, она ни о каком другом мире никогда не слыхала и зеркал таких у нее больше нет.
— Все-таки камень этот твой Дора не просто так тебе сунула, еще попомнишь мои слова.
— Лиз, как же я рожать буду — без документов, а? — испуганно смотрела на нее Анна. — Детей же забрать могут. Где жить? На что кормить? Боги, их же двое! А если им передастся магия, как они будут здесь жить? — Анна схватилась за голову.
— Значит, документы нужно вернуть, хотя бы временно. Кстати, хорошая причина, чтобы вам, наконец, познакомиться, — сказала Лизавета и повернула в машине ключ.
