мне все и расскажет! Хотя попытаться использовать ее в качестве источника информации можно. С моей «эмпатией» есть шанс понять намного больше, чем будет сказано вслух. Не к Фьерделину же с товарищами обращаться?! Этот только и мечтает меня убить. И он – не королева-мать, у него все – личное, по эмоциям заметно. Никаких идей, кроме той, что среди убитых архимагов могли оказаться его родственники, у меня нет. Надо попытаться и про него что-нибудь разузнать.
Но, главное, мне все это категорически не нравится! Похоже, мои планы обеспечить себе спокойную жизнь и возможность заниматься магией, продвигаясь по пути Витадхоциуса, ни в Леиде, ни в Лавардии реализовать не удастся. Мешает свалившееся на меня «бастардство».
Но снова пускаться в бега я не хочу. Рано. Лавардские меня и в другом месте найдут, а у Изольды явно долгоиграющие планы. И она их не спешит сообщать. Так что в оборот возьмет меня не так скоро. Странно только, что не пытается привязать меня к себе. Пока? Пряником имения поманила так, что лучше бы этого совсем не делала. Надеется шантажом взять? Так нечем меня шантажировать. Разве что угрозой смертной казни. Мне кажется, что с архимагами так себя вести – чревато. Все-таки единственный разумный вариант – предположить, что время ее еще не поджимает. Значит, оно есть и у меня. Надо учиться и наращивать магические возможности. Что я, собственно, и делаю.
В общем, не много я надумал. Где-то на краю сознания забрезжила мысль, что все как-то связано со мной и Отоном. Фактически ровесники. И… Что «и»? Не знаю. Информации не хватает. Надо ее как-то добывать. И думать.
Эпизод 7
Театралы
К моему удовольствию, местный театр имел вполне привычный для меня вид: сцена, кресла, ложи, балкон. Магическое освещение так и вовсе не отличишь от электрического. Разве что вместо оркестра небольшой орган, непонятно где спрятанный, как бы не за сценой. И звук у него достаточно деликатный, подходит и для обычных песен, и для ораторий.
Покупая в кассе билет (есть здесь и такая!), я поинтересовался, как принято передавать привет понравившейся актрисе. В ответ получил понимающую и чуть снисходительную улыбку от немолодой и довольно полной, но еще сохранившей остатки былой привлекательности женщины. Оказывается, в противоположном углу помещения для этих целей специально торговали небольшими корзиночками цветов.
– Все так просто? – удивился я.
– Можете в цветы записочку вложить, а для денежек к корзиночке специальный кармашек сбоку пришит.
Все продумано, однако. Мне такой подход нравится!
– А сколько денег положить считается нормальным?
– Что за актрисочка?
– Мерта, – не стал я скрывать.
– А, этой… – Тетка, похоже, была разочарована. – Этой – сколько не жалко. Если экю дадите, счастлива будет. Ну, или чуть побольше, если прямо в гримерной ее использовать собираетесь.
– А как передать?
– Можете мне отдать. Не волнуйтесь, ни деньги, ни записка не пропадут.
Купил корзиночку. Действительно небольшая, чашки побольше бывают, и цветы некрупные, немного напоминают ландыши. Ну да мне какое дело? Немного поколебавшись, вложил в кармашек целых пять экю. Разврат, но ведь именно на это я и рассчитываю? Надо, в конце концов, этому телу устроить давно обещанное прощание с девственностью?! На прилагавшейся карточке-записке написал: «Мерте от Бриана». Чтобы адресатов не перепутали. Хватит. Комплименты еще рано говорить, я ее на сцене ни разу не видел. Отдал тетке вместе с парой причитающихся ей ливров. Был одобрен.
Место я взял довольно дорогое, во втором ряду. Но я же все-таки аристократ! До начала спектакля оставалось совсем немного времени, но зал был наполнен как-то неравномерно. На балконе битком набито, задние ряды партера тоже неплохо заполнены, а вот ложи и кресла вокруг меня откровенно зияли пустыми местами. Три ливра за билет для местных обывателей – слишком дорого? Или простым горожанам здесь сидеть не положено?
Спектакль уже начался, и по сцене с декорациями сельского пейзажа, пританцовывая, пошли пастушки с пастушками. По одежде никогда бы не догадался. Но одной из девушек была Мерта, я ей даже помахал рукой.
Жанр представления определить затрудняюсь. Говорят, поют, танцуют, как в оперетте или водевиле, но по содержанию – трагедия. Иногда артисты просто выстраивались на сцене в ряд и начинали что-то вроде переклички. То один что-то скажет или споет, то другой. В общем, даже довольно любопытно. Надоест такое, наверное, скоро, но посмотреть и послушать интересно.
Примерно в середине первого действия пьеса прервалась. Зажгли свет, началась всеобщая суета, места вокруг меня оказались заняты. Ложи, похоже, тоже заполнились.
Оу! Только этого мне не хватало! Из одной ложи меня буквально прожгли взглядом. Принцесса Эгрейн. Вместе с ректором. Что они тут забыли?! Посмотрел на другие ложи. Полно нарядных платьев и костюмов. И, да! Принцесса Клеона тоже здесь. С господином постарше и несколькими лавардскими магистрами.
Интуиция мрачно сообщила, что мои планы приятного времяпрепровождения с Мертой накрылись медным тазом. Идти на свидание под пристальными взглядами коронованных особ… Может, местный аристократ и смог бы, но я в эту роль пока недостаточно вжился. А может, и аристократ не смог бы. Принцессы, они все-таки женщины, наверняка осудят такое поведение. Местные же с их мнением очень даже считаются. Вон сколько публики в зал набилось! Ведь не актрисы же их интересуют, в самом деле!
Прерванный спектакль начался сначала. С начала в буквальном смысле этого слова, с первой сцены, когда выбегали пастушки и пастушки. Нельзя же столь выдающимся лицам смотреть с середины! Мне что-то поскучнело.
Зато артисты оживились. Вроде и петь громче и прыгать выше стали. Забавно. Или не очень? Публике нравилось, некоторые номера повторяли на бис. Я же довольно скоро практически перестал смотреть на сцену, сидел, медитировал. И думал, чего это принцесс именно сегодня в театр принесло? Подозрение имелось, но как-то оно мне совсем не нравилось.
Наконец наступил антракт. Они тут, оказывается, длинные. Все-таки в чем-то местный театр отличается от земного не в лучшую сторону. Сцена не поворачивается. Вышли рабочие и спокойно стали разбирать старые декорации, а новые поспешно сколачивать. Молотками. Стук стоял изрядный, но никто не морщился, значит, здесь это – норма.
Под этот стук мои соседи образовали столпотворение перед ложами. В центре внимания – ложа Эгрейн и мессира Ортори. Находились там и еще какие-то молодые люди. Так как мне туда точно было не нужно, бочком, бочком двинулся в сторону выхода из зала. Буфет поискать, по фойе побродить.
К сожалению, я не выбирал маршрут, а протискивался туда, куда мог. И вынесло меня прямо к ложе, откуда на меня, слегка улыбаясь, смотрела Клеона. Ее спутник, господин постарше, тоже улыбался. Остальные находящиеся в ложе – сплошь молодые люди – не улыбались совсем, но и за мечи не хватались. Уже хорошо. Я пригляделся повнимательнее. Фьерделина среди них не обнаружил.
– Рада тебя видеть, Бриан, – светским тоном произнесла принцесса. – Как тебе спектакль?
Что ответить? Правду сказать или выразиться поделикатнее?
– У меня во Фрозии не имелось возможности посещать театры. Не
