Выходит, что все жертвы моей матери и семьи были ещё более напрасными, чем я думала раньше. Эх… я ведь знала о том, что делала моя мать. Этот проект она начала ещё задолго до того, как мир окончательно начал умирать. Она была первой, кто заметила, что Первое Пламя стало угасать. Я видела, что она делала все, чтобы предотвратить это. Поставила на кон все, что имела и даже больше. Бесчисленные эксперименты, с каждым разом всё более близкие к успеху, но имеющие все более и более ужасные побочные последствия. Я ушла из Изалита, пыталась уговорить своих сестёр и брата сделать тоже самое, но в итоге ушла одна. Я оставила мать, сестёр и брата. Сбежала в Топкие Болота, а теперь и вовсе сижу здесь безвылазно, изображая очищение от совершенных проступков и поиски ответов на вопросы, которые даже не смогла задать самой себе. Такая бессмыслица, скрывающая за собой банальный страх за то, что я могу увидеть на том месте, что когда-то был для меня родным и любимым домом.
Настроение у Квиланы явно скатилась в самые глубины бездны — настолько оно было паршивым. Но не было ярости или гнева, только отчаяние, душевная боль, раскаяние и страдание.
— Санрайс, — вновь посмотрела на меня Квилана. — Знаешь, я уже обучила тебя всему, что могла обучить. Всякие мелочи, уловки и прочие детали тебе уже не нужны — ты заменяешь все это своими силами и контролем. А потому продолжать наши уроки не имеет смысла. Должна ещё раз сказать, что у тебя поразительно талант и способности, как бы ты их не получил, а так же ты самый быстрый мой ученик — никто, за все века, никогда не заканчивал учёбу у меня за такой короткий срок. А потому… я хочу попросить тебя об одной просьбе…
— Моя мать, Повелительница Квила, была одной из первородных Повелителей. Источником ее сил была душа, найденная у Первого Пламени. Она применила эту силу, чтобы возжечь собственное пламя, но не смогла управлять им. Пламя Хаоса поглотило мать и сестер и сделало из них чудовищных тварей. Я по сей день чувствую их жизнь, что ещё бьётся где-то там, — кивнула Квилана в сторону, где находился вход в Изалит, вот только если сто лет назад это был широкий проход, через который толпами валили орды демонов, то теперь все там было окутано тоннами нитей паучьего шёлка, оставляя видимым только лишь один узкий проход, куда сможет с трудом пройти даже пара человек, и уж тем более не всякому демону хватит там места, чтобы пройти. — Насколько я знаю, сбежала тогда только я и никто из моей семьи не последовал за мной. И вот теперь я сижу здесь, пока мои сестры, моя мать, мой брат… моя семья живёт в мучения. Я хочу только попросить тебя сделать то, на что у самой у меня не хватает ни моральных сил, ни храбрости. Помоги моей семье освободиться от этого бремени. От Пламени Хаоса, что охватил и по сей день держит в своих объятиях. Я понимаю, что обучение у меня не стоит такой цены, но… потому только умоляю тебя о том, чтобы ты освободил их несчастные души. Мою мать когда-то поглотила гордыня, заведя её слишком далеко, и за это поплатилась не только она, но и весь Изалит, однако… разве более ста лет страданий недостаточно для её покаяния и избавления от мучений остальных?
Слова тяжело дались Квилане и после них г-на только и могла, что смотреть туда, где находится вход к её семье, в глаза которым она просто боялась смотреть, не могла себя заставить сделать это.
— Я… я в любом случае собирался отправиться туда. По своим мотивам, но все же… однако… я боюсь, что моих сил будет недостаточно, чтобы одолеть ту, что когда-то была одной из Дочерей Хаоса. Даже будучи пораженной Пламенем Хаоса… Дочери Хаоса остаются Дочерями Хаоса.
— Это…не так. Я была одной из сильнейших среди сестёр. Квилена, моя младшая сестрёнка, была доброй и по настоящему невинной душой. Она никогда не интересовалась Пироманией, как оружием. Сила её велика, но она никогда её умела сражаться и даже не думала учиться этому. Квилег — моя старшая сестра, однако она все же всегда интересовалась ближним боем, сражение на мечах. Она умела в искусстве Пиромантии, но никогда не уделяли этому много внимания. Самая младшая из моих сестёр, чьё биение жизни я всё ещё чувствую, всегда была ветреной, она начала действительно посвящать себя искусству пламени лишь за несколько лет до моего ухода. Брат… он прекрасный воин, но практически никогда не занимался пироманией. А мама… биение её жизни едва ощущается. И хоть сила её велика, с того самого момента, как она породила Пламя Хаоса, её жизнь держится на одной тонкой нити, готовая оборваться в любой момент. Больше, — я видел, что Квилана была готова едва ли не разрыдаться прямо здесь, но сдерживалась, — больше я не ощущаю биения чьей либо жизни.
— Квилана… а что… что если такие могучие маги смогли остаться в сознании? Что если они помнят свою жизнь? Помнят тебя? Разве ты не хотела бы ещё хотя бы раз увидеть свою семью своими глазами? — спросил я, ведь такое действительно возможно.
Пусть Пламя Хаоса и было совершенно отлично от нормального огня, оно всё ещё являлось некой формой пламени и такие могучие ведьмы, что веками учились управлять огнём, пусть кто-то меньше, кто-то больше, но они могли сохранить себя. Даже если обратились в демонов! Я ведь проглотил душу одного из демонов, а потому могу понять, как проходило превращение мирного жителя Изалита в демона. Его старая личность не стиралась — она отстранялась от тела, навсегда погружаясь в пучину безумия, а личность демона рождались на тени личности, что жила в теле раньше, на основе души, что ранее была обычным человеком! А рад так — разве могучий маг, коими являются Дочери Хаоса, не могли сохранить если не всю свою личность, то хотя бы часть от неё!?
Могли. Ещё как могли.
— Это… это практически невозможно… я… я просто не хочу верить в это… ведь тогда получится, что все эти годы, не только души, но и их личности все осознавали и… — слов у Квиланы, чтобы выразить свои мыли, страхи и опасения просто не было, а потому она просто замолчала.
— Хорошо, — кивнул я ведьме, что последние месяцы неустанно учила меня своей
