В ушах что-то звенит.
Что происходит? Где я? Что это? Что это за чувство? Перекрывает звон, заставляет белую пелену разума отступить. Вернуться к тому, что было.
Я напрягся всем телом, каждая мышца превратилась в камень. Лишь бы удержать крик. Эти твари не услышат, как я кричу от боли.
Сквозь пелену разглядел козу и схватил её зубами.
Активировано умение «Магическое исцеление»
Жизни козы медленно перетекали ко мне. Они не остановят кровотечение, но животные нужны для другого. Лог.
Жизнь: 2100/3360
(урон здоровью: 25 единиц в секунду)
Выносливость: 251/3360
Урон в тысячу жизней? Слишком много, но организм измучен за последние дни, плюс много повреждений. Вот потеря хвостика так сильно и ударила по здоровью.
Урон в секунду из-за потери крови огромен, а поглощение козы займёт двадцать секунд. Я планировал воспользоваться самолечением потом, как останусь один — но я быстрее истеку кровью.
Обидно, что потеря крови и заражение в негативных состояниях не отображаются. Ведь когда я в прошлом мире руку сломал — система сразу оповестила об этом. И пока ходил в гипсе, она тоже показывала негативный статус в лог-файле. А сейчас — пустота.
Действие умения «Магическое исцеление» прекращено
— Следующую веди, — я отбросил в сторону тушу.
Пока я выкачивал жизни новой козы и прикидывал, когда лучше воспользоваться самолечением — вокруг меня суетились орки. Под деревяшку они подставили чан и собирали в него кровь, а отрубленный хвостик заворачивали в ткань. Закончив, два орка поспешили на выход. Я почувствовал их взгляд на себе: презрительный, жалостливый, ненавидящий.
Третьим животным оказался баран. Его привели сразу, даже пяти секунд не прошло, и это сохранило мне много жизней.
Активировано умение «Магическое исцеление»
Жизнь: 850/3360
(урон здоровью: 15 единиц в секунду)
Возможно, получится применить самолечение позже. Или получится его сохранить напоследок.
— Нужно ещё четверо животных.
— Так много? — удивился вождь.
— Я на грани. Жизнь уходит из меня вместе с кровью.
Вождь молча, не произнося ни звука, посмотрел на стоявшего позади меня орка. Потом посмотрел на стоявшего рядом с ним орка с выпиравшей из-под одежды грудью. Руки её затряслись, она едва не набросилась на вождя. Но успокоилась.
— Кто же был тем разумным, чья жизнь стала твоей. Сколько же у него было сил?
— Не знаю, но я тогда едва не умер.
— Ты говоришь удивительные вещи, древнейший, — вождь закончил фразу и в шатёр ввели другую овцу. — Мы выполним условия. Нактуу́к ну саа́к Мкаа́тух всегда следуют своим словам.
— Значит, моя жизнь в неопасности, — я отбросил в сторону мёртвую овцу и схватил новую.
Активировано умение «Магическое исцеление»
Ага, в неопасности, да меня распотрошат за милую душу, стоит оркам почуять неладное. Нет, моя жизнь сейчас как никогда в самой большой и смертельной опасности. Её даже нельзя сравнивать с тем моментом, когда я вылупился на свет и увидел маму. И хоть я целый год притворялся инвалидом — Ликура опасности никогда не представляла. Она ведь… Мама была…
Хватит! Мама жива. И сестра жива. Точка. И вообще, сейчас не время для рефлексий. Нельзя отвлекаться, надо сосредоточиться. Скоро жизни у овцы кончатся, и я схвачу следующую. Благо, её уже привели.
Активировано умение «Магическое исцеление»
Жизнь: 350/3360
(урон здоровью: 5 единиц в секунду)
Меня беспокоит постоянное молчание орков и их слаженная работа, будто у них есть мыслеречь. Это могло бы многое объяснить, но ведь сестра говорила, что разумные не приспособлены к мыслеречи. И мама это подтвердила. Тогда почему орки не говорят? Ведь когда меня притащили — они же говорили вслух, и кричали. Почему же сейчас молчат? Или у них специальные жесты есть? Они перемигиваются⁈
Они заметили, что у меня глаз едва видит, вот и используют специальные жесты и перемигиваются! Ну, сволочи, продолжайте играть шпионов — я вам потом такие игры устрою, что десять тысяч лет будете мячиками для игры в голову.
