Глава 4
Пара лучших моих пластунов, Антон Титаренко и Степан Грицацай, усиленная одним из финнов, получили задание проникнуть в развед-пункт и, получив максимум документов и информации, вернуться назад в охотничий домик. Эта пара прирожденных диверсантов под видом шюцкоровцев вошла в помещение разведки, в котором в это время начальник разведки генерального штаба отчитывал троих местных офицеров, чей доклад показался ему лишенным конкретики.
Мои бойцы первым вырубили ничего не понимающего полковника, остальных отправили на тот свет ножами. Сейф был раскрыт, так как проверяющий работал с его содержимым, поэтому полковнику влили в рот бутылку найденного коньяка и, собрав все бумаги и карты, моментально опьяневшего языка сунули в его шинель и нахлобучили шапку. Так под ручки его и вывели, бешено вращающего глазами, усадили в подготовленные сани, запряженные унылой мелкой лохматой лошадкой и домчали на нашу временную базу.
Выходя к своим, вырезали встреченный финский пограничный пост и уже на нашей стороне границы повязали наш секрет, в котором красноармейцы смолили цыгарки. Отп.. дев слегка охреневших наших мудозвонов и обстоятельно напоследок внушив им, что курение на посту — это смерть, оставили ротозеев с бланшами под глазами и через сорок минут выбрались на позиции передового полка нашей дивизии, нацеленной на финнов.
Комиссар полка, от которого несло сивухой, попробовал было покачать права, требуя разоружить непонятных шпионов, но после моего апперкота комиссар прилег отдохнуть, а я, пользуясь случаем, не обращая внимания на опешивших красноармейцев, обратил внимание своих бойцов — Во время такого удара ваши бедра направляются ВНИЗ к полу, в то время как удар направляется ВВЕРХ в вашего соперника. Причина этого в том, что апперкот не берет свою силу от того, что вы отпрыгиваете от земли. Сила генерируется от вращений бедер, и чтобы почить мощное вращение вашего корпуса и бедер вы должны оставаться на земле низко. Мои бойцы дружно кивнули и взяли под контроль приходящих в себя красноармейцев.
Появление командира полка спасло ситуацию и охладило горячие головы тех, кто потянулся было к оружию. Я представился и предъявил свое удостоверение ВЧК. Молодой еврейчик, которого волной революции подняло на такую немаленькую должность после нажатия на точку на губе начал приходить в себя и я зло сплюнул — Эту гниду под трибунал, нечего ему в кожанке красоваться, пусть рядовым послужит, а нас ждут в Москве. Обеспечьте срочную отправку!
Добравшись до своего спецобъекта, я отправил женщин устраиваться в свободной комнате, решив их пристроить преподавателями к моим курсантам. За длительную дорогу мы сблизились в общении с Екатериной, восхищенно посматривающей на меня и скромно отводящей взгляд при встрече с моим. Ее мама, глядя на нас только качала головой. Напоследок я притянул к себе не сопротивляющуюся девушку и поцеловал ее в губы. Катерина доверчиво прижалась к моей груди, ответив неумелым поцелуем — Ты самая замечательная! Дождись меня — я сегодня вернусь поздно вечером!
Девушка кивнула и, покраснев, скрылась в выделенной им комнате. Мой братец поощрительно кивнул мне и показал поднятый вверх большой палец правой руки. Обе девушки были с восхищением восприняты Александром, шепнувшего мне на ухо — Умеешь ты, Андрюха, барышень подбирать!
Я же похлопал его по плечу и приказал привезти из леса и установить в клубе пушистую елку, а в Кремль доставить трехметровую красавицу — через пару недель наступит Двадцатый год и захотелось отметить его с русским размахом.
Накормленных и пропаренных в нашей баньке пленных я на санях под конвоем конных казачков доставил к Дзержинскому, с интересом разглядывающего нервничающего Юденича. Финского полковника сразу отправили на допрос, сам разведчик Дзержинского не заинтересовал.
Ну что, генерал! — Председатель ВЧК подошел к стоящему Юденичу и сверху вниз презрительно смотрел на пленного — Николай Николаевич, по отзывам бывших генералов, перешедших на нашу сторону, вы один из самых видных генералов Российской империи во время Первой мировой войны, «мастер импровизации». После выигрыша крупного сражения под Эрзурумом и овладения городом Трапезунд вы были награждены орденом Святого Георгия 2-й степени, после вас этот орден такой степени в Российской империи больше никто не получал.
