— А Вы мои вещи…
Не успел закончить фразу.
— Ты про тот тяжёлый мешок с железяками? — он как бы равнодушно, но многозначительно посмотрел мне в глаза… — Я убрал подальше. Чтобы не валялись, где попало. Мало ли кто в гости зайдёт.
— …
— Когда понадобится, я покажу, где всё лежит.
И мы продолжили пить чай.
* * *
Я с удивлением смотрел на нового Натана. Если бы я не знал этого человека, то мог бы подумать, что он принял наркотик. Ну, ещё бы… Блеск в глазах, излишне бодр и внешне спокоен. Ещё вчера он был похож на мокрого испуганного мышонка, а сегодня это уже — боевой хомячок.
Перемена в бывшем музыканте была разительная. Вчерашний и сегодняшний — это были два разных Натана.
Почему то пришёл на ум великий комбинатор Бендер из «Двенадцати стульев» и его бессмертные слова: «Я дам Вам парабеллум!». Сразу захотелось схохмить: Натан! Я дам Вам наган!
Но делать этого не стал. Потому что я хочу, чтобы этот человек искренне поверил в свои силы. А ещё я очень хотел бы, чтобы он стал моим союзником.
Вряд ли его моральная и физическая подготовка сделает его моим надёжным напарником, которому можно доверить прикрывать спину в бою. Не думаю, что из него получится настоящий боец. Слишком уж он… мягкий что ли. Слишком интеллигентный, какой-то. Хотя… Кто знает? Я тоже вот слишком… Слишком маленькая девочка.
Но если он станет мне помогать, то мы с ним сможем если не горы свернуть, то хотя бы приблизиться к горам, чтобы занять хорошую позицию, на удобной для нас высоте.
Я вёл разговор плавно, не перескакивая с одного на другое. Но при этом, старался подвести моего собеседника к мысли, что месть — дело благородное. А убить врага — это не грех, практически ни в какой из близких нам религий. Я так и не понял степень религиозности Натана Левина. Но, как говорится, в окопах атеистов не бывает. А мы с ним реально вступили на тропу войны.
Пытаясь выяснить, кто же из знакомых семьи Левиных причастен к наводке на их квартиру, я вдруг задал Натану неожиданный вопрос. Даже не могу объяснить, что меня на это подвигло, но почему-то вопрос прозвучал именно в нужном месте и в нужное время:
— Натан Борисович! А кто сейчас живёт в моей бывшей квартире?
На меня сперва уставились немного недопонимающие глаза. Видимо он не сразу понял меня. До этого он мне рассказывал про тех, у кого он интересовался подробностями эмиграции их родственников. Про тех у кого он спрашивал про порядок вывоза за границу денежных средств и ценностей… А тут вдруг про квартиру, которая никакого отношения не имеет к его делу… Вроде бы…
— Кажется семья… Ты должна была их знать… Когда твоя мама не смогла работать в номере отца… После этого вместе с твоим отцом работала другая гимнастка… Племянница того иллюзиониста, что… У неё ещё муж был униформистом… Раньше… Теперь он тоже на арене… Они заменили…
* * *
Многое стало вставать на свои места, занимая нужные ячейки в головоломке. Первым к кому обратился с вопросами Натан, был тот самый фокусник, у которого мой отец купил машину. Но ответов на вопросы желающего эмигрировать он не смог дать. И направил к своему родственнику, мужу племянницы. Тот особо интересного ничего не сказал и посоветовал ещё одного человека из околотеатральной тусовки. И только после этого Натан вышел на людей связанных как с уже эмигрировавшими. Так и с теми, которые ещё только хотят эмигрировать. после общения с этими людьми Левиным и заинтересовались сотрудники КГБ, делая ему неприкрытые намёки, чтобы он «передумал» покидать страну.
Но… О том, что Натан отказался с женой уезжать, видимо, не знали те, кто направлял музыканта в его поисках. Так что они могли и не знать, что дела у него не так хороши как раньше, да и финансовое положение в семье ухудшилось и пошатнулось.