Жизнь: 250/3360
(урон здоровью: 0 единиц в секунду)
Пошла новая животинка. Урон здоровью на нуле, откачиваемые жизни перекрывают затраты. На следующем жизнь пойдёт в плюс, а потом воспользуюсь самолечением: направлю в хвостик и буду надеяться, что опасность миновала. Но уже чувствуется некая слабость в теле. Много крови потеряно, не иначе.
— Кровь больше не идёт, древнейший, — сказал вождь, когда туша была отброшена. Осталось последнее животное.
Жизнь: 250/3360
(восстановление здоровья: 5 единиц в секунду)
— Я вижу. Сколько с меня вытекло крови?
Вождь замешкался. Несколько секунд он стоял неподвижно, но вскоре орки позади меня зашевелились.
— Много, — я случайно отправил свою мысль старосте, когда поднесли чан. В нём было как минимум пять литров крови. И кто знает, сколько пролилось мимо.
— Но теперь твоей жизни не угрожает заражённый хвост. Древнейший, скажи, что делать с кровью?
— Ты о чём?
Действие умения «Магическое исцеление» прекращено
Жизнь: 350/3360
— Хвост в обмен на кров, лечение и животных. Но про кровь речи не было.
— Мы же договорились, что вернёмся к этому разговору, когда я поправлюсь?
— И мы так и сделаем, древнейший. Но сейчас мы говорим не о крови, что течёт в тебе — мы говорим о крови, что вне тебя.
Так, это опасно. Сейчас я могу прогадать или, что хуже — предложить совсем не те условия. И вообще: что предлагать, если я у них в руках⁈ Как бы ни пришлось выторговывать лишний день жизни и предлагать не только кровь, но и плоть… Стоп, я не туда думаю. Они ведь специально устроили весь этот спектакль с уважением. Они ведь думают, что я ощущаю себя главнее и рассчитываю на их беспрекословное подчинение.
— Месяц.
— Месяц? — переспросил вождь.
— За это количество крови в течение месяца вы будете приводить ко мне трёх коз, овец или баранов каждые семь дней. Живых.
— Это… — вождь замолк и посмотрел на орчиху. Та едва не набросилась на него.
— Ты хочешь что-то сказать? — я попробовал пробиться ей в сознание и кожей почувствовал ненависть, с которой эта тварь посмотрела на меня. Но она быстро отвернулась обратно к вождю.
— Мы согласны, — сказал вождь спустя несколько секунд. — Через месяц разговор состоится вновь. Что ты будешь лечить первым делом, древнейший?
— Ты спрашиваешь меня, в какую часть тела восстановят жизни животных? Или что сейчас будут лечить твои лекари?
— Оба.
— Твои лекари должны протереть хвост, и сделать всё, чтобы он вновь не загноил. То же самое касается лап, груди и морды — их нужно протереть и освободить от грязи. И пусть посмотрят, как можно вправить суставы и поставить на место сломанные кости. Но с ними стоит повременить, сейчас я слишком слаб.
— Конечно, древнейший, но что с животными?
Вот урод, он ведь специально это спрашивает. Всё пытается узнать, есть ли у меня способности к регенерации.
— Сначала исцелю глаз и верну зрение. Остальное потом.
— Будет так, древнейший. Лекарям приступить сейчас?
— Да.
Словно по беззвучной команде из шатра стали выходить орки. Нервная орчиха вышла первой, едва не плюнув в мою сторону. Затем двое орков унесли деревянный чурбан, полностью залитый кровью. Последним вышел орк с мечом.
Мы остались с вождём наедине, а спустя секунду вбежало трое орков. Они облепили меня как мухи. Я чувствовал их долгие прикосновения: они изучали каждый миллиметр моего тела, анализировали, смотрели, рассчитывали, как и что можно отрезать. Трогали везде. Лапы, остаток хвоста, спина, шея…
Вдруг почувствовалось давление в области крыльев. Стоя на табуретке одной ногой и занося другу, орк упёрся руками мне в спину и пытался оседлать меня. Как ездовое животное.
