Наверное, даже и к лучшему сложилось, думал я по дороге к «Кистеню».
Собственно, после «кабацкой драки» мы отстыковались, легли на разгонную кривую, а вышли из гипера вне звёздной системы. После чего селектор корабля оповестил, что всем нам надо принять горизонтальное положение. И это была не несмешная шуточка Дживса, а необходимость.
— Ох блин, — от неожиданности выдал я, Лори пискнула и только Нади промолчала, лишь нахмурилась. — Тяжеловато, даже лёжа, — отметил я.
— Четырёхкратное превышение тяготения, сэр.
— Это я, выходит, вешу триста двадцать кило, — хмыкнул я. — Не всякий лифт поднимет. Нас хоть не заметили?
— Никаких следов обнаружения, сэр. Ложусь на курс к цели.
— И ты ложись, — хмыкнул я.
Всё это копошение с двойным прыжком было связано с тем, что вход в атмосферу из гиперпространства, как объяснял Дживс, довольно сильно отличается от выхода из гипера «стандартного». Если бы мы просто появились, или «сменили топологию на нормальную», то оказались бы в одном месте с кучей вещества. И водорода, сжатого до чуть ли не жидкого состояния, и планктона этого дурацкого, с металлической оболочкой. В общем, нужен был «хлопок» перед нашим появлением, сводящий объём вещества, в месте где мы топологнёмся, до нормального. А это ни черта не «нормальный» прыжок. Вдобавок, из-за того, что область расположения комплекса была под пристальным наблюдением, нам пришлось выходить фактически на другой стороне планеты.
И блин, эта долбанная тяжесть, а корабельный гравгенератор пришлось отрубить — его аномальное влияние, даже в месте нашего появления, на границе обитания планктона, будет как плакат «мы тута». И переться нам вокруг планеты почти двое суток, чтоб его.
Через шесть часов я с отёкшей мордой смотрел на девиц с отёкшими лицами. Зрелище пугающее, как выглядел я — старался не думать.
— Так, схожу ка я… Ох, блин, — откомментировал я охренительные ощущения в суставах и позвоночнике.
— На четвереньках легче, — подала голос с кровати Лори.
— Да вы издеваетесь! Краб не будет ходить раком, это издевательство! Он раком ставит, блин! Дживс, нужно какое-то колдунство, ходить раком в сортир я отказываюсь!
— Могу предложить прекрасные подгузники, сэ-э-эр. Либо санитарные удобства ложемента и гравиносилки.
— Ни хрена не смешно, хотя ложемент… Там же гравгенератор? Вот блин, не подумали. А колдунство есть, всё таки?
— Несколько превышает ваши текущие возможности. Я бы не рекомендовал перетруждать орган эфирного манипулирования, сэр.
— Дживс, если не будет этого колдунства, у нас, всех троих, нахер перетрудятся все органы вообще! Сильно сложно? — уточнил я.
— Не слишком, я бы не рекомендовал… Впрочем, скорее всего, воздействие вам и так понадобится, сэр. Так что, почему бы и не сейчас.
— В смысле понадобится? — несколько напрягся я.
— «Краб», сэр. Будет двигаться с ускорением. Гравгенератор Доса не рассчитан на выравнивание постоянных перегрузок, так что будет переменное воздействие, сэр.
— И сколько? — с внутренней дрожью спросил я.
— Около шести Же, сэр.
— Пиздец, — растёкся по полу я. — Хотя, ложемент и колдунство…
— Шесть Же с учётом эфирного воздействия, сэр.
— Пиздец-пиздец, — констатировал я. — Ну, всё равно, давай хоть сейчас полегче сделаем.
— Хорошо, сэр, смотрите.
А расплачиваясь ощутимой головной болью за колдунство, я прикидывал, кого материть. Ну, хотя бы внутренне. То ли девчонок, которые на моё «фигня, справимся» посмотрели на меня с удивлением, но промолчали. То ли на Дживса, который, в общем-то, мог, как и я, ориентироватся в оценке не на пиковую, а на постоянную нагрузку. То ли на писак завиральных — пока в больничке валялся, отец натащил макулатуры. И там космонавты, чтоб их, при восьми Же гайки крутили, бодрые все из себя… Писаки — точно уроды. Даже два Же, после моего колдунства — это пипец. Ходить имеется в виду: позвоночник ноет, требуха ноет, рожи отёкшие, дыхания времени от времени не хватает. И это мы, блин, подтянутые и в форме!
