— …Ну, хорошо.
По настоянию главного священника я перешла от алтаря к его рабочему столу. Фран принес мне стул, на который я села.
— Спасибо, Фран, — сказала я.
На мгновение он стал выглядеть пораженным. — …Я не требую благодарности, — ответил он, слегка нахмурившись.
Может быть, даже простая благодарность для моих слуг уже плохо? В следующий раз, когда я увижу Фрейду я спрошу ее, как же будет вести себя благородный в такой ситуации.
— Мы можем начать? — Спросил главный священник.
— Да, пожалуйста, — ответила я.
Он просмотрел набор деревянных табличек и кусочков пергамента, которые были у него на столе. Похоже, что на них могут быть какие-то письменные отчеты. Пока он просматривал их, его глаза иногда устремлялись и на меня. Затем, как если бы он был учителем, читающим лекции своему ученику, он стал говорить.
— Как вам известно, священники в голубом одеянии здесь, в нашем храме, полностью из благородных кровей. Я хотел бы, чтобы вы знали, что здесь не может быть никого, кто положительно отнесся бы к тому, что вам, простолюдину, была выдана синяя мантия.
— Хорошо.
Я уже знала это, но, когда мне говорят это прямо в лицо, у меня забегали мурашки по спине. Когда я объявила, что хочу стать ученицей в храме, я думала, что мне осталось жить всего полгода, так что я решила, что ни одно из условий не имеет никакого значения для меня, пока я буду читать книги в библиотеке.
Однако в храме оказались магические инструменты. Став послушницей в синем одеянии, я смогла продлить свою жизнь, и теперь нет никаких строгих ограничений на мое общение с храмом. Я не смогу уже подходить к вещам в храме с таким же бездумным, отчаянным мышлением, как и раньше. У меня есть много вещей, которые я должна тщательно обдумать.
— На данный момент, — продолжил он, — у нас мало священников в синих мантиях. И так как нам нужны люди, обладающие маной, то вопрос о вашем происхождении пока будет упущен из виду, но через несколько лет количество дворян вновь возрастет. Я не знаю, что случится с вами в этот момент, но когда у меня появится какая-нибудь идея, то я дам вам знать заранее об этом.
— …Очень хорошо.
Я прикусила губу, сжимая кулаки на коленях. Если я сделаю какую-нибудь ошибку в отношении дворян, то это не только повлияет на меня, но и на мою семью. Все, что мне нужно, это информация, которую я смогла бы использовать, чтобы быть уверенной, что все будет гладко.
— В частности, преподобный Бёзеванц так сильно переживает по этому поводу, что даже отказался участвовать в вашем обряде. Поскольку вы даже еще не знакомы ни с одним из других священников в голубых одеяниях, то нельзя сказать, что кто-либо из них уже относится хорошо к вам. Таким образом, моя задача — дать вам руководство положиться на меня.
У меня есть мана и деньги, но никакого социального положения. Дворяне, которые очень привыкли к своим особым привилегиям, могли бы подумать, что мое присутствие здесь как-то ущемляет их права. Не думаю, что кто-то из них обрадовался бы этому. Я это наверняка знаю. Тем не менее, несмотря на то, что главный священник подчеркивает, что ни один дворянин не будет относится хорошо ко мне, предупреждение, которое он высказал мне, было чрезвычайно вежливым.
— Отец, а разве самому вам некомфортно из-за этого? Я про… эмм… себя…
— Я считаю, что вы очень ценный человек, особенно в свете нашей нынешней ситуации. По мере того, как число священников и жриц в синих одеяниях уменьшалось, официальные обязанности храма стали передаваться мне. Я не буду отказываться от свободно предлагаемой помощи от кого-либо, тем более от того, кто так же хорошо разбирается в бумажной волоките, как вы, или я не прав?
Пока он от души смеялся, я на мгновение замерла. Если он уже так свободно говорит, что я хорошо разбираюсь в документации, то это означает, что расследование, о котором он упоминал ранее, уже завершено, и ему доложили многое обо мне. В этом мире нет понятия личной информационной безопасности. Если бы какой-нибудь дворянин, например, главный священник, спросил бы у кого-нибудь, то я уверена, что любой пал бы на колени, пытаясь рассказать ему все, что он хотел услышать. Насколько же много он обо мне уже знает? Ужасная ситуация.
