Хотя технология похожа на рубки в обло, отличия имеются. Помимо использования больших брёвен, торцы горизонтальных элементов не затесываются под конус. Вместо него вырубают мощный, прямоугольный или квадратный шип. В торце соединительного элемента соответственно вырезается ответный паз, а сборка узлов идёт на утеплитель. Естественно, и геометрия нужна совсем другого уровня. Разметка и центровка происходит с циркулями и транспортирами, активно используют точные шаблоны для пиления под углами, проверочные эталоны для шипов.
Внедряю угловые врубки «в прямую лапу» но не с вырубным, а со вставным шипом, что кратно дешевле и проще рубки в седло, ибо она требует квалификации от плотника. При рубке по технологии «Post and Beam» полностью избавиться от ручного труда не получится, но фрезерованные бревна минус восемьдесят процентов трудозатрат. Огромная экономия сил, а ещё искушение. И городники не устояли. Решились ставить избы по-новому, на шипы.
Кто бы мог подумать! Ретрограды, своим умом спроектировали и собрали амбары. Грешным делом, на обычные избы и дурь плотников рукой махнул, сказал ставьте мол, как хотите, главное мол, большие ангары без меня не делать. А оно вон как вышло. Посмотрели на результат, поцокали языками и открыли секрет Полишинеля, что сруб «в забир от Прохора» куда проще обычного, если работать с кранами, инструментом добрым и брёвнами пазованными.
Любопытство и халява сыграли мне на руку. Хозпостройки и навесы в нашем острожке выходили аккуратней и эргономичней богатых изб в Новосиле. Как один с выносами-навесами, дощатыми полами на столбцах и крыльцом.
Куда только брус не идёт и на тын, и на заплоты… Вот и буксует лежнёвка. Написал короткую записку Ставру и пометил красным: «Срочно готовить новые лесопилки и станки, торцевальные». Резервы дерева и узлов уже имется, пусть строят. Не хочу рубить инициативу мужиков, тем более объявил: денежкой поощряю все грамотные рационализаторские идеи. Старшины по полтине получили, а простые городники по двадцать резан, чем все были страшно довольны.
Прочие дела не стояли: готовы площадки для заготовки глины и извести. Чашу для бегунов отлили из глинитного «цемента». Вал бегунов приводят в движение, через зубчатый редуктор, четыре лошади ходящие по кругу. Агрегат подходит как для дробления извести, так и для мокрого измельчения глины. Вальцы сбиты из морёного дуба, окованы и усилены штырями, внутрь, для веса, залит бетон с гематитовой рудой. Для первичного дробления известняка поставили пружинные дробилки. Для рыхления глины одновальный рыхлитель: вал из бревна, вращается на подшипниках в дубовом ларе, хомуты с шипами стянуты на сварку и винты.
Учитывая, что печей потребуется на порядок больше, чем в первый сезон, заготовке стройматериалов уделял особое внимание. Начала работу печь для жжения угля и отгонки смолы. Поставили две минские реторты, втрое большего размера, чем на базе для получения смолы и вара. Под рядами навесов досушивали кирпич сырец и колотые брёвна. Начали возводить фундаменты печей обжига кирпича, шахтной и кричной печи, горнов, домны. Со скрипом, с массой проблем, но работа шла и без моего животворящего пинка.
Закончив инспекцию проектов, собрал звено «геологов» и отправился в верховья Легощи. Насколько помню руды там залегают аккурат на водоразделе Ока-Дон. Мелкая река Туровец, она же левый приток Дични, нашлась быстро. Руды здешние до сорока процентов железа содержат. Фосфора мало, а в качестве вишенки на торте германий и серебришко, по слухам. Кстати, из-за последнего в девяностые вокруг Верховского месторождения какая-то мутная история с губернатором вышла, в итоге пшик. Лицензия на добычу железа не досталась никому, а может и конкуренты из КМА подсуетились. Кто его знает, добыча руды бизнес доходный.
Знал, что глубина залегания пластов железняка от семи до сорока метров, а значит ручными бурами делу не поможешь. Благо, за время моего путешествия сковали несколько ударных стаканов и желонок установок ударно-канатного бурения трёх типов. [2] Стали им бить разом в семи точках и уже на третий день вышли на ржавую землю. Но одно дело найти, а другое оконтуривание и исследование глубины пласта. Требовалось найти оптимальное место чтобы не слишком глубоко шахту бить, а пласт был богатый и протяжённый. Но с таким инструментом, за недельку справимся. Хорошо, когда есть возможность концентрировать усилия.