А четыре и выше… Ну, поднять-то три сотни в теории можно. Но, когда эти сучьи сотни давят на суставы ПОСТОЯННО, а печень весит восемь кило… в общем, даже ползать — и то не поползаешь толком. И блин, на Крабе будет шесть Же… Лёжа и в ложементе, но не секунды, а десятки минут. Ладно, если лёжа — прорвёмся, наверное. И проковылял я, в освободившийся санузел, подло занятый девчонками тотчас же, как я на них наколдунствовал. Даже возмутиться не успел — промелькнули как молнии!
Сутки до позиции мы в основном лежали — "всего лишь" двойная тяжесть ни хрена не способствует нагрузкам, Лори даже в лазарет свозили — совсем ей тяжело стало, но отлечилась. И вот, наконец, расположился «Кистень» под добывающим комплексом, в паре десятков километров.
— Дживс, а как этот планктон металлический в воздухе… тьфу, в водороде этом злостном удерживается? Он же металлический, — полюбопытствовал я, уже из ложемента облегчённого Краба.
— Водород — не металлический, сэ-э-эр. Для последнего нужно гораздо большее давление или значительное понижение температуры.
— Охерительно смешно пошутил, — констатировал я. — И всё же?
— Металл используется как оболочка для области пониженного давления, сэр.
— Примерно как мы сейчас? Ну, не плывём, но это… весим меньше на столько же, сколько вытеснили?
— Примерно так, сэ-э-эр, хотя нам и приходится компенсировать разницу масс двигателем.
Огляделся я, посмотрел на Нади на байке, порадовался, что инерционный движок её от неудобья избавляет и, в очередной раз, пожалел, что второй байк на запчасти не прихватил.
Дело было вот в чём: нам надо было вывести из строя, единомоментно, не менее двадцати центров с гравгенераторами. Тогда комплекс просядет так, что прочими его падение не скомпенсируешь, и рухнет он в гигант. Ну, не сразу, конечно, но хер его чем вытащишь.
При этом, разнести эти двадцать уже укреплённых генераторов с «Кистеня» не выйдет — тут ещё и тяжесть эта роль играла до кучи. В общем, нужно десяток секунд плотного обстрела генераторного центра, если повезёт. Одного, а через двадцать секунд в район стрельбы будет садить половина флота, причём им-то тяжесть помогает.
Соответственно, надо закрепить направленные заряды, но атмосферники слишком заметны, за окрестностями комплекса следят.
А из всего незаметного — байк и «Краб», с учётом немаленького заряда. Байк его не потянет ни по размерам внутри, ни по весу снаружи. Он, всё же, спортивно-развлекательная фигня, а не грузовик.
А с «Краба» ободрали всё лишнее, только клешню оставил, ну и укрепили за спиной реактивную ступу на твёрдом топливе. И вот я в этой ступе, с гребучей перегрузкой, поднимаюсь, цепляюсь к нижним фермам комплекса, креплю заряд и лечу к «Кистеню» за следующим зарядом. Нади же на байке меня прикрывает, если нужно — до комплекса она, невзирая на тяготение, без перегрузки, доберётся менее чем за минуту. Скорее всего это не понадобится — хрен меня заметят. А если понадобится, то, скорее всего, Нади не успеет, но всё же.
Наконец, Дживс дал отмашку, ну и завёл я ступу, возносясь в комплексу. И, через три минуты, выключил нахрен этот гравгенератор, пока он меня нахер не прикончил: паразит давал тридцать секунд нормальной тяжести, потом отрубался на десять… вроде бы и меньше, но эти встряски реально хуже чистых шести Же!
Подлетел, ухватился манипулятором за ферму (к стати, полегчало ощутимо) и стал ладить манипулятором заряд. Магнитные замки щёлкнули, я отцепился и рухнул, подтормаживая, в пучины газового гиганта.
В пучинах подхватил новый заряд, Лори в погрузчике поменяла мне патрон в ступе — и по новой. Вроде и не тяжело, но после шестнадцатого рейса у меня болело вообще всё. По-моему, даже волосы. Так что спускаясь к Кистеню я проклинал гребучий телепортер, за его тяжесть и возмущения, которые корабельные сенсоры заметят. А так хорошо бы было, чтоб вверх закидывал, вниз-то не проблема, эх.
