и морсом, кипящий самовар с взваром, перепела, зарумяненные на угольях, поросёнок, манящий румяной хрустящей корочкой, обложенный печеными, плачущими соком яблоками, осетр целиком на серебряном блюде, словно кричащий ароматом: «Съешь меня», и конечно пироги, всевозможные курники, расстегаи, шанюшки, разящие на повал восхитительными запахами, голодных путешественников.
Небольшой конфуз случился из-за Камала с дочерью, никогда не видевших стульев, и не понимающих, зачем они нужны. Но он быстро разрешился стараниями хозяйки, тактично, с улыбкой объяснивших значения незнакомых предметов.
- Привыкай, девочка. - Погладила она голову Агли, — Ты будешь женой воина, в землях которого принимать пищу положено именно так. Со временем ты привыкнешь, и еще будешь удивляться, что как обходилась до этого без стола и стульев. Поверь, что это очень удобно.
Первоначальный голод утоляли молча. Соскучившиеся по знакомой пище путешественники отдавали дань голоду, и с благодарностью поглядывали на улыбающуюся хозяйку, а та порхала вокруг них подливая в высокие кружки напитки, и приглашая попробовать все новые и новые блюда.
- Еще немного, и я ни смогу не только говорить, но и дышать. – Откинулся на спинку стула Федогран.
- А я еще курничком закушу. – Бер потянулся через стол и подхватил с блюда румяный пирог.
- Куда в тебя только лезет. – Прохрипел шишок и сыто икнул. – Вы, как хотите, но я все. – Спасибо хозяюшка, наелся. – Он встал и поклонился. – Во век не забуду ваше гостеприимство.
- Ну что же. – Поднялся из-за стола Богумир. – Тогда Братину по кругу пустим и поговорим, опосля. – Он поставил на стол огромный ковш, и налил его до краев стоялым, тягучим медом. – Рад знакомству. – Он припал губами к краю, отхлебнул значительную часть и передал его стоящему рядом Вулу.
- Знакомство с таким легендарным воином как ты, честь для меня. – Оборотень кивнул хозяину, принял ковш и припал к нему губами. – И за тебя хозяюшка. – Вытер он губы и поклонился, в сторону улыбающейся Славуни.
- Мне оставь. – Не смог сдержаться от ехидного замечания шишок. Богумир, посмотрел на него и улыбнулся:
- Ты, как всегда, неподражаем, пересмешник. Обижаться на твои выходки глупо, это все равно, что обижаться на ветер. Он все равно будет дуть, плевав чье-то мнение.
Илька крякнул в ответ, но замолчал и сел насупившись.
- У меня в деревне все парни от зависти попадают. Я братину с самим Богумиром пил. – Бер взял в руки ковш. – Здоровья хозяевам, и удачи во всех начинаниях. - Смачно отхлебнул он из чарки, и протянул ее Федограну.
- Будем добрыми друзьями. – Отхлебнул тот и хотел вернуть ковш хозяину, на шишок дернул его за ухо.
- Куда? Я еще не пил. – Ухватился он за чашу обеими руками. - Будь здоров и ты, воин, и женка твоя. Счастье в дом, или что там у вас у богов вместо него. – Он склонился над краем и высосал все остатки. – Вот теперь все. – Улыбнулся блаженно и сел.
- Ну что же. – Рассмеялся Богумир. – Теперь можно и поговорить. – Он сел и пригласил жестом всех последовать его примеру. – Как уже говорил ранее, я вас ждал. Послан Перуном, при согласии и поддержке всех богов, в помощь вам. Сразу поясню, почему не вмешивался раньше. Здесь чужие земли и другие законы со своими порядками и своими высшими силами, без согласия с которыми, я не мог действовать. Теперь все изменилось, Тенгри одобрил мое присутствие и благословил. Объединение степи идет полным ходом. За время вашего отсутствия были посланы гонцы во все кочевья и старейшины не посмели противиться воле высшего. Все собрались в оазисе, и ждут вашего возвращения, дабы избрать верховного вождя. По их мнению, им должен стать победитель Дэва. – Он посмотрел на Федограна. – Надеюсь у тебя хватит ума отказаться? – Хмыкнул, и отвел глаза. – По задумке богов, им должен стать Камал. – Он перевел взгляд на сотника.
- Я недостоин. Это слишком великая честь для простого воина. – Покраснел тот.
- Ты будешь спорить с богами? – Богумир нахмурился. – Мы видим на много дальше, и больше, и считаем, что это на данный момент верное решение. – Он замолчал, дав всем возможность осознать сказанное и спустя время продолжил:
- Сила, с которой мы столкнулись, странная. Не в том смысле, что войной идут необычные люди, пусть и под знаменем лживого бога, а в том, что воюют они новым способом, до этого нам неизвестным, и противостоять которому мы пока ничего не можем. Все надо будет придумывать на ходу.
Я видел их сражения. Там южнее, на западе, они схватились с войском местного царя, разгромив его начисто. Порабощение тех земель произошло быстро и жестко. Шантажируя жизнями семей, они поставили под меч, на свою сторону всех воинов, того царства перед этим публично-показательно посадив бывшего правителя, с женой и детьми, на кол. Мерзкое я вам скажу зрелище. Людская кровожадность, подпитанная безнаказанностью, меня иногда поражает. – Передернул он брезгливо плечами.
- Так вот, что я увидел необычного в сражении…
Костер потрескивал дровами, кидая искры в звездное небо. Общее собрание старейшин кочевьев степи молчало, переваривая новости, донесенные им странным черным воином, посланником богов из соседних земель, и благословленным на эту речь самим Тенгри. Новости пугали. Первый раз за много веков, после великой войны, горе пришло в степь. Пришло неожиданно, навалившись все сразу, без остатка, и не давая никакой возможности убежать или спрятаться. Выбор отныне стоял простой: вступить в бой и победить, или погибнуть и исчезнуть, став рабами.
Предстояло выбрать единого вождя, который поведет их мужчин в бой. Предложенного Богумиром Камала, они знали и уважали, но относились скептически: «Молод еще. Опыту мало. Дочку не уберег от похищения. Лучше чужака Федограна выбрать. Он проявил себя с лучшей стороны. Конечно то же больно молод, но зато уверен в себе, решителен и умен, богами так же обласкан, а потому и удачлив чрезмерно, что так же является плюсом. Лучше его» - Стреляли они в сторону богатыря глазами, не решаясь противится предложению божественного посланника.
Камал сидел в общем круге понурив голову, как преступник на скамье подсудимых и молчал, пережевывая желваками скул угрюмые мысли. Федогран, тоже не знал, что сказать, и изредка посматривал искоса на возвышающегося в свете пламени Богумира, ожидая от того продолжения...