Седьмицу приводил стройку в порядок: организовывал сложные работы, вразумлял контролёров, замерял углы укладки земляного полотна лежнёвки. Следил за возведением пристроек при плотинках и занимался сотнями и сотнями мелочей, что то и дело всплывали. А чтобы мелочи в следующий раз не всплывали, ставил контролер на расшивку узкого места или писал технологические карты. Говоря новоязом, активно сокращал зону ответственности, чтобы в текучке не закопаться.
* * *
Крепко сбитый мужчина с окладистой бородой, уже в годах, одетый в богатую парчу и меха, встречал перед калиткой. Ипат! Догадаться не составило труда, мужик как две капли воды походил на своего брата, Добрына.
Купец степенно поклонился:
— Здрав буде, Мстислав Сергеевич!
— Долгие лета тебе и твоему дому, Ипат сын Молчана…
Собрались в узком кругу, Ипат, кузнец и ваш покорный слуга. Пропустив по чарке мёда и поговорив о здоровье и погоде, начали толковать о деле.
— Обсказал брат про твою беду и ряд с Богданом смотрел, — Ипат выложил на стол договор, — всё чин по чину. Вот токмо…
— Что? Неужто мзды мало положил?
— Нет. Что-ты, что-ты! — Ипат замахал руками. — Вовсе не в том дело. Богдан по скудоумию своему торг порушил, оттого я в убытки вошёл.
— Ты к чему вёдешь то? Ужель думаешь, я тебе буду твои убытки покрывать? Ежели не по нраву что, — я выложил на стол кучу золотых монет. — Долга на мне осталось четыре десятка рублей новгородских. Хочешь, забирай. Но знай, товар заповедный без тебя и твого сына буду продавать.
Ипат замялся, раскраснелся. Видно, что по-своему хотел выстроить разговор.
— Не об томе, княже, речь. Землю по реке Легощь, выкупил, да грамоты заповедные на железо, песок да леса вымучил. Всё обставил, как в письме оговорено.
— Разве Тихоня на сие дело не передал пятнадцать рублей?
— Так-то оно так. Одна беда, в немилости ты у дяди свого. А мы что, люди малые. Придут за тобой, а нас смахнут и не заметят, аки букашек со стола. Потому надо бы долю справедливую обговорить. Животом и своим, и своей семьи отвечаю.
— Долю значится хочешь?
— Половину. Тако по справедливости будет.
Добрын от такой наглости, только рот открывал, а я рассмеялся и хлопнул Ипата по плечу.
— Губа у тебя не дура. Хочешь половину доли от всех задумок. Тако?
Ипат усердно закивал.
— Добро! Оцениваю тайны сии, механикусы да прочие расходы в двадцать тысяч рублей. Есм у тебя половина от сей суммы?
Ипат только глаза выпучил и тяжело задышал.
— Понятно, я так и подумал. Значится так. Ряд с твоим сыном, от имени Прохора на год заключён, а значит, что буду тута до зимы. Не веришь, смотри пункт три-десть на семь. Сам посуди. Ежели Богдан мне землю внайм сдал, каков с него спрос? Болтать не надобно, что князя на постой встал и всё. Не знаешь ты ничего. Прохор я, с Погоста на Море и стой на этом.
— Касаемо новин на Легощи. Грамоты сии на себя взял?
Ипат кивнул:
— Тако куда дешевле, ибо с гостей дальних мытари вдвое больше мзды возьмут.
— А ежели продашь права на земли и грамоты сии?
Он запрокинул голову и начал что-то проговаривать, едва шевеля губами и улыбнулся:
— Семь рублей, может восемь как ни крути возьмут.
Отсчитав девять рублей, пододвинул слитки Ипату:
— Перепишешь на нужного человека, с тебя спросу с меньше будет. Сам понимаешь, ныне у меня сил нет. Что князь Дмитрий, что дядя мой… Ежели захотят дело отнять, что им твои грамоты? Думай крепко Ипат. Ежели боишься, значится в Рязань к сестре уеду. Разумею тамошние гости не откажутся мошну в пять раз менее, чем за два лета поднять.
