удаётся сохранять сознание так долго, но богом клянусь, я достану для тебя лучше снаряжение этого мира, но в замен ты должен будешь уничтожить всех этих мразей до единой. Я рассказал тебе даже больше, чем ты спрашивал, а теперь живо лезь в эту проклятую установку, тебя ждет шесть самых жутких часов твоей жизни!
Шесть жутких часов… Именно так говорил майор Шульгин. Но когда меня начали оплетать уже знакомые мне механические жгутики, то я даже представить не мог, что ждёт меня впереди. Мое прошлое избиение на протяжении почти трёх часов и потеря сознания это были мелочи по сравнению с тем, что вытворяли со мной эти ироды. Вначале всё было неплохо. Я бился сам с собой проявляя небывалую прыть, движения давались легко, а удары наносились куда сильнее и с каждым разом всё ближе к цели. Противник, что по сути являлся мной уже успел пару раз свалиться на пол и получить пару ничего не значащих, но очень обидных ссадин. Просто в прошлый раз меня лишили нормального состояния ещё тогда, когда я бы не готов к сражению, а сейчас же я знал, что миндальничать со мной не будут, да и пару домашних заготовок припас на всякий случай. Все-таки драться в корпусе нас учат. Вот я и старался оттачивать в подходящее время не все сразу, а несколько простеньких, но эффективных комбинаций.
В общем первые три часа я проигрывал уже не в сухую, как в прошлый раз, а уже с переменным успехом и даже стал забывать о готовящемся для меня сюрпризе. И тут настал момент, когда мне напомнили о истинных целях. В голову прилетел удар такой мощи, что падение на выбитую из под ног землю показалось мягкими материнскими объятиями. Сознание поплыло, а свет мгновенно померк. Не знаю сколько времени я находился в прострации, но стоило мне лишь немного прийти в себя, как в мою голову вбивали очередную ментальную кувалду. И так происходило где-то раз пятьдесят подряд.
Счётчик моих биологических часов сбился и я потерял даже примерное понимание времени. Теперь оно шло для меня совсем по-другому и исчислялось ни количеством минут, а количеством пробуждений после очередной комы от ментального удара.
Видимо осознав, что подобное воздействие на организм вынести я не могу администратор пыточной камеры решил немного разнообразить спектр негативных ощущений. Теперь меня не уничтожали одним ударом, а постепенно наращивали интенсивность и заставляли при этом сражаться. Нечто подобное я уже проходил на базе Цербера, но сейчас уровень воздействия был просто не выносимым и лишал меня не только сил, но и воли к сопротивлению. Наверное, что-то похожее испытывали патрульные раз они сами решили перестрелять друг друга. У меня даже возникло ощущение, что на мне испытывают какое-то психотропное оружие. Хотя, от части, так оно и было на самом деле.
Из «Витязя» я не вышел, а буквально вывалился к ногам Шульгина. Оно спокойно перевернул меня ногой лицом кверху, склонился надо мной и тяжело вздохнул.
— Хреново, Гаррисон, очень хреново. Даже до показателей моих парней не дотянул. Та тварь из пустошей просто не хотела или не могла убить тебя. Так что никакой ты не особенный… Жаль, могли бы сработаться. В медкапсулу его, — скомандовал майор и двое парней в белых халата схватив под руки быстренько потащили меня в заданном направлении. — А то не дай бог ещё оплавившиеся мозги отбросит.
В общем капсула накачала меня забористым коктейлем из медикаментов и быстренько вернула к жизни. Обед уже давно закончился, ужин ещё даже не собирался начинаться, а есть хотелось очень. Вот и решил я весь такой красивый завалиться к своей благоверной на ужин, заодно и посмотреть, чем она там без меня занимается.
В практически родной отдел вивисекции, в отличии от прошлого раза, которого я не помню, явился на своих двоих, подстёгиваемый чувством параноидального любопытства. Было желание найти где-нибудь букетик цветов, но где же его взять в этом храме науки. Зато притащил честно добытую, проще говоря спёр, коробку конфет. Не знаю уж любит Лин шоколад, но главное внимание. Ее похотливая, извращённая натура вряд ли часто требует чего-то кроме упругой мужской любви, а там кто ее знает, конечно. В конце концов она как-никак женщина.
В отделе была тишина. Ее величество Лин Ли, устроив тут знатный беспорядок, забрызгав все окружающее пространство кровью, покинула рабочее место и даже записки не оставила тому, кто ее, возможно, будет искать. Хотя, овеянную славой бездушной потрошительницы, искать ее в здравом уме, трезвой памяти и с коробкой конфет будет разве что сумасшедший. Ну или я.
Глянул я на все это с неким омерзением. В этом месте можно смело снимать начало для какого-нибудь жуткого хоррора причем со мной в главной роли, раз уж я сюда забрался из любопытства. Но это потом, а пока я решил заглянуть в жилой блок, в котором, к моему великому удивлению, здесь тоже никого не было, по крайней мере на первый взгляд. Впрочем, на второй не было тоже. Только на третий, в дальней части помещения, я услышал шум воды в душевой кабинке, решил заглянуть. Подкрался как самый шпионский супершпион, приоткрыл дверь и смотрю, точнее подглядываю.
Да, зрелище в лучших традициях несбыточных мечтаний школьников, старательно подглядывающих за одноклассницами в окошко женских душевых. Тут тебе и будоражащий образ желанной нимфы в полупрозрачных клубах пара и капельки влаги стекающие по мокрому стеклу, назойливо мешающие насладиться зрелищем, белые, мелкие пузырьки пены, как назло прикрывающие самые пикантные места и страх быть уличенным в постыдном поступке. Организм ясное дело реагировал, как положено, разгоняя кровь по жизненно необходимым в данной ситуации органам. Но прошлый опыт со скальпелем прямо-таки кричал, что бесцеремонно заваливаться внутрь для удовлетворения собственных потребностей не лучшая идея. А то не разглядит меня, не признает и череп проломит своей ручонкой. Потом она, конечно, будет об этом сожалеть, возможно, плакать, но мне, кроме места на кладбище уже ничего не будет нужно.
И тут мне в голову пришла ещё более идиотская идея, чем подглядывать за своей же женщиной.
