Глава 41
Лисбет была настолько взволнована, что не могла есть. Остывший ужин стоял на прикроватном столике, но девушка не обращала на него внимания – граф позволил ей навестить матушку и объявил это еще утром, чем вызвал у Лисбет неописуемый восторг. Девушка слышала, как шептались слуги, обсуждая предстоящее Рождество, как они сокрушались, что снова в поместье будут пьяные оргии, но это мало волновало ее. Главное вырваться отсюда.
Она еще толком не понимала, что будет делать, но зато она знала, что больше никогда не вернется обратно. Хуже все равно не будет, ведь в любом случае ее и ребенка ждет смерть.
Леопольд вошел к ней поздно вечером и, усевшись в кресло напротив кровати, брезгливо произнес:
- Беременность дурно влияет на вас. Вы стали неряшливы и отвратительно выглядите. Если бы я встретил вас на улице, то принял бы за дворовую девку.
Лисбет молчала, радуясь тому, что вызывает в нем такие чувства, но он и не ждал ответа. Не сводя с нее тяжелого взгляда, граф продолжил:
- Но сейчас не об этом. Я пришел предупредить вас, чтобы ни единого слова о нашей семейной жизни не вылетело из вашего рта. Если я узнаю, что вы рассказываете о наших отношениях или, не приведи Господь, жалуетесь – пеняйте на себя. Я превращу вашу жизнь в ад. Поверьте, это я умею делать так изощренно, что вы будете молить о пощаде. Посмотрите на меня.
Лисбет подняла на него глаза и приложила максимум усилий, чтобы на ее лице не отразились ненависть и презрение к этому человеку.
- Вы поняли? – его губы скривились, а брови сошлись на переносице. – Отвечайте.
- Я поняла, ваша светлость, - покорно ответила девушка, опустив глаза. – Можете не переживать по этому поводу.
- Вот и хорошо, - Леопольд поднялся и перед тем, как выйти, повернулся и добавил: - И вот еще что, приведите себя в порядок. Мне бы не хотелось, чтобы в обществе ходили разговоры о вашем внешнем виде.
Он ушел, а Лисбет не сдержавшись, зарыдала, чувствуя себя одинокой и слабой перед надвигающейся бедой.
Когда в дверь постучали, девушка уже почти успокоилась, лишь покрасневшие глаза и нос, выдавали, что она недавно плакала.
- Да, войдите, - крикнула она и отвернулась, когда в комнату вошла служанка, приставленная к ней.
Это была молоденькая девушка с привлекательной внешностью, но, как и у остальных здесь, ее лицо носило печать страха, разъедающего изнутри.
- Ваша светлость, - раздался ее тихий голосок, и Лисбет раздраженно взглянула на нее.
- Чего ты хочешь?
- Мне нужно поговорить с вами, - это прозвучало с такой мольбой, что девушка не выдержала и повернулась к ней.
Служанка стояла возле кровати, прижав к груди натруженные руки, и в ее глазах блестели слезы.
- Я слушаю тебя, - Лисбет почувствовала жалость к этой почти девочке, потому что прекрасно понимала, как тяжело здесь приходится молодым служанкам. Раньше такие вопросы никогда не заботили ее. Слуги — это просто те, кто обязан удовлетворять ее прихоти и желания.
- Я слышала, что вы едете к матушке на праздники, - давясь слезами, сказала она, огдядываясь на двери. – Прошу вас! Возьмите меня с собой!
- Ты в любом случае поедешь со мной, - Лисбет встала и подошла к ней. – Я должна путешествовать со служанкой. Но что случилось? Расскажи мне.
- Мне так страшно, что граф узнает о нашем разговоре… - прошептала бедняжка, и Лисбет усадив ее в кресло, твердо сказала:
- Я клянусь тебе, что никто не узнает о нем.
- Спасибо, ваша светлость! – служанка кинулась целовать ее руки, а потом тихо произнесла: - Я ведь знаю, что граф жесток с вами. Но вы даже не можете представить себе, насколько он жесток с нами, бесправными слугами… Насилие, побои... Но самое страшное творится в черной башне – оттуда еще никто не выходил живым. Много наших сгинуло за ее каменными стенами.
Лисбет холодела от ужаса, слушая ее, и желание бежать отсюда, становилось все сильнее.
- Как зовут тебя? – спросила она, совершенно не помня имени девушки.
- Марджа, ваша светлость, - всхлипнула она и снова кинулась целовать ей руки, повторяя лишь одно: - Пожалуйста… пожалуйста…
- Погоди, - Лисбет схватила ее за плечи и, набравшись смелости, спросила: - Ты знаешь извозчика, который будет править экипажем?
- Да, - служанка взглянула на нее заплаканными глазами. – Это мой брат – Митч. Граф выбил ему глаз, когда парню исполнилось двенадцать. Он попал под его пьяную руку.
Это могло стать ее спасением, и Лисбет поблагодарила Бога за то, что он в эти святые праздники, дал ей шанс.
- Ты хотела сбежать? Скажи честно? – Лисбет приподняла лицо девушки и та отвела взгляд.
- Нет… я… я просто хотела… - служанка замялась, не зная, что солгать, но девушка успокоила ее:
- Послушай, мы можем сделать это вместе.
Бедняжка замерла, и ее глаза увеличились в размерах. Она снова испуганно посмотрела на дверь и прошептала:
- Но ваш муж будет искать вас!
- Не будет, если заставить его поверить, что мы мертвы, - Лисбет произнесла это и в этот же момент поняла, что пути назад нет. – Ты можешь поговорить с братом?
- Да, - закивала Марджа, утирая слезы. – Я поговорю с ним, а потом приду к вам!
- Только не тяни. От этого зависит наша жизнь.
Служанка ушла, а Лисбет принялась ходить из угла в угол, дрожа от страха и возбуждения. Господи… это было бы самым лучшим выходом!
Можно было выручить неплохие деньги за драгоценности, которые подарил ей Леопольд и прожить на них какое-то время, затерявшись в провинции. Но как убедить мужа, что ее нет в живых? Скорее всего, ее будет сопровождать охрана и это усложнит задачу. Нужно дождаться Марджу, а еще лучше – самой поговорить с ее братом.
- Не бойся, я не дам тебя в обиду, - прошептала Лисбет, гладя живот. – Никто не посмеет даже пальцем прикоснуться к тебе.
Марджа вернулась после полуночи, сообщив, что граф и его брат, устроили попойку и теперь спят в гостиной. Теперь им точно не помешают.