Но самое интересное в этой истории то, что эта племянница фокусника и её муж — это именно те самые люди, которые теперь занимают квартиру погибшей семьи Котти. Именно та «тётенька-гимнастка» посещала Ингу в больнице после аварии. И почему-то именно она и заняла с мужем и сыном освободившуюся квартиру. Сын теперь выступает вместе с ними. Подрос мальчик. Ровесник Инги или чуть постарше.
Возникает несколько скользких вопросов. Зачем приходила в больницу к Инге та женщина? Почему Ингу так внезапно поместили в интернат? Почему квартиру получили именно они?
Ну и напрашивается ещё один вопрос: А не случайно ли эти люди засветились среди возможных причастных к налёту на квартиру Левиных?
— Натан Борисович! А кто сейчас живёт в Вашей бывшей квартире?
— Я не знаю точно. Менялись с доплатой через квагтигного жучка. Эти люди действуют не совсем легально. Так что они не очень делятся именами тех…
— Ясно. А кто Вам порекомендовал этого риэлтора?
— Ну… Михаил…
— Тот самый?
— Что значит: Тот самый?
— То есть тот же самый человек, что посоветовал вам спрашивать про эмиграцию и который сейчас вместе со своей семьёй живет в моей бывшей квартире? Он же вам и риелтора порекомендовал? Я так понимаю…
— Д-да… Какое совпадение…
— А если это не совпадение? Если это просто закономерность, что всё не очень законное проходит через эту семейку. Наверняка и моему отцу тоже он мог посоветовать приобрести машину недорого у хорошего человека. Я не знаю, насколько крепкие машины делают у нас в Советском союзе, но помню, что передняя половина машины отлетела сразу же после первого удара. Не сложилась, не смялась, а именно оторвалась. И, кстати, прошло всего несколько дней, как папа купил машину. И она заглохла, забуксовав на рельсах. То есть сначала стала буксовать. А потом заглохла и не заводилась…
— Ты хочешь сказать…
— Я никого не хочу голословно обвинять, но эта семья в каждой бочке — затычка. А это уже не совпадение и не случайность, а закономерность.
— Инга! Я когда с тобой общаюсь, то впечатление, что ты намного стагше меня. Почему?
— Откуда я знаю. Может потому, что слишком часто за последнее время стояла на грани…
Глава 7
Следующая неделя прошла во всяких хозяйственных заботах. Мы наводили порядок в квартире. Разбирали вещи. Травили тараканов. Это было самое сложное. Пришлось всё засыпать дустом. Все щели в плинтусах, под раковиной, под ванной… Хорошо ещё, что из мебели был только диван. Процедуру с дустом пришлось повторять снова, после разбора вещей. Но и с этим справились.
А я поменял окрас. Посетил парикмахерскую, где меня слегка подровняли, а потом покрасили смесью хны и басмы. Я теперь — тёмная шатенка. До брюнетки не дотягиваю…
В перерывах между хозяйственными делами, занимались детективной деятельностью. Учитывая, что меня особо в лицо никто не помнит, а ещё и смену окраса, я выступал в качестве сыщика. То в виде мальчика, то в образе девочки, я наблюдал за перемещениями нужной нам семьи. Натан знал адрес моей бывшей квартиры, там я и начал свою слежку. Оказалось, что у них в активе есть ещё один родственник — сотрудник милиции. Похоже, что это семейка — натуральная мафия. Кстати, сам фокусник не при делах. Он всего лишь родственник, двоюродный дядя их атаманши. Там реально рулила тётка. Похоже, что это именно она вместе с мужем участвовала в налёте на квартиру Левиных. Третьим участником налёта был их сын. Юноша семнадцати лет. Это именно его случайный знакомый спалился с драгоценностями. Ну а то, что он не сдал мальчика, то это потому, что в нужный момент семейный мент провёл с ним беседу в закрытом кабинете. Пообещал срок уменьшить, если он забудет своего знакомого. А на дело эта семейка выдвигалась в гриме. Внешность эти люди умели менять не хуже меня.
Хотя и моя девочка в школьном платье с портфелем и в очках — это был шедевр. Особенно выделялся ярко-алый пионерский галстук. Остальное уже не важно. Если бы кого спросили, то они бы вспомнили всего лишь школьницу в очках и галстуке.
На следующий день я уже был мальчишкой в кепке. Ну, это не важно…
