нет. Слухи о наших экспериментах уже разошлись по окрестностям, но это уже не важно, скоро секрет и так перестанет быть секретом. Ева любуется землей с высоты птичьего полета, а я не торопясь накручиваю ручку насоса — сейчас моя очередь. Мы не торопимся. Поднялись уже километра на три, если судить по размеру крыш домов далеко внизу. Я даже линейку с собой взял для контроля высоты. Ну и градусник еще, на всякий случай. Я поежился — становится ощутимо прохладнее.
— Ну что, будем возвращаться? — спросил я Еву, и только глянув на собеседницу понял, что обратился неправильно. Ева уже спряталась, и теперь со мной Кера. И она чем-то сильно озадачена.
— Подожди пока. Лучше давай поднимемся выше, — попросила богиня напряженным голосом.
Когда с тобой говорят таким голосом, лучше не спорить — это явно что-то важное. Я чуть быстрее закрутил ручку насоса. Еще через минуту Кера, наконец, расслабилась и посмотрела на меня:
— Я не чувствую присутствия чистого, представляешь? Здесь его нет.
— В самом деле? Так же, как было в подземном городе?
— Да, только там от него защищают остатки сил Кроноса, а здесь… Здесь его просто нет. Уже на двух милях высоты я его почти перестала чувствовать, а здесь — вообще пусто, представляешь?!
А вот это действительно интересно. Получается, не так уж он и вездесущ?
— Хочешь сказать, здесь ты можешь творить все, что тебе захочется, и никакой чистый об этом не узнает? — удивился я.
— Именно так, — Кера расплылась в улыбке. — А еще мы можем нападать на чистых с высоты, а потом уходить, и они не смогут нас находить, даже если я буду применять свою силу. Даже если мы решим разрушить храм! — Богиня даже подскочила от восторга, отчего корзина начала неприятно раскачиваться. Впрочем, она быстро сникла. — Жаль только, этот твой шар слишком медленный и летит, куда вздумается ему, а не нам.
— Ну, частично я могу это исправить, — задумался я. — Все равно я хотел дальше делать дирижабли. Правда, не скоро — очень уж много нужно подготовить и разработать. Но вообще, это же здорово! Это еще одна возможность! Надо только вовремя ей воспользоваться.
— Угу, — кивнула Кера. — А теперь давай, спускай это свое изобретение. У тебя уже пар изо рта идет. Вы, люди, слишком хрупкие и слишком легко ломаетесь.
Возвращение вышло скандальным. Оказывается, летали мы больше двух часов. За это время успел приехать дядя, узнать, куда собственно делся племянник, перепугаться, попытаться организовать поиски… Несмотря на отсутствие ветра унесло нас миль на пять от мастерской — мы приземлились на чьем-то пастбище. Керу пришлось оставить на охране, не то пока я бегал за людьми и транспортом, любопытные местные жители разобрали бы невиданный шар на сувениры.
Дядя был возмущен моим самоуправством, но я прервал его довольно невежливо, потому что очень спешил. И не напрасно. Нет, с шаром и с Керой все было в порядке, а вот десяток местных, сидящих спина к спине неподалеку умиротворения не добавляли. Мужчины и женщины плакали и умоляли их отпустить, клялись, что больше никогда… Кера, помахивая хлыстом, отобранным у пастуха, ходила вокруг с довольным видом и застывшей улыбкой на лице. Впрочем, ошибся — это была не Кера. Той приятны отчаяние и смерть, а здесь только боль и страх. Я смотрю, Ева разошлась…
Увидев наше появление девушка будто споткнулась на ходу, выражение лица ее изменилось, и она мгновенно потеряла интерес к жертвам. Хлыст был отброшен.
— Домина Улисса, что вы здесь устроили?! — пораженно воскликнул дядя.
— Они все живы и даже не ранены. Несколько ударов хлыстом не в счет, — пожала плечами богиня. — Нечего было лезть, куда не просят.
Развивать тему дядя не стал — побоялся. Вместо этого пошел к несчастным жертвам, улаживать конфликт. Это ему удалось без труда — пленники были счастливы, что их отпускают, так что заверили дядю в отсутствии каких-либо претензий. Ничего удивительного, в общем-то. Кера — отличный дипломат, люди редко имеют к ней претензии.
Подготовку подарка на этом решил закончить, а то правда как-то шумновато получилось. Шар упаковали и перевезли в Рим, поближе к месту действия. Насколько нервная вышла подготовка подарка, настолько спокойными и несложными оказались остальные приготовления. Никто из родственников особых восторгов по поводу предстоящего замужества домины Петры не испытывал — девушку, оказывается, неплохо знал и дядя, и домина Аккелия, так же знали и ее отношение к жениху. Вот оказывается, почему дядя так скривился, когда я предложил свой вариант подарка на помолвку. Действительно, с этой точки зрения выглядит не очень. Выходит так, что воздушный шар я дарю не самой Петре, а ее будущему мужу, потому что никто ей, конечно же не позволит им пользоваться в новой семье. Там женщины и локомобили-то не водят. Собственно, даже любимым детищем домины Петры, ее газетой, ей никто не позволит заниматься. Сейчас родные воспринимают газету как увлечение, глупые подростковые игры, и именно поэтому довольно снисходительно относятся к попыткам «поиграть в оппозицию». Пусть, дескать, побесится девка напоследок, все равно серьезно навредить своим правдорубством не успеет. И тут я со своим подарком. Да, не очень красиво. Акулине, когда узнала, даже обиделась.
Бестактно, что уж там. Только я даже не подумал менять планы. Как она сказала мне тогда, в кафе возле цирка? Сбежала, но потом ей стало все равно? Я даже догадываюсь, на что она намекала. На расстрел некоего сепаратиста и преступника, который запал ей в душу. Что ж, если она готова забыть о свободе только из-за этого, то грош цена ее свободолюбию. Значит, и мне стесняться нечего.
Прибытие на праздник семейства Ортесов вызвало небольшой фурор. Подарок, который мы привезли оказался слишком объемным, так что слугам пришлось повозиться, выбирая место для размещения. И потом, когда дядя объяснил, что это и для чего нужно, а также предложил устроить демонстрацию, вовсе начался переполох. Нужно было слегка изменить сценарий праздника, а перед этим проверить шар на безопасность… В общем, не слишком приятные для хозяев и устроителей хлопоты.
Домина Петра стояла за левым плечом жениха. Была она прекрасна и обворожительна, одаряя приветливой улыбкой гостей. Улыбка была, на мой взгляд слегка печальной, но, возможно, я экстраполировал на нее свои собственные чувства. Держать лицо девушка умеет и вряд ли она позволила себе проявить истинные чувства при посторонних. Мы с дядей немного задержались, отдавая последние указания слугам семьи Алейр, так что у меня была возможность рассмотреть будущую супружескую пару издалека.
Криус Кэмпилус мне, ожидаемо не понравился. Акулине зря назвала его стариком. Подтянутый мужчина лет пятидесяти — можно сказать в самом расцвете сил. Великолепная осанка, строгий
