Мия прикрыла глаза и тихо хмыкнула себе под нос.
— По моим прикидкам от двух до трех реальных дней.
— Ясно, блядь. Этот маленький маневр будет стоить нам пятьдесят один год жизни, — цитировал я тот самый фильм.
Закинув в рот несколько ломтей хлеба с тыквенной кашей и запив это каким-то подобием компота, я не стал долго рассиживаться с Мией в гостевой, а пошел и свалился в кровать. Как только голова коснулась подушки — глаза сами собой схлопнулись, погружая во тьму. Я только и успел, что сказать: «Вильгельм, надеюсь ты тут». Или подумать. Что-то рядом с этим, в общем.
И он не подвел.
— Ля ты быстрый. Ну что там? Рассказывай давай, как дела? Как мое тело себя ведет? Получше? А как с вокалом и игрой? А то я не видел и не слышал, но интересно же! Так что там?
Я открыл глаза в уже почти привычном мне мире. Все то же, что и раньше: серость, вязкость, духота.
— Хуй знает, петь умею, на лютне играю, остальные не жалуются. Давай сразу к делу, так как времени у нас крайне мало. Что тебе известно про твою родословную? — спросил я. — Вернее, что ты знаешь про свой род, как появились, чем занимались?
— А что такое? Ну, знаю, что прапрапрапрапрадед сюда приехал как обычный селюк, после чего пахал землю и случайно нашел несколько кусочков самородного золота, потом начал рыть, уперся в гору, стал разрабатывать, нашел драгоценности и как-то так оно и пошло. Без подробностей, меня это никогда особо не интересовало.
— Если коротко, то тебя убили потому, что искали какой-то артефакт, который принадлежал твоему роду.
— Хм-м-м-м-м-м… — он как-то чересчур артистично приложил указательный и большой палец к подбородку, выражая задумчивость. — У отца в рабочем кабинете была дверь, которая вела в подвал, а в конце каменной лестницы сразу был лаз с огромным железным люком на амбарном замке. Пока я был малой — как-то еще было интересно залезть туда и узнать тайны, а потом как подрос… ну сам понимаешь, девочки, пиво, геройствования. Да и забылось как-то. Но я не исключаю, что там могло быть что-то спрятано! Не зря же отец каждый раз меня ругал, гонял оттуда? Наверное, не зря!
— А где, говоришь, кабинет его был?
— М?.. А, — он махнул рукой, выходя из задумчивости, в которую снова погрузился, — В конце дома был, там надо было зайти под лестницу главную, ведущую на второй этаж и открыть двери, там кабинет и дальше как я и говорил…
— С единственным исключением, что ни двери, ни лестницы нет. Но, думаю, разберусь.
— Разбирайся-разбирайся, потому что тебе надо выяснить, кто это сделал, ты же помнишь наш уговор?
— Кто это сделал я уже знаю, Вильгель.
— О! И кто же этот охуевший от жизни смерд?
— Заказчиком был Афанас, десница императора.
На лице Вильгельма, а вернее духа Вильгельма, появилось недоумение. Причем такое отчетливое, что меня даже слегка на смех пробило, но я сдержался.
— Ты, наверное, шутишь?
— Если бы я шутил, то придумал бы что-нибудь поинтереснее, тем более с твоими-то навыками остроязычия.
— Афанас… подумать только! Этот тощий неприметный старец, который дышит через раз и через раз кашляет!
— Ну, знаешь, как подсказывает мой опыт, чаще всего такие вот типы и являются самыми мерзкими. Как говорится: убийца — дворецкий, — сказал я ему.
— Так убийцей был наш дворецкий или Афанас? Что-то ты меня запутал.
