в следующий раз в лучшем случае через месяц.
— Что надо для облегченного режима? — выделил я главное.
— Поведение хорошее. План по пошиву. Но я пока учусь. И да, как тебе длинное разрешат, ты женишься что ли на мне?
— Там можно с разрешения начальника, а я один фиг к нему с конвертом заходить планирую. А ты хочешь?
— Не стоит. — подумав ответила она. — Карьеру испортишь.
— И так скорее всего всплывет, и испорчу. Я проконсультируюсь что еще можно сделать.
— Не нету ничего, под амнистию только по легким статьям попадают. Надежды особо нет. УДО если выйдет, и-то славно, но страшно надеяться. Ну да и все равно четыре года. — увлажнились глаза Сашки.
— Тише-тише. Я буду приезжать как Хозяин разрешит, уж облегченный то режим формально то напишет поди. Зарплату тебе на счет закидывать буду, так что кушай витамины. У вас тут магазин ведь есть, можно деньги со своего счета тратить, мне даже показали там фрукты есть.
— А ты на что жить будешь?
— Так у меня палочка волшебная, наколдую.
— Ну ладно. А много можешь наколдовать?
— Не очень, я маг начинающий, да и магистры требуют долю.
— Ясно. А так, как вообще?
— Да, как? Так… мама умерла недавно.
— О-у, а что случилось?
— Бухала много, а тут опять сорвалась и что-то там оторвалось говорят, истончилось в сердце. Отец еще развелся с ней как раз.
— Для меня мама тоже, вроде как умерла.
— Да точно, извини забыл, у тебя это больная тема.
— Она тоже приезжала.
— И ты тоже не отвечала и на свиданку не пошла?
— И хорошо, что не пошла, на тебя, зато свиданье пригодилось.
— Ну может и ее простишь, потом?
— Нет.
— Как скажешь. Я ей могу позвонить сказать, что у тебя все нормально?
— Нет. Откуда у тебя ее телефон?
— В Китеже еще дала. Ну смотри умрет, потом жалеть будешь.
— Она меня предала.
— Все-все, я знаю твою историю, как скажешь.
— Хочешь сошью тебе что-нибудь? Мы тут форму для наших же вертухаев шьем. Ну и не только наших.
— У нас другая форма.
— Да я знаю. Но может что-нибудь?
— Сделай если разрешат.
— А что?
— Из кожи делаете что или только хэбэ?
— Из кожи вроде… не знаю.
— Из кожи под наручники чехол, и под ПР никогда не лишний, разнашивается. Кобуру понятно вы не шьете. А х/б у вас пятнистая зеленка, я даже не знаю, что из нее можно придумать.
— Сошью вот тебе кепку зеленую и будешь носить.
— Ладно.
— Будет кривая косая. Я пока еще учусь, даже диплом будет как в ПТУ, здесь вообще неплохая колония, говорят повезло мне.
— Нормально, а чего, полезно.
— Блин, я не верю, что ты приехал.
— Приехал. Слушай, я думаю, что девочек больше не будет. Так что…
— Я не собираюсь тебе такое запрещать, все равно не проконтролировать, соврешь и не узнаю, а я просто не хочу, чтобы врал. Так что даже не обещай, а я спрашивать не буду, идет?
— Ладно. Но я приложу усилия, а обещать не стану.
— Ладно. Главное не женись и детей не строгай.
— Точно!
— Что?
— Поближе к концу срока можно же нам с тобой…
— Что?
— Ну это, забеременеть?
— В тюрьме? Ты хочешь его делать в тюрьме? Ты представляешь кем он вырастет?
— Ну это суеверия. Да и рожать будешь уже на воле, вроде можно за счет беременности намутить более быстрое освобождение?
— Ребенок получается будет сидеть, еще не родившись?
— Я просто хочу, чтобы его мама скорее вышла.
— Наверное все равно не прокатит из-за тяжести статей.
— Ладно почитаю, я в таком разрезе и не думал, до сегодняшнего дня.
— А вообще я так-то молодая еще погулять хочу, нечего меня детьми обременять.
— Как скажешь.
— Ох! Уже три часа прошло!
— Да всего час остался.
— В кровать!
* * *
Потом мы «продлили комнату» на час. Словно в сауне, блин. Вышел смотрю стоит прямо рядом с моей «ласточкой» «Королевский мерседес». Делать вид что я слепой не стоит. Спит бедняга прямо в кресле. Стучу ему в окошко.
— Ты чего тут?
— А-а… — проснулся стирает потекшую слюну. — Сморило. По-дурацки вышло, думал ты поехал на эту, типа конспиративную встречу.
— Я что по-твоему, Штирлиц и работаю на немецкую разведку?
— Нет я думал на СБ.
— Это тебя на соревнованиях так накрыло из-за генерала какого-то? Думаешь генерал лично задания операм раздает?
— Не только, тут мне интересную фигню шепнули, что с конвоя ты исчез раньше, и где-то месяца три пропадал. А потом как будто сразу к нам. Плюс информация прошла что к нам стукача заслали.
— А то в батальоне своих стукачей не было! Не доверяешь? Дядя же у меня министр в Китеже, ты не знал?
— Нет.
— Вот, странно, такие мелочи узнал, а слона и не увидел. Гы-гы. У него Пийлов фамилия, это Слон по нашему, по-чеченски.
— И?
— Ну и он перевел меня в отдел ООП, еще в Китеже за бумажками сидеть. А числился я в роте, потому что в отделе должности офицерские, а я ж не офицер. А потом мы поссорились, и я уехал сначала в отпуск домой в Йорк. А потом мама у меня умерла, я бухал, отпуск ладно дали сразу второй иначе бы уволили за прогулы. Потом с дядей помирился и в Москву, дядя помог устроится в ГАИ здесь.
— А чего это ты с таким рульным дядей разругался?
— Ты узнал уже зачем я тут? — кивнул я головой на здание колонии.
— Да. Сходил поспрашивал, примерно так, но ты лучше сам объясни.
— Ну так вот, я ей обещал другую статью, с дядей поговорил, а он решил, что поможет мне тем что избавит меня от этой глупости.
— И кто она вообще?
— Девушка моя.
— Писец. И сколько сидит?
— Десятку мотает.
— Еперный балет! Охереть не встать!
— У всех свои тараканы как ты говорил, у тебя вообще коробка с трусами дома.
— Хех, тоже верно.
— Не лень было так далеко
