нонсенс. Посмотреть бы на их лица в этот момент… И он едва не рассмеялся в голос, живо представив несчастных, впавших в отчаяние техников.
И тут же напомнил себе, что время дорого и пора приступать к работе, которую за него никто не сделает. Прежде всего, выкрутил из соединений топливных трубопроводов двигателей несколько пустотелых винтов и заменил их на полнотелые, тщательно вытерев ветошью образовавшиеся потёки топлива.
Авиакеросин теперь точно опоздает на огненный шабаш в цилиндры. Однако, для опытного механика это ерунда. Полчаса максимум. Значит, нужен ещё один сюрприз. Коронный. Провернуть распредвал? Но до него не так просто добраться. Скоро может появиться вахтенная смена… Проклятый цейтнот! Ладно, придётся играть соло на топливной системе.
Март принялся осторожно откручивать идущие от топливных насосов к форсункам трубки, запихивать в них спички, весьма кстати оказавшиеся в кармане, после чего вся система собиралась до состояния «как было», а следы вмешательства тщательно удалялись ветошью. Благо, мотористы были не разгильдяями, и машинный зал был весьма чист.
— Ну вот. Имеем два неисправных двигателя с повреждениями разных цилиндров. Так что из двух один завсегда собрать можно. Но если не знаешь, где копать, то можно и всю войну пропустить. А главное — всё тихо. Не привлекая внимания. А вытащить спички практически не реально. Только нагреть и выжечь дотла. Но это потом…
Довольный собой Март тихо выбрался на палубу и, никем не замеченный, покинул «Тэнрю». Оставалось добраться до стоящего на краю летного поля большого решетчатого радара и заложить последние мины под него. Не встретив никаких затруднений, он быстро выполнил и эту миссию.
Теперь, когда все, что только возможно, было сделано, следовало вернуться к берегу озера и начать основную фазу спасательной операции. Да и время поджимало. До подхода рейдеров оставалось совсем немного времени.
«Витя, готовьтесь. Через несколько минут я уберу охрану на причалах, и можно будет выдвигаться всей группе».
«Принято».
Несмотря на то, что Николай вырос во дворце, среди его окружения встречались не только придворные и аристократы. Среди свитских генералов имелось немало заслуженных военных, рота дворцовых гренадер вообще укомплектована одними георгиевскими кавалерами, а инструкторы по летному делу не всегда служили в «гатчинском флоте». В общем, про то, что перед первым боем у новичков бывает мандраж, он знал…, но даже представить не мог, каково это переживать в реальности!
От предчувствия схватки молодого человека изрядно потряхивало. Сердце стучало так, будто вот-вот выскочит из груди, а руки буквально вцепились в автомат, чтобы скрыть дрожь. При всем при этом вокруг него собрались люди, нервы которых, казалось, были сплетены из стальных канатов. Бывшие абордажники спокойно занимались своими делами, иногда беззлобно подшучивая друг над другом, но при этом было понятно, что через секунду после получения команды они встанут и ринутся в бой…, и Николай никак не мог понять, сможет ли он пойти вместе с ними?
То есть, пойти-то пойдет, но надо будет драться, стрелять в противника, если понадобится, сойтись в рукопашную и…
— Тяжко тебе, паря? — сочувственно посмотрел на него спокойный как удав дядька Игнат.
По-хорошему на этот вопрос следовало как-то отшутиться или ответить строго по уставу: «Никак нет», но Коля не смог справиться со сдавившим горло спазмом и лишь кивнул в ответ.
— Перед делом завсегда так, — хмыкнул Вахрамеев.
— П-первым? — выдавил из себя с вопросительной интонацией цесаревич, хорошо знавший, что «делом» в русской армии называют бой.
— Перед любым, — пожал плечами боцман, — к такому разве привыкнешь? Снаружи-то еще блюдешь себя, мол, мне все нипочем, а внутри все одно страшно.
— Правда? — искренне изумился Николай.
— Еще какая!
— Игнат Тимофеевич, — неожиданно спросил наследник престола. — А ты когда узнал, кто я такой?
— В смысле?
— Ну, что я….
— Царевич?
— Ага.
— Так я вроде не пальцем деланный, — хитро усмехнулся Вахрамеев. — Форма у тебя вроде рядового, а сукно такое, что генерал не всякий себе позволить может. Стоишь опять же навытяжку, а страха в глазах не видно. Сразу видать, что непоротый!
— Вот оно что, — немного разочарованно протянул цесаревич.
— А ты, небось, надеялся, что когда все вскроется, меня кондрашка хватит?
— Нет, что вы, — стал оправдываться парень. — Просто…
— На самом деле Витька проболтался, — неожиданно признался дядька Игнат. — Помнишь, как мы этих гавриков из полиции выручали? Вот как вернулись, он и признался, стервец! Не смог смех сдержать, ну я его и за ухо…
— И что?
— Да ничего. Новобранец — он и есть новобранец, а крестьянский сын или царский — все едино. В любом случае надо работой грузить, чтобы на глупости ни сил, ни времени не оставалось.
Договорив, Вахрамеев еще раз пристально посмотрел на своего подопечного, после чего, видимо, счел лирическую часть оконченной и приступил к инструктажу.
— Значит так. В бою держись Кима, и оба никуда не лезьте. Мы сами все сделаем. Моя бы воля, я бы вас обоих на корабле оставил, но ребята с «Буреи», скорее всего, ранены, надо будет им помогать. Все понял?
— А…, — начал было цесаревич, но, заметив яростный блеск в глазах Игната, тут же поправился и гаркнул, — так точно!
— То-то!
В этот момент по корпусу корабля прошла короткая дрожь.
— Всплываем. Значит, сейчас начнется, — негромко заметил Игнат.
И сразу же от Кима по внутренней связи прошла команда.
— Приготовиться! Все наверх! По одному! Пошли!
По деревянному настилу причалов Колычев бесшумно добрался до сторожки, подождал немного, ненавязчиво подсказав одному из солдат выбраться по нужде. Боец выглянул в уличную темень, постоял несколько мгновений, давая глазам привыкнуть, и шагнул к берегу озера, расстегивая ширинку.
Он так и умер с полуспущенными штанами, ничего не успев понять. Осторожно спустив тело в воду с причала, Март вернулся к сторожке и распахнул дверь. Остальные ее обитатели повернули головы, и им в полутьме даже показалось на миг, что входит их товарищ…
В тесноте помещения использовать меч не имело смысла. Да и не того уровня были эти враги. Хватило и ножей. Словно короткий ураган пронесся по комнатке, оставляя за собой истекающие кровью тела.
«Чисто. Витя, на причалах больше никого. Выдвигайтесь и займите сторожку, если кто туда явится — обнулите без шума. Я пошел дальше».
«Принято».
Схема действий выстроилась простая как мычание.