Генерал расправил плечи и подтянулся, подняв свой подбородок, он наконец посмотрел собеседнику в глаза.
Дзержинский удовлетворенно кивнул и опять вернулся на свое место за столом — Генерал, есть ли желание послужить вашей Родине, наше молодое государство намерено вернуть России все потерянные в семнадцатом-восемнадцатом годах территории, недобитые остатки белых на Юге прислали нам предложение провести переговоры, которые с их стороны возглавит вернувшийся в Крым Врангель. Ошметки ВСЮР хотят избежать эмиграции и остаться в РССР. Кстати, переход на нашу сторону большинства уральских казаков и продолжающееся дезертирство солдат приведут к скорому краху и самозванному правительству Колчака.
Юденич при этих словах озадаченно почесал свою лысину и кивнул — господин Дзержинский, я готов послужить своей великой стране, подарок немцам, сделанный правительством господина Ульянова, возмутил меня до глубины души, правда господин Сорокин просветил меня, что отдача территории немцам было вынужденной мерой и Советы со временем вернут потерянное. Я готов принести присягу новой власти, а за свои слова я всегда отвечаю.
Дзержинский взглянул на меня, стоявшего у окна и контролирующего своего пленника — Николай Николаевич, по моим сведениям, так называемое правительство адмирала Колчака выделило вам десять миллионов франков, можно хоть часть этих денег переправить сюда, в Москву — у Советской власти почти нет валюты, эти деньги могли бы хотя бы частично помочь борьбе с голодом. Наше правительство решило отказаться от продаж на запад драгоценностей и золота.
Юденич подумал и ответил — Мне нужно связаться с генералом Кондзеровским, думаю Пётр Константинович тоже захочет вернуться и он имеет доступ к счетам. Если я пошлю весточку генералам Глазенапу и Владимирову, находящимся в Эстонии, то они также вернутся назад.
— Мы еще с вами побеседуем, товарищ Юденич! — Дзержинский подал мне знак и я вызвал конвойного. Дождавшись, пока Юденича уведут, мой босс подошел ко мне, открыл форточку и закурил — Вы меня снова удивили, Андрей Юрьевич! Вам наверное черт ворожит — у черта на куличиках в лесах под Выборгом нарваться на генштаб финнов и полностью его уничтожить!
— Повезло конечно. Сам в шоке. Не дай Бог еще прозовут уничтожитель штабов!
Дзержинский улыбнулся и подошел к своему столу, затушив в пепельнице окурок — Сегодня ваше награждение, едем в Кремль, товарищ Сорокин! Ваше представление на награждение всех участников операции в Финляндии я подписал, ваши бойцы тоже не останутся обделенными. На выходе из здания Лубянки нам встретился часовой с георгиевским крестом на груди — Пока вы охотились в Финляндии, Совнарком разрешил ношение царских боевых наград — Дзержинский несмотря на морозец надел фуражку и застегнул шинель. Нам пришлось немного подождать — авто никак не хотел заводиться.
Я и мой босс вошли в Кремлевский дворец. Как я уже узнал, Луначарский все-таки добился выселения из Большого Кремлёвского дворца семей всех членов правительства, исключение сделали для Ленина и его родных, однако весной намечался переезд семьи вождя в деревню Горки. Ленин выбрал в качестве места жительства старую усадьбу расположенную на возвышенности (фактически на горке). До второй половины восемнадцатого века усадьба называлась "Вышние Горки", принадлежала небогатому дворянскому роду Спасителевых, которые также владели деревней "Нижние Горки". В 1909 г имение приобрела Зинаида Григорьевна Морозова-Рейнбот — вдова Саввы Морозова.
Зинаида Григорьевна решила превратить небольшую усадьбу в крупнокапиталистическую ферму. Дом с двумя флигелями в неоклассическом стиле пережил реорганизацию усадьбы. В 1914 г главный усадебный дом украсили колоннами и барельефами, пристроили веранду. К флигелям пристроили полуротонды и портики с колоннами. По заказу Зинаиды Григорьевны возвели здания хозяйственного двора, водонапорную башню, конюшни и две беседки-ротонды.
