двор, пролегающий бетонной гладью до границы пушистого леса.
Мураками прошлась до столика прямо у окна. За ним была спящая женщина.
На вид ей было около тридцати. Очень молодое лицо, но на веках морщинки и мешки под глазами. Её волосы, зелёные, ломаные как проволока, были небрежно завязаны в хвостик. Женщина уложила голову на свои руки с бледно-розовыми ноготками совсем без макияжа, и дремала. Рядом стоял заляпанный пакет томатного сока.
Не успел я сказать и слова, как носик Мураками дёрнулся, она схватилась за пакет и сделала глоток — щёчки девушки покраснели. Наклонившись, она прошептала тёплым дыханием в моё ухо:
— Двадцать градусов!
Потом отпила ещё немного и прибавила:
— То есть двадцать два, ик!
Я кивнул. Интересно… Очень интересно, что школьница подрабатывать алкотестером. Да и что учительница набухалась в первый школьный день тоже крайне занятно.
Впрочем, чему я удивляюсь? Безумный мир. Безумный сеттинг. Клоун не соврал.
— Эй, эй-эй-эй! — меж тем Мураками стала щёлкать пальцем возле уха женщины. Она с трудом приоткрыли сонные не крашенные глаза.
— Что ещё?..
— Здравствуйте, мы это, в общежитие! Старое, — заявила Мураками.
Женщина прохрипела, вытянула ящичек стола и стала лениво в нём копаться. Проследовала долгая возня, и наконец она выудила ключи и громко бряцнула ими о столик, — так что даже сама поморщилась от неприятного звука.
— Спасибо, — Мураками выхватили ключики.
— Так куда нам идти? — спросил я наконец.
— Туда… — снова укладываясь на стол промычала учительница и указала большим пальцем в окно у себя за спиной. Там, за двориком, я разглядел спортивную площадку, а возле неё тропинку. Кажется, это её я высматривал ещё в классе.
— Окей! — кивнул Мураками, и мы вышли за дверь.
В коридоре повисла неловкая тишина.
— Это наша классная, кстати, — сказала вдруг девушка.
— Хочешь скажу, как узнала? — она улыбнулась.
— Табличка с именем. Нозоми, — ответил я сухо и побрёл в другой конец коридора за формой.
— Тоже заметил? — кивнула Мураками и пошла за мной.
Очередь к тому моменту уже заметно поредела. Мы прождали её молча, а потом пришло время назвать наши имена. И тут случился казус. Мураками сказала своё имя-фамилию, а потом ещё добавила мои:
— И ещё Кирью, Белый, так?.. — она повернулась ко мне и почему-то взволнованно переспросила. Я собирался её поправить, но старая женщина, заведующая гардеробом, уже ушла, а потом к моему удивлению действительно принесла два комплекта формы в пакетах. Я посмотрел на свой. На нём катаканой было написано: «Кирью».
Я сказал:
— Да, как-то так.
Кирью… Кирью так Кирью. Пусть. Мне всё равно. Я никогда не поправляю людей, если они называют моё имя неверно. Мне это почему-то нравится. Можете строить на основании этого факта любые предположения касательно моего характера.
Мураками улыбалась.
Мы вышли на школьный дворик. Как раз в это время все остальные ученики покидали свои классы, наполняя коридоры, так что успели мы в последнюю секунду до начала настоящей толкучки.
— Повезло, — сказала Мураками и убежала брать свой велосипед. Я остался на ступеньках. Время от времени мимо меня проходили другие ученики и шли дальше, на дорожку вниз по холму.
На сегодня учёба была окончена, но в полдень им всё равно придётся вернуться. Должен был состояться набор в школьные клубы.
— …
Мой взгляд сам собой устремился в голубое небо. Внизу его прикрывал зелёный древесный коврик. Что же мне теперь делать? Понятное дело нужно пытаться вернуться домой. Но как?
Верно, сперва мне нужно избежать пи***ца… Закрепиться в этом мире, а для этого волей не волей придётся играть в эту безумную игру…
Я был главным героем. Эта девушка, Мураками, была похоже «героиней». Вернее, подходящим персонажем, чтобы стать героиней. Жанр у нас был ромком. Получается мне нужно было придумать с ней… Какой-нибудь сюжет… Но какой?
Нет, разумеется я понимал, что мне нужно её разговорить, познакомиться, всё такое. Но всё это имело бы смысл, только если бы это был совершенно незнакомый мне персонаж. Однако Мураками всячески делала вид, будто бы мы друг друга уже знаем. Вернее, что она меня уже знает. Из-за этого слишком много говорить было опасно… Да, пока немного больше не прояснится, лучше буду молча наблюдать.
— Идём! — спереди раздался голос. Мураками вернулась. Она вела по серому асфальту красный велосипед.
Я поморщился. Мне сложно с такими гиперактивными людьми…
— Хочешь прокатиться? — спросила вдруг она.
Я машинально ответил:
— Нет. Спасибо.
— Ну ладно, — сказала девушка, и снова между нами повисла неловкая тишина. Мы обошли школу, — и молчали. Зашли на задний дворик — всё ещё молча. Вокруг было пустынно. Мы прошли мимо спортивного поля, ограждённого решёткой, и оказались на тропинке в чащу. И вот на ней произошла чудесная перемена, и тишина, прежде неловкая и сухая, сделалась нежной и расслабляющей. Она пропахла лесом и солнцем, и даже сладкий хруст резиновой шины велосипеда по вытоптанной песчаной дорожке нисколько не нарушал царившую тут идиллию, но подчёркивал её.
Над нашими головами нависал ломанный ковёр из мелькающих и дрожащих в ярком свете листьев. Мураками глубоко вдохнула и улыбнулась. И тоже, в сравнении со всеми прочими, эта её улыбка была удивительно спокойной. Некоторое время я поглядывал на неё икоса, а потом прикрыл глаза…
— Пришли, — сказала девушка.
Я встал.
Перед нами был небольшой деревянный домик. С виду он был отремонтированным, но всё равно заметно старым. Мураками подошла к дверце, провела рукой и отрыла за плотным слоем пыли вертикальную надпись:
«Общежитие 7»
— Оригинальненько, — сказала девушка, а потом вставила в двери ключ. Я пошёл осмотреть здание сбоку. В самом его конце обнаружилась небольшая пристройка, — в неё вела ещё одна дверь. Только я начал её разглядывать, когда снова прибежала Мураками.
— А вот зачем второй ключ, — сказала она, вставила ключик в отверстие и открыла дверцу. Внутри был самая настоящая тёмная кладовая. С потолка свисала лампочка. Я нащупал на стене переключатель и пощёлкал — ноль реакции. Тогда я
