Ночью, когда все свободные от дежурств люди, постелив кто что нашел, на холодный пол церкви, укладывались спать, он вырубился мгновенно, как будто кто-то отключил его от источника питания, нажав невидимый тумблер. Сон был глубокий, без сновидений.
Продолжая слушать расщедрившуюся на прогнозы птичку, открыл глаза и пару минут смотрел в расписной потолок храма, подсвечивавшийся множеством вновь зажженных кем-то свечей.
Вспомнилось, что вот так же как сегодня, он проснулся на второй день, после призыва в армию, минут за пять до общего подъема и думал, что сегодня еще что-нибудь расскажут и отправят домой.
В голове в несколько мгновений пронесся вчерашний день. Накопившаяся информация, тяжелой гирей, давила на мозг. Правая рука занемела. Слегка повернув голову, посмотрел на спящую Римму, которая, вцепившись обеими руками в его рукав, спала, примостив голову на бицепсе. Она лежала на боку, подогнув искалеченную ногу.
Аид протянул руку, желая осторожно разжать ее пальцы и освободить рукав, но тут же одернул ее назад. Какое-то виденье проскользнуло в этот момент, и он почувствовал угол в районе затылка.
Повторив попытку, он поднес ладонь к ладони девушки. Совсем безболезненный укол в затылке повторился, а перед глазами поплыла необычная картинка, напоминающая изображение на мониторе в аппарате УЗИ, только в трехмерном формате и насыщенное красками. Он чувствовал, что кожа ладони «закипает» от энергии и миллионы невидимых иголок покалывали ее изнутри. Под невидимой кожей Риммы, перетекали разноцветные энергетические потоки. Один, самый мощный, из середины груди, которая светилась сиреневым сиянием, устремлялся в поврежденную ногу и в месте, где она заканчивалась обрубком, светился большим, красным пятном. Это видение завораживало Аида. Вдруг пришло понимание, что у него выстрелил Дар Улья.
Эта новость требовала срочного объяснения. Оглядевшись по сторонам, он поискал взглядом Ахрипа, но не увидел его среди спящих. Да и количество отдыхающих сильно сократилось.
Аккуратно отцепив всё-таки пальцы Риммы, он встал и направился к выходу.
Несмотря на то, что рассвет только начинался, слегка рассеяв мрак, возле техники уже крутились люди. Стержень с Зеленым заливали в бак БТРа горючее, а из внутреннего отсека бронетранспортера бойцы выгружали ящики с продуктами. Несколько парней, среди которых ростом выделялся Швед-Белый, оттаскивали трупы убитых вчера зараженных к парковым деревьям.
Из-за угла появился Ахрип в сопровождении Матроса. — А, наш Аид проснулся! Что такое лицо озабоченное?
— Тут такое дело, Дед Ахрип. Как проснулся, когда вставал, прикоснулся к Римме и получил в голову кучу красочных картинок. Какие-то потоки внутри нее перетекают, а у меня перед этим затылок колоть начинает. Понимаю, что, вероятнее всего, это какое-то умение проявилось, но понять бы. Хотелось от знающего человека объяснение услышать.
Лицо Ахрипа приобрело удивленное выражение, которое сменилось радостным. — А ну-ка, Аид, поводи руками вот, по Матросу, для пробы, — он широко улыбнулся и хлопнул новичка по плечу.
Подведя ладони к груди Матроса, Аид ощутил укол в мозжечок и тут же перед глазами сменился облик подопытного. Его внешние очертания стали прозрачными, а тело наполнилось потоками энергии, очень похожими на виденные у Риммы, только с другой цветовой гаммой. Например, сиреневое сияние в груди было значительно больше насыщено краской и сильнее светилось.
Аид прикрыл глаза и тут же картинка сменилась на сплетение нитей с множеством узелков из них, по которым пробегали энергетические импульсы.
Открыв глаза и убрав от Матроса руки, он описал Ахрипу увиденное.
Улыбка у того стала еще больше. — Принимай поздравления, Аид. С вероятностью девяносто девять процентов — ты знахарь. В один день получил две плюшки от Улья: иммунность и редкий дар. Одно плохо. Знахари свое умение развивают не только при использовании дара, но и при обмене знаниями с другими знахарями. В Таборе у нас знахарь слабенький, но это лучше, чем ничего. Вдвоем, глядишь, что-то придумаете. Время покажет. Ты, это, давай всех лежебок буди. Ночная вахта, что сменилась, отдельно спит, так что их ты не разбудишь. Выводи всех на ту сторону. Практическое занятие для новичков проведу.