— Я сделаю все, что в моих силах, — ответила я, — но каковы будут мои обязанности здесь, в храме? Если мне что-то нужно будет делать, то, пожалуйста, расскажите мне.
— Хорошо. Ваши обязанности, например, помогать мне с бумагами. Это самая важная ваша задача. Мне нужно, чтобы вы каждое утро работали здесь. Далее идут молитвы и различные освящения. Как жрица, в частности, будет очень хлопотно для вас, если вы не сможете правильно и без нареканий выполнять все свои молитвы.
— Я уже знаю, что такое молитвы, но что такое освящения?
— Передача твоей маны магическим инструментам. Фран, щит.
Фран слегка кивнул, а затем достал круглый щит, где-то между пятьюдесятью и шестьюдесятью сантиметрами в диаметре, сделанный похоже из золота. Так же как и инструменты для обета, он был покрыт сложными синими узорами.
В центре щита находился большой желтый драгоценный камень, примерно с мою ладонь, мерцающий таким образом, что казалось, будто внутри него горит пламя. По краю щита были подобные камни, но размером поменьше. Однако только половина камней были желтого цвета. Остальные были прозрачные, как алмаз.
— Пожалуйста, прикоснитесь к центральному магическому камню. Затем представьте, подумайте, что вы как будто посылаете ману к нему…
— Хорошо.
Похоже, это вовсе не драгоценные, а волшебные камни. Мое сердце взволнованно колотилось, я протянула правую руку к такому фантастическому щиту. Когда моя рука коснулась камня, весь щит загорелся блестящим золотым свечением. В это же мгновение сложной конструкции символы, подобных я никогда раньше не видела, стали формироваться изумрудным светом, отрываясь от щита, пока они не достигнули высоты моего запястья.
Аааа! Это как волшебный круг! Это так потрясающе!!!
Пока я поддавалась своему любопытству, смотря на сверкающие символы, я почувствовала странное ощущение внутри меня, как будто бы пылесос высасывал всю лихорадку, которая горела внутри моего тела. Точно такое же чувство я испытала, когда вот-вот должна была умереть от пожирателя, а Фрейда, использую волшебный инструмент, спасла меня.
Пылесос достиг самых глубин внутри меня, где я держала ману так сильно в “склянках” внутри меня и так долго, затем я немного ослабила свою печать. Жгучая лихорадка пожирателя вырвалась из моего сердца и мгновенно начала течь по моей руке, в этот всасывающий камень. По мере того, как приятное чувство того, что эта нежелательная лихорадка выходила из моего сердца, меня внезапно поразила мысль.
…Этот инструмент ведь не сломается, да?
Я вдруг вспомнила, как сломался волшебный инструмент, который дала мне Фрейда, и я немного стала бояться, что это может произойти снова. Я неосознанно стала убирать руку, запечатывая обратно в сердце немного уменьшившуюся ману.
Высвобождение маны заняло всего мгновение, но даже за столь короткое время я смогла почувствовать, насколько уменьшилась нагрузка на все мое тело. Я почувствовала себя такой легкой, как будто тяжелый камень, который тяготил меня все это время, превратился в пушинку.
— Хмм, — забормотал главный жрец, — семь маленьких камней…
Когда я услышала это, я посмотрела на щит. Я увидела, что еще большей стало желтых камней, украшающие край щита. Похоже, они меняют цвет, когда наполняются маной. Таким образом, можно сразу определить, сколько маны осталось в щите.
…Почему мне кажется, что я стала каким-то зарядным устройством?
Я неуверенно убрала руку, которую использовала, чтобы направить свою ману, поскольку различные мысли бегали по моей голове. Я думала, что пожирающая лихорадка — это моя же мана. И было удивительно легко отправить ее, как только для нее появился явный выход…
Пока я размышляла, главный священник посмотрел на меня с обеспокоенным выражением.
