возраста, у того получится проходить.
Вход стоил тридцать копеек. Мы купили по синему билетику и вошли внутрь. Заиграл медляк. «Отель Калифорния». У меня аж мурашки по коже побежали. И в мое время это был хит. Бессмертная песня. Я под нее первый раз поцеловался. И не только поцеловался…
Парни бросились разбирать самых красивых девчонок. Но свободных девушек было не так много. В СССР принято было ходить на танцы парами. Некоторые девушки, «оставшиеся не у дел», недолго думая, стали приглашать друг друга.
Это считалось нормальным. Такое впервые началось в послевоенные годы, когда мужского населения катастрофически не хватало.
Мы встали в сторонке и наблюдали за действом. Парочки покачивались в такт музыке. Девушки все нарядные, как золушки на балу. Каждая одела лучшее из своего гардероба. Парни тоже старались принарядиться. Тот, кто помоложе и помоднее, щеголял в джинсах. Более старшее поколение можно было увидеть в отживших уже свой золотой век брюках-клеш.
— Что стоишь, как памятник? — дернул меня за руку Быков, когда заиграло бодрое диско от Boney M (диджей молодец, знает толк в музыке), — Пошли танцевать. Это же новая песня моей любимой группы. В этом году только вышла.
Я хотел возразить, мол, трезвый не умею, но уж больно зацепила меня песенка, в которой задорно пелось о Григории Распутине и царской России. А пофиг. Гулять, так гулять.
Я вышел чуть ли в самый центр и поймал «волну». А потом изобразил ее в прямом смысле этого слова. Изогнувшись и пропустив через все тело. Так никто не танцевал. Поймав на себе несколько удивленных взглядов, я быстро сообразил, что отсвечивать ни к чему и перенял общую тактику местной хореографии: переставлял ноги, подергивал плечами, и руки при этом, держал согнутыми в локтях.
Получилось, как у всех, ни лучше, ни хуже. Не Майкл Джексон, но почти, как Леонтьев. Тем более, что в это время танцевать он не умел еще.
Пока я осваивал «современные» танцевальные техники Быков притащил откуда-то из гущи танцпола двоих девчонок. По закону подлости одна была страшненькая, а другая просто… Некрасивая. Я было хотел сделать вид, что не с Быковым, но тот, расплывшись в улыбке кота Леопольда, хлопнул меня по плечу и громко воскликнул:
— Андрюх! Познакомься! Это Зина и Рита. А это… Мой лучший друг. Андрюха!
Я кивнул простушкам, а сам задумался. Их имена прозвучали как-то знакомо. Вспомнил… Созвучно с «Зита и Гита». Фильм такой есть.
Много лет советские кинотеатры битком набивает. Любовь советских людей к индийским фильмам была бешеная. Столько красок и эмоций, и никакой антисоветчины. На сеансы ходили семьями и причем по несколько раз на один и тот же фильм. Зритель проживал вместе с Митхуном ту жизнь, которой ему не хватало в реалии. Дерутся, пляшут, рыдают, женятся… И всегда торжествует добро и справедливость. Я сам обожал «Танцора диско». Жаль, что такие фильмы потом канут в Лету…
Девушки рдели под комплиментами Антона, жеманно хихикали, чуть покачиваясь в такт музыке. Мой друг, казалось, совсем переключился на них и забыл про меня.
Но потом одна из «принцесс» (Гита или Зита, я не понял), сказала, что они ненадолго отлучатся, надо носик припудрить, и скоро вернутся. Просили никуда не уходить.
Антон в ответ прижал руки к груди и сказал, что будет стоять здесь до скончания веков.
Девчонки хихикнули и скрылись в толпе.
— Валим! — Тоха схватил меня за руку.
— Почему? — не понял я.
— Да у меня соседка пенсионерка краше выглядит.
— Так, а на фига ты их привел?
— Они сами прицепились, неудобно было как-то отбрехиваться.
— Ну Быков, ну дурак. А если тебя в Загс потащат, тоже неудобно отказать будет?
— Да не нуди ты, бежим, пока они не вернулись.
— Мы теперь весь вечер бегать будем? Может скажешь им правду. Или придумай что-нибудь. Что ты женат, например…
— Ну Андрюх, ну пожалуйста… Не могу я так с девчонками поступать. Пошли, а? … Ух ты! Смотри какая!
Быков сразу забыл про свои комплексы и сделал стойку, как охотничий пес. В центре площадки неспешно и жеманно изгибалась дива в обтягивающем, как змеиная кожа платье. Антон смотрел на нее, как первоклашка на сливочный пломбир.
Я потряс Антона за плечо:
— Остынь, Ромео. Видишь, там хмырь возле трется, это ее парень или муж. Пошли покурим.
— Ты же не куришь? — очнулся Быков.
— Надо же когда-то начинать. Есть сигарета?
Мы вышли за пределы «загона». Быков достал «Родопи». На двухцветной пачке был изображен греческий гребной парусник. Он протянул одну сигарету мне и чиркнул спичками:
— Ты что курить-то начал? Саныч узнает, из секции выгонит.
— Ну тебя же не выгнал.
— Так я скрываюсь.
— Да ладно, ты действительно думаешь, что тренер не знает. Это мальков за это исключает. А тебя лося поздно учить. Только портить.
— Парни, — к нам подошел мажористого вида тип.
Цветастый пиджак несоветского кроя. Духцветные ботиночки под Аль Капоне, и яркие брючки, как у Куклачева:
— Закурить не будет?
Обычно после таких фраз (особенно на дискотеках, и не дай бог, провинциальных) просящий пытается ударить в морду. Независимо от результата его просьбы. Но в данном случае, оппонент больше напоминал знаменитого дрессировщика кошек, ну или ведущего АБВГД-йки.
Быков поначалу напрягся, но быстро оценив обстановку и соотношение сил, снисходительно улыбнулся:
— Не курю и тебе не советую.
Но «Куклачев» не ретировался, на удивление охотно согласился с наставлением Антона и, широко раздвинув узкие губы в гаденькой улыбке спросил:
— Винт не интересует?
Глава 28
— Отойдем? — предложил я наркодилеру, чувствуя, как внутри закипает злоба (не люблю я «ихнего» брата). — В место поспокойнее.
Тот еще раз окинул нас въедливым взглядом. А не менты ли мы точно? Перед ним стоял немного провинциального вида бугай и жилистый парень с лицом дерзким, но слишком молодым для сотрудника милиции.
Торговец, наконец, убедился, что опасности нет,