Аид вернулся в церковь, а Ахрип, используя дар чревовещания, созвал работающих новичков.
Спустя пять минут, все новички, кроме Риммы, собрались на площадке перед центральным входом. Пока ожидали прихода Ахрипа, полушепотом обменивались впечатлениями от прошедшей ночи. Мало кто из них сумел выспаться. Сильнее всех возмущался Бача: — В лагере покойников кучу перетаскивал. Сюда добрались, а тут тоже самое. Только в лагере трупики полегче были, за исключением поварихи.
Его возмущение пресек, незаметно подошедший со спины Воробей. — Улей, кроме тебя, лентяя, перенес сюда еще и мух. К обеду тут их такой рой соберется, что по живому весу побольше тебя будет. Кроме того, разлагающиеся твари в атмосферу выделят запахи, очень отличающиеся от парфюмов. Если уж решили церковь сделать своей временной базой, то и прибраться тут надо. А тебя, милок, я заберу к себе. Будем из тебя рейдера делать. Кстати, тебя уже окрестили?
— Нет, — насупился Бача, ни чего хорошего, не ожидая от перспективы заполучить в шефы командира боевиков.
— Вот и чудно. Присмотримся к тебе, дождемся проявления дара, а там и решим с каким именем ты по этой земле бродить будешь. А как ликбез тут закончится, получишь у Стержня автомат возле БТРа и бежишь к Костылю. С ним в рейд прокатишься. Яволь?
— Яволь, мой фюрер! — довольный от новости о получении личного оружия, Бача быстро расцвел, как цветок кактуса.
— Друзья мои, — обратился к собравшимся Ахрип. — Сейчас проведем практическое занятие, которое необходимо для всех иммунных. Вот рядочком, мордашками вниз, выложены учебные пособия, — он показал на трупы четырех крупных зараженных. — Судя по их облику, это представители желтого сегмента тварей Улья. Два, по краям — обычные «бегуны», а посередине — более развитые, «матерые бегуны» или «спидеры». Все остальные трупы — это либо «медляки», либо «прыгуны-джамперы», которые нам сейчас совсем не интересны, так как их споровые мешки не содержат абсолютно ничего для нас ценного.
— Итак, кто первым проверит споровый мешок, а за одно, и свою удачу? — Ахрип достал свой нож и перехвалил за клинок, ожидая первого добровольца.
Неожиданно для всех, первой, буквально выскочив и толпы, вышла Белка, и протянула руку, забирая нож.
— Пошли малая, поближе. И остальные подтягивайтесь.
Трупы уже отдавали нехорошим душком.
— Вот споровый мешок. Кому-то он напоминает половинку чесночной головки, кому-то мандариновые дольки. У этих тварей он еще не прикрыт никакой защитой. Клинок надо вогнать между долек и разрезать. У этих тварей он не очень плотный. Держи нож, Белка, — он протянул девушке оружие и отступил на шаг назад.
Белка выбрала самую крупную тварь и склонившись над ней, без колебаний вогнав лезвие в споровый мешок, начала его разширять. Когда мешок раскололся, она, положив нож на спину твари, пальцами раздвинула дольки.
— Молодец, девочка! Теперь выгребай все оттуда.
— Там паутина какая-то, сухая на ощупь и что-то под пальцами прощупывается.
Просунув во внутрь три пальца, Белка извлекла клубок тонких, черных нитей и начала из разминать.
— Ой! Три шарика! — радостно воскликнула она.
— Удачливая девчонка, — констатировал Ахрип. — Вот и первые ваши спораны. Кто следующий?
После Белки руки подняли все мужчины. Девушки такой активности не проявили.
— Давай ты, военный. Ты их пострелял. Потроши следующего.
Стержень вскрывал второго крупняка, но повезло ему чуть меньше — всего два спорана.
— То же неплохая прибыль.
Оставшихся бегунов своими ножами вскрывали Зеленый и Умник, который вытащили по одному спорану.
— Вот с четырех тварей добыли семь виноградинок. Теперь давайте практическое занятие по изготовлению живца. Где коньяк, который из БТРа доставали?
