влажные мечты лорда Моренса Корда, которые он воплотил в своей постановке, по какому-то недоразумению назвав её "Норма" и попытавшись приписать авторство мне. Я категорически против, подобных инсинуаций!
- Но как же? А кто тогда написал всю эту чушь?
- Ответ лежит на поверхности. Ваша возлюбленная курица, сама призналась, что лорд Моренс полностью изменил моё произведение. Полностью, до последней ноты. Я была вчера на генеральной репетиции. Ни либретто ни музыка к моей опере не имеют никакого отношения.
- Госпожа Орнелла, я попрошу вас с уважением отзываться о моей невесте! - с угрозой прошипел Глен.
- Господин главный менеджер. Я не перестала уважать вашу невесту, профессора Иссу Стройа как профессионала, и хорошего музыканта, но здесь и сейчас мы говорим о "моём" произведении, которое я отдала в руки уважаемой мной маэстро. И надо обладать воистину куриными мозгами, чтобы не только испортить его, но и позже с легкомысленной улыбочкой утверждать, что это я являюсь автором той херни, которая даже не стоит бумаги на которой она написана. И утверждать в присутствии человека который и есть виновник всей этой интриги. Неужели вам тоже не понятно, что опера была переписана специально?
- Каким образом ты до этого додумалась? - Глена явно удивил вывод сделанный продюсером.
- Да тут и думать нечего. Всё ведь и так на виду. Лорд Моренс переделывает оперу, оставляя авторство за мной. Позже, всю эту хрень крутят по всем TV-каналам Империи как произведение написанное "гениальным ребёнком", а на следующий день моё имя, а также имя маэстро Фуртикуса начинают полоскать, все кому не лень на каждом углу. Надо быть последним лохом, чтобы не понять такой простейшей комбинации и обладать теми самыми мозгами, - Орни показала пальцами "кавычки", - чтобы пойти на поводу у злобного завистника и не понимать, что удар в принципе направлен не столько против меня, сколько против вашего, господин Гудвейл, друга. Лорда Фуртикуса. Ну и косвенно меня тоже как на его ученицу. Слава Маме Элли, что я успела официально оформить отказ от всей этой дурно пахнущей истории, ещё до премьеры!
- И ещё, господин...
- Ладно Орни. Я всё понял. И извини меня за моё поведение. Сама видишь, весь на нервах, - Глен опустил плечи.
- Шеф, а как же мухи отдельно, а котлеты в холодильнике? Работа и дом?
- Не получается. С ней не получается. Понимаешь?
- Честно говоря - нет. Но безмерно сочувствую.
- Ну и на том, спасибо. И ты права, ещё несколько месяцев назад я не пропускал ни одной репетиции Иссы. Вернее старался не пропускать. И тогда как я помню звучала совсем другая музыка, а арию которую ты исполнила на концерте, вообще забыть невозможно. А вот на премьере она не прозвучала. Н-да.
- Да, что там, шеф. Чего уже вспоминать. Моя опера осталась при мне и когда-нибудь мы её всё же поставим. А вам шеф советую при любом раскладе стараться держать себя в руках. Это я такая покладистая и вы знаете, что я вас всех люблю по этому и спускаю всё на тормозах, а попадись вам... ну-у, кто-нибудь вроде Лерны или Ирты, - они вместе посмотрели на означенных девушек, - ой, шеф. Мало бы вам не показалось!
- Это точно, - вздохнул Глен, глядя как вышепоименованные особы приближаются к ним.
- Да я и сама,- забывшись продолжала девчонка, - всегда стараюсь разделять дом и работу. Иногда, когда нет настроения или на репетициях, что-то не получается, стараюсь родителям на глаза не показываться или вообще дома не ночевать.
- Почему? - усмехнулся наконец, шеф.
- Потому, что тогда вообще работы не будет. Никакой.
- У тебя? Родители запретят работать? А как же контракт?
- Если папа заметит мою расстроенную или уставшую моську, то возможно работы не будет только у меня. А если, мама...
- То работы не будет ни у кого, - перебила её Лерна.
- Как это ни у кого? - не понял Глен. - У вас что ли тоже?
- И у нас, - согласилась Ирта, - и у Орни и у вас. Вообще никакой работы не будет.
- То есть? - продолжал удивляться Чешир. - А ну-ка, объяснись.
- А, что тут объяснять? Сказано же - работы не будет. Вообще. Некому будет работать!
- И негде, - добавила Лерна.
- Э-э?
- Ай, шеф. Не парьтесь. Давайте начнём репетицию, и так уже задержались. А у меня новая композиция. Сегодня ночью "сочинила".
Лейдер. Студия. 14ч30мин.
- Ну как, братва? С нотами разобрались? - Орни вышла из комнаты контроля, - по-моему почти четыре часа достаточно, чтобы прочитать и разобраться со своей партией. Может уже репетировать начнём?
- Обязательно начнём, Орни. Только давай сначала пообедаем, а то с утра ничего не ели, - прогудел Гор.
- Кто ещё проголодался? - вскинула голову продюсер, оглядывая студию.
- Да, практически все, - ответили, практически все.
- Ладно. Спускаемся в кафе.
Несмотря на довольно неприятный разговор с шефом, я наслаждался сегодняшним днём. Казалось вернулись те весёлые деньки, когда мы только-только начинали совместную деятельность. Первые репетиции, когда вокруг не было никаких посторонних ни Глена с Элеонорой, ни маэстро, ни тем более Оськи, вообще никого. Только мы музыка и студия моего "мерина". Полная свобода безо всяких обязательств. Не хватало только поломанной арфы Линды. Прислушавшись к себе, я с удивлением понял, что эти полгода напряжённой работы над альбомами, эта постоянная, без перерыва, беготня по кругу, порядком меня достала. Нет, решительно подумал я, с этим надо что-то делать. Дальше так продолжаться не может.
Я посмотрел на свою "Принцессу", сгрудившуюся на площадке у лифта.
- Пацаны, а не свалить ли нам отседова? А? Не знаю как вам, а мне это здание уже поперёк горла стоит. Вы ведь почти не выходите наружу, не надоело?
- Куда и когда? - тут же задал вопрос Фантик.
- Лерна, твой не обеспокоится, если ты на пару дней исчезнешь? - спросила девчонка.
- А твой? - съехидничала подруга.
- О, кстати, Орни, - встрепенулась тихоня Ирма, - , а что на самом деле у тебя с Его Величеством Ламбертом? У нас ты появляешься редко, а в Сети ходят очень уж противоречивые слухи.
- Угу, угу, а
