Олимпийскими объектами, поскольку они сами в состоянии обеспечить безопасность спортсменов всех стран, а не только наших. Для этого нам нужно просто уведомить их о проблеме.
— Судя по фотографиям, кто-то хорошо зачистил место, — один из инструкторов отложил на стол плёнку, — почему они решили, что это были мы?
— Дело даже не совсем в этом, — генерал потыкал пальцем наверх, — никто из управлений не проводил в Мексике никаких силовых операций в это время.
— Повторяю свой вопрос, почему мексиканцы решили, что это были мы? — хмыкнул инструктор.
— Ну, — товарищ Белый задумчиво почесал в затылке, — у них есть свидетели.
— Да? — на него перевелись взгляды всех присутствующих, — и как такое возможно? Если никто не работал? Кто-то прикрывается нашим именем?
— Я сам был весьма удивлён, пока не прозвучало одно известное вам имя — Иван Добряшов.
Лица инструкторов, вытянулись.
— Во что наш ученичок вляпался в этот раз?
— Ладно, раз вы вообще не в курсе случившегося, начну тогда по порядку, — генерал понял, что сидящие за столом сами находятся в таком же шоке, как и он сегодня на утренней летучке, — со слов органов государственной безопасности Мексики, какая-то банда захватила маленького ребёнка в заложники и шантажировала одну из девушек, что обеспечивала помощь в Олимпийской деревне советской команде, чтобы она как-то навредила нашим спортсменам. Та, рассказала всё Ивану поскольку он был к этому времени близко с ней знаком…
Все присутствующие, понимающе переглянулись.
— И Ваня, — продолжил начальник управления, — послал её к бандитам предупредить их, что, если ребёнка не отпустят, он пожалуется в КГБ, которое охраняет наших спортсменов. Те предупреждению не вняли и вот что органы безопасности Мексики нашли на месте той банды, которая держала заложника.
Товарищ Белый показал на фотографии. Лица инструкторов школы КГБ приняли задумчивые выражения, и они потянулись снова к фотокопиям.
— Пятьдесят человек, — подсчитал один из них, — очень хорошо, я бы даже сказал отлично.
— Не думаю, что это был один человек, — покачал головой второй, — видишь на многих странгуляционная борозда явно от чего-то прочного и тонкого, может быть струна или тросик. Причём судя по положению тел их не задушили, а сломали позвоночник у основания черепа.
— И если вот это, — инструктор продолжил, показывая на трупы с огнестрельными ранами конечностей и потом контрольным в голову, — наша школа, я лично учу этому курсантов, то первое к нам не имеет никакого отношения. Это что-то злое, я бы даже сказал тёмное, думаю вы понимаете о чём я. Больше похоже на работу тех же SAS, они большие любители забавляться с удавками.
В комнате повисло молчание, был снова слышен только шелест бумаги и плёнки.
— Свидетели, — один из инструкторов, — а что говорят они? Лично видели нападавших?
— Мальчик, да видел, но он говорит о каком-то американском супергерое, который всех убил и потом доставил его к сестре по воздуху, — генерал развёл руками, — её саму задержали, опросили, но она говорит, что просто пожаловалась Ивану и всё, на следующий день получила брата уже живым и невредимым.
— То есть всё что у них есть, так это показания девушки, что она попросила у Вани помощи? И малыша, который кого-то видел в синем костюме? — улыбнулся один из инструкторов, — ну такие себе свидетельские показания.
— Да, мексиканцы тоже в замешательстве, но поскольку пострадавших кроме бандитов нет, заявлений никаких тоже, есть только факт, что кто-то освободил заложника, оставив после себя кучу трупов не совсем хороших людей. Они закрыли бы на это глаза в другой раз, но это случилось совсем рядом с Олимпийской деревней и косвенные улики ведут к нам. Вот они и прислали даже не требование, а просьбу, уведомлять их о проведении подобных операций в будущем.
— Ваню они надеюсь не задерживали?
— Нет, конечно, — генерал покачал головой, — это собственно говоря второй их вопрос, можно ли с ним побеседовать, даже в присутствии представителя наших органов. Вы что думаете? Если никого из наших там не было, хотя думаю многие были рады бы получить ордена за такую хорошо проведённую операцию, но просто боятся, если они сейчас скажут, что это были они, а потом кто-то из другого управления покажет секретные документы и обман вскроется, то их посадят в лужу. Поэтому я и позвал вас, как тех, кто его обучал. Мог ли это проделать Иван? Других вариантов у нас в общем-то не остаётся, местные разборки думаю исключаются, мексиканцы не стали бы тогда обращаться к нам, да ещё и предоставлять материалы произошедшего.
Инструктора переглянулись.
— В принципе он мог вот это, — один поводил пальцем вокруг трупов с огнестрелом, — хотя я что-то не помню, чтобы Ваня был прямо хорош на штурме зданий, чаще всегда был в середнячках, показывая не лучшие результаты.
— Ну он мог и обманывать вас, для него это плёвое дело, скрывать свои настоящие возможности, — напомнил им начальник третьего главного управления про поведение их подопечного.
— А с ним можно поговорить? Чтобы это выяснить?
— К сожалению безопасной линии связи, там у нас нет, — покачал головой генерал, — но мне бы очень хотелось утереть нос Первому главному управлению, сказав, что действовал наш тайный агент, прикреплённый к Ивану. Говорить о том, что это может быть он сам, я по понятным причинам не рискну.
— Это массажист который? Из-за приставаний которого дочь Цинёва выкинули из Мексики? — хмыкнул один из инструкторов, — вот вони-то было, дерьмо даже до нас дошло.
— Да, папочка побежал жаловаться своему высокому другу Леониду Ильичу, опять в обход Андропова.
— Ну это знатная крыса у нас, обо всём бегает стучит, — скривился один из собеседников, — и выпереть нельзя из-за близости к Генеральному секретарю и слова сказать ничего в родных стенах уже не получается. Неизвестно сколько у него своих людей у нас работает, кроме дочери. Чего она кстати там опростоволосилась?
— Ну ей нравилось унижать молодых сотрудников, которых она в себя влюбляла при наших проверках, — генерал пожал плечами, — я решил проверить, как эти её чары на Ване сработают, заодно и должок закрыть перед контрразведчиками, они уж очень сильно просили её хоть на время из архива убрать, подозревая, что она их личные дела тайно носит отцу. К сожалению, я не знал, что у сотрудника, которого меня упросили отправить за границу его родители и мои близкие друзья, была давняя влюблённость в неё, ну а дальше
