мной воины уверенно поддерживали фланги, выдерживая мой темп.
В этот момент от орды на севере побежали химеры. Они устремились к гуляй-городу, однако солдаты были готовы к этому. Более того, я прекрасно знал, что враг будет использовать химер, и поэтому экипировка всех в войске заранее была дополнена порой громоздкой, но зато надёжной защитой шеи, ног и рук, за которые мелкие химеры очень любили цепляться. Это делало солдат менее подвижными, однако с таким врагом без этого было не обойтись.
— ТЕПЕРЬ УЖЕ ПОЗДНО УБЕГАТЬ!!! — взревел я и вложил всю мощь в собственную ауру.
Ранее я сдерживался, дабы не спугнуть противника, однако теперь расстояние слишком сократилось. Залпом ударили наши солнечные копья, плавя и сжигая до тла кости. Вокруг меня от температуры возгорелся солнечный венец, и хоть магия света не могла рассеять тёмную магию, но она уничтожала физические оболочки нежити. За каждый следующий удар я разрубал сразу по десятку мертвецов, превращаясь в ураган.
И вот фигура в балахоне уже смотрела на обрушающийся с небес меч. Рассекая саму ночь клинок мчался к макушке некроманта, а из-за скорости удара порыв воздуха даже сбил капюшон с его головы. Тогда я увидел маску из кровавого хрусталя и горящие тьмой глаза, в которых отразилось снисхождение и даже… смех?
В последний момент некромант ушёл в сторону, выхватив из-за спины два серпа.
— ДАВИ ИХ, ЗА МНОЙ!!! — героически кричал Лорнак, продвигаясь вперёд и отрезая от меня начавшую напирать нежить.
— ТАМ, ОКОЛО РЕКИ!!! ЛЮДИ!!! — вдруг раздался голос одного из рыцарей.
И я вдруг допустил ошибку, слегка повернув голову в сторону. У берега на коленях стояли мужчина, женщина и ребёнок. Нежить не обращала на них внимания и продолжала двигаться в направлении моего войска. Однако над ними возвышалась фигура в тяжёлых латах, почерневших от засохшей крови.
— Не туда смотришь! — хрипло воскликнул некромант, после чего резко рванул в сторону, подцепляя левым серпом ногу рыцаря, а второй атакой собираясь вскрыть глотку.
Чудом мне удалось среагировать и заблокировать проклятое лезвие своим солнечным мечом. Тьма и свет столкнулись и начали плясать в дивной схватке безжалостного противостояния. Удары и его оружия, и моего были способны легко разрезать даже сталь, поэтому даже одна ошибка могла многого стоить, несмотря на нашу защиту.
— Знаешь, почему они там, а ты здесь? — поинтересовался некромант, в основном уворачиваясь от моих атак и изредка пытаясь ударить в спину моих воинов, на которых нежить стала давить ещё сильнее. — Потому что я так захотел.
И снова мой меч подобно лучу солнца рассёк ночь, но, несмотря на нечеловеческую мощь этого удара, моя скорость всё ещё оставалась посредственной. Некромант ухмыльнулся и пируэтом проскользил вправо, после чего сделал шаг в мою сторону. Его серпы двигались куда быстрее, а парное оружие позволяло атаковать сразу в два месте.
Я же из-за чрезмерной уверенности решил принять один удар на броню, а вторую спарировал, после чего некромант снова отпрыгнул. Но мои глаза медленно расширялись от удивления. По моей ноге текла кровь, это тепло нельзя было спутать с чем-то иным, как и по всему телу пробежал странный и несвойственный моей натуре холодок. Меня ранили и мне почему-то было больно, хотя болевой порог мне специально завысили после магических испытаний.
— Такой высокий, широкоплечий, а эти глаза, что сияют из-под забрала… ты возомнил себя выше других, лучшим из лучших, только вот…
Следующую атаку я заметил заранее, однако она оказалась обманкой. Из-за слишком ранней попытки парирования мой меч застыл в неудобном положении, а некромант, становясь похожим на дымку, снова сделал пируэт, заходя ко мне в бок и подсекая вторую ногу.
Гремели залпы солнечных копий, без устали крушили черепа мои воины, а я стоял на колене, опираясь на меч и часто дыша. Что случилось? Как это произошло? Это же невозможно, он не столь могущественный маг, от него не фонило энергией настолько, чтобы его магия тьмы прорезала мою защиту. И всё же ментальное тело страдало, а сам я явно стал жертвой проклятья.
Тем временем раздался женский крик, который услышал только я, ведь для всех остальных звуки боя звучали куда громче. Мертвец в чёрной броне убил женщину, а затем выбил ударом кулака зубы мужчине, попытавшемуся встать. Тот взвыл от бессильной злости, в бешенстве задрожал всем телом, но был скован по рукам и ногам. Хотя даже без этого у него не было и шанса против такого монстра.
— Ты бы мог всё изменить, но ты смотрел только на меня, — с совсем неискренним сожалением произнёс некромант, снова нанося удар, в этот раз прямо по моему нагруднику, на котором остались глубокие царапины. — Невинные и слабые, на них было всем плевать. Они, наверное, догадывались, что я с ними сделаю, но надежда в их сердцах становилась почему-то сильнее. Это меня удивляло и радовало. Ведь теперь я могу забрать эту надежду на твоих глазах.
И монстр совершил второй удар, после чего живым остался только мужчина. Он внезапно замер, просто лежал и смотрел, как растекается кровь его семьи. В какой-то момент его ненависть и отчаяние стали настолько сильными, что начал меняться магический фон. Вокруг внезапно возникли личи, которые принялись перенаправлять эти эмоции по тысячам нитей.
С последним ударом умер и мужчина, становясь частью мёртвого воинства. А столь яркие чувства стали новой силой для каждого из мертвецов, что разделили его ненависть и отчаяние. В один момент вся нежить ускорилась и с невероятным рвением начала давить и нас на холме, и наши квадраты. Они теперь погибали сотнями в секунду, но такой напор не выдерживали даже маги.
— Ты не первый паладин, которого я убиваю, — честно признался некромант, пока тьма вокруг него начала становиться осязаемой. — Как и все другие ты вовсе не бесстрашен, просто вас учат забывать страх, погружать его в самые глубокие недра собственных душ. Вы в этом мастера, в самообмане.
Некромант подошёл ко мне в упор, после чего взглянул прямо в мои глаза. Он был абсолютно прав и прочитал меня как открытую книгу. У него также было куда больше опыта, ведь я хоть и посвятил всю свою жизнь сражениям с тьмой, но оставался молодым по магическим меркам. Кроме того, на Крилоне некроманты редко успевали развиваться до получения подобной мощи. Чаще всего мы давили культы в зачатках их развития.
Кровь из моих ран уже не текла, однако раны зияли и было видно восстановившиеся и пульсирующие сосуды. Но хуже всего было ментальному телу, которое разлагалось под воздействием
