а не участие.
Я уже было решился, но опять вспомнил о Пьере Левеге.
— Черт, ведь этот одержимый там всех угробит!
Можно, конечно, попробовать не допустить его Мерседес на старт, убрать саму причину грядущей аварии. Мне совсем не надо, чтобы моя победа на Ле-Мане была омрачена трагедией. Это может плохо повлиять на бизнес, все будут говорить об аварии, а не о дерзкой команде-новичке. Но как это сделать? Гоночные машины всегда под плотным присмотром.
А значит, скорее всего, этот француз стартует на своём гребаном Мерседесе, технический прорыв, кузов из магниевого сплава, чтоб его. А ведь современные пожарные даже не понимают, что тушить водой горящий болид — все равно, что заливать огонь бензином. И может так случится, что моя машина окажется рядом с Левеге во время аварии. И как там богиня судьбы бросит монетку никто не знает. Ещё минуту назад был Фрэнк Уилсон, а теперь стал заживо поджаренной тушкой, заблокированной в модернизированном Фиате.
Представшая перед картинка, заставила встать из-за стола, я достал из пачки очередную сигарету и закурил, пуская дым в потолок.
Да уж, об этом риске я как-то не подумал, а ведь мне дорога моя нынешняя шкура, да и дел в этом времени полно. Так что хрен с этим Ле-Маном, будут и другие гонки.
Я уже было решился отказать Шелби, но неожиданно для себя понял, что руководит мною страх. Даже удивился по началу — не поверил.
Прислушался к себе — точно страх. А вот и доказательства — вспотел весь, да и сигареты курю одну за другой.
И как только осознал это, страх неожиданно ушел.
— Это что вообще было? — в пустоту спросил я. — Фрэнк? — внутри ничего не отозвалось. — Парень, все будет нормально, у дяди Феди все под контролем, — успокоил я его на тот случай, если причина в нем. — И с французом решим, и победу добудем.
Вроде отлегло. Налил себе контрольную порцию виски на два пальца и пошел радовать Шелби.
— Твоя взяла, — нашел я его в цехе, — но у меня есть одно условие.
— Какое? — напрягся Кэролл.
— В гонке должен стартовать я.
Шелби даже заморгал от удивления, видимо, ожидал услышать другое.
— Фрэнк, ты не понимаешь, на старте будет самый настоящий ад, — терпеливо начал он вразумлять дебила, — и я не преувеличиваю. Пилоты должны подбежать к своим машинам и максимально быстро стартовать. В гонке участвуют шестьдесят экипажей. Это будет месиво. Кто-то обязательно столкнется, может быть загорится. Ты готов к этому?
— Я готов.
— Ты псих Фрэнк, самый настоящий чёртов псих! — убедившись в том, что я не уступлю, сдался Кэролл.
Мое требование было не блажью. Раз я ввязался во все это и настроился только на победу, то нужно было позаботиться о репутации с самого старта.
Когда Кэролл сказал мне о Жаке Иксе, я сразу вспомнил один занимательный эпизод в карьере этого гонщика, и в Ле-Мане решил выполнить его сам, опередив бельгийца на несколько лет. Мне нужнее, ведь на кону — моя репутация.
— А теперь марш тренироваться, мистер Уилсон! — как заправский сержант гаркнул на меня Шелби. Так что всю оставшуюся до вылета неделю я провел на аэродроме, оттачивал навыки автогонщика.
Во Франции моя каторга продолжилась, но уже на трассе, на которой нам и предстояло соревноваться.
Прибыть первыми в Ле-Ман было правильным решением. Теперь это осознали и остальные члены команды, а то смотрели на меня как на самодура. Мы не только первыми получили гараж, но и были единственными, кто пользовался трассой, то есть нам не нужно было договариваться о времени с другими командами.
Тренировались не только мы с Кэрроллом, но и обе команды механиков. Для этого времени мы взяли с собой слишком много персонала на одну машину, и это стало нашей фишкой. Механики же тоже люди. Меняя покрышки и заправляя бензином и маслом машину, они из-за усталости могли совершить ошибку или просто быть недостаточно расторопными. А мне надо было исключить человеческий фактор. В регламенте гонки была лазейка, не оговаривалось число механиков, и я этим воспользовался. Уставшая, зашивающаяся без отдыха команда мне была не нужна.
В четверг, 9 июня на трек заехали и остальные участники и сразу стало тесно. Еще и Богиня Судьбы знатно потроллила своего адепта — заводская команда Мерседеса заняла соседние с нами боксы. Казалось, решение проблемы совсем близко, но, как я до этого и думал, фрицы, чтоб их, охраняли свои болиды лучше, чем папаша-параноик охраняет девственность своей дочери-старшеклассницы перед выпускным балом.
Так что засыпать сахар в бензобак и надрезать покрышки не получилось.
Суббота 11 июня 1955 года выдалась отличная. С утра на небе ни облачка, дул лёгкий ветерок, а термометр показывал плюс 23 градуса по Цельсию — идеальный день для главной гонки на выносливость.
Гонщики заняли свои места на противоположной от своих машин стороне гоночного трека. И я был одним из них. На мне огнеупорный комбинезон, на голове шлем, а в нагрудном кармане крошечный алый флаг с серпом и молотом. Разумеется, в итоговом протоколе его не будет, но мне он нужен как талисман.
На часах 14:59. Вот-вот маршалы дадут команду и гонка начнётся.
15:00 — старт.
Пятьдесят девять пилотов по команде бегом рванули к своим машинам, стремясь занять как можно более выгодную позицию на старте. Все кроме меня. Я шагом дошёл до своего болида за номером «11», не обращая внимание на царящий вокруг хаос, пристегнулся, завёл мотор и тронулся.
А из тех, кто поспешил появились первые жертвы. Прямо передо мной столкнулись сразу четыре болида, я их аккуратно, но быстро объехал, и помчал догонять пелотон.
Да, из-за желания понтануться, и ради безопасности, конечно, я стартовал последним, но на изобилующем поворотами участке трассы перед трибунами у меня получилось отыграть сразу три десятка позиций. Мы с Шелби сделали очень хорошую машину: и сочетание антикрыльев, дисковых тормозов, алюминиевых деталей кузова и мощного двигателя дало мне необходимое преимущество.
Я вышел из поворота Тетр Руж и дал полный газ, передо мной лежала знаменитая Мульсанская прямая, оканчивающаяся одноименным поворотом, 3,7 мили по прямой. Место где гоночный болид должен показать свою максимальную скорость.
У моего болида она всего 220 километров в час, катастрофически мало, если сравнивать его с Jaguar D-type, фаворитом гонки, у него максималка все 260. Да и Мерседесам, Астон-Мартинам и Феррари мы тоже уступаем. Но наша ставка не на скорость, а на стабильность.
На прямой я потерял пару позиций, но с лихвой отыграл их в
