от вас сидел, и то мне по мозгам прилетело!
— Да если бы я знал! Вспылил просто. Знаю, что гневаться плохо, но…
— Так это ты просто вспылил?!? Ты знаешь, по ощущениям это очень похоже на «Императорский гнев», матушка рассказывала. Была на приеме, так императрица гневаться изволила, даже в приемной одной фрейлине стало дурно, не говоря уже о министре, которого с приема выносили вперед ногами… Ярик, ты меня заранее предупреди, когда у тебя в следующий раз плохое настроение будет. Что-то не охота к тебе под горячую руку попадать.
— Митяй, ты же знаешь, я к Разумовским со всем уважением! Вам ничего не грозит.
— Охотно верю. Помнишь, маман тебя пыталась защищать от окружающих? Оказывается, это, наоборот, других от тебя защищать надо!
— Ой, не делай мне смешно! Я белый и пушистый!
— Ну да, ну да… То что ты блондин, никто и не спорит. А в каком месте пушистый???
— Митя, вот все бы тебе опошлить! Ты же не девушка, чтобы тебе показывать? Окружающие не поймут-с.
— Сам пошляк! Я вообще-то имел ввиду твою душу!
— Что имею, то и ввиду! Но, я тебе признаюсь, девушки мне больше нравятся!
— Чур меня! … А ты здесь ночевать останешься или к себе рванешь?
— Хочу остаться. Завтра конкурс рано начинается. Не хочу опоздать из-за пробок. Лучше здесь высплюсь.
— Счастливчик! Сомневаюсь, правда, что тебе дадут выспаться… А меня вот маман не отпустила, сказала чтобы дома ночевал.
— Почему счастливчик? — я подозрительно посмотрел на невинную морду лица Митяя, в глазах которого прыгали искры едва сдерживаемого веселья.
— Так известно, почему. Все женское поголовье решило остаться в общаге на ночевку. А здесь все люди взрослые, разделения общежития на мужскую и женскую части нет. Только двухместные номера делятся на мужские и женские. Представляю, что ночью в общаге будет!
— Бля-я-я!
— Да ладно тебе стонать! Держись, новик, эмеритом станешь!
* * *
Закончился первый день конкурса. Митя со своими друзьями из питерской тусовки разъехались по домам, а я потопал получать номер перед ужином. Получив ключ от обычного двухместного номера у девочек на рецепции, пошел в соседнее здание общежития. Внутри, на удивление, оказалось вполне прилично — на три звезды минимум. На месте вахтерши несли службу две безопасницы, которых я уже видел сегодня на конкурсе. Поднялся на второй этаж и открыл свой номер. В номере уже был сосед, которым оказался мой новый знакомый Витя.
— Ты на ужин пойдешь? — спросил он.
— Не, не хочу. Перекушу что-нибудь из бара, — я подошел к мини-холодильнику и в задумчивости посмотрел на девственно-чистые полки. — Или ограничусь лечебным голоданием.
Я, и правда, не хотел идти на ужин и пересекаться с княжнами — к концу дня они осмелели, и их общество стало навязчивым: «ой, а здесь как сделать?», «Ярик, а вот так правильно?», «а у меня не получается, покажи еще раз!» Они, словно, все разом поглупели и начали играть в игру, кому из них достанется больше моего внимания. Витя тоже старался помогать девушкам, но они все упорно обращались ко мне.
— А я схожу на ужин, проголодался к вечеру. Ты точно есть не хочешь?
— Хочу, но идти куда-то влом. Устал сегодня. Слушай, купи мне чего-нибудь заточить и сочку какого попить, — я достал из бумажника пятитысячную купюру.
Ушел. С кем бы пообщаться? Позвонил Кристине. Не отвечает, обиделась за порчу салона, наверное. Набрал Дашу, тоже длинные гудки. Точно, спелись меня поставить в игнор — воспитывают. Ну-ну. Позвонил Мухиной.
— Привет!
— Ага, привет.
— Что нового?
— Да вот, готовлю новость для «Пыжика» об одном забавном случае на «Лидерах империи». Один конкурсант приложил всех остальных «Императорским гневом». Не знаю зачем, наверное, хотел выиграть.
— Ёптить! А кто это сделал, известно?
— Конечно! У меня очень информированные источники.
— Варя, а может, не публиковать такую новость? Я даже могу к тебе заехать, обсудить отмену публикации…
— Ярик, ты думаешь, этот факт останется незамеченным? Весь высший свет уже знает об этом. Для остальных это просто газетная утка и повод почесать языками. А для меня — интерес читательской аудитории. Ты лучше поделись, как ты смог выдать столь сильный гнев, свойственный царственным сестрам?
— А наши телефоны не прослушивают?
— Нет, без санкции Канцлера дворянские переговоры защищены от прослушки законом. Ты же не враг Империи?
— Нет.
— Значит, никому неинтересен, кроме меня. Так что, давай, колись!
— Это спорное утверждение. Княжны здесь вокруг меня хороводы водят.
— Ой, хватит набивать себе цену! Давай, рассказывай!
— В общем, я стал архимагистром.
— Писец!… А это точно? Когда?
— Точнее не бывает, сегодня ночью.
— Вот если бы тебя не знала, подумала, что пиздишь, как дышишь, — на другом конце провода повисло напряженное молчание, наконец, мобильник отмер:
— Вот что, ты мне ничего не говорил, а я ничего не слышала!
— Что, всё так серьезно?
— А ты как думаешь? Вдруг Романовы увидят в тебе угрозу своей власти? Архимагов в империи всего два, а паровозы надо давить, пока они чайники!
— Но, вон, в той же Англии три архимага!
— И двое из них связаны родственными узами с третьим архимагом — императрицей Анной! В общем, в твоих интересах об этом молчать.
— Да молчу я, молчу! Я по-прежнему новик для всех.
— Теперь уже не уверена. Ладно, будь на связи, я провентилирую, какие слухи ходят в свете.
— Ага, спасибо.
— Спасибо в карман не положишь.
— Понял — не дурак, был бы дурак — не понял. Буду должен.
— А где радость в голосе? Давай, не скисай! Ты же архимаг!!! Уму непостижимо! Да ты прыгать до потолка должен от открывающихся возможностей!
— Как все благополучно закончится, вместе попрыгаем. В разных позах.
— Договорились! Все, чмоки-чмоки, пока!
— Пока…
Вот черт! А я надеялся, что никто ничего не понял. А оно оказалось… Теперь раскрытие факта моего повышенного ранга пошло уже на считанные дни. Стоит только людям сложить два плюс два, и привет. С другой стороны, мне сказали развлекаться? Сказали. Значит, должен оторваться по полной. Танцуй, пока молодой!
Вернулся Виктор с коробкой пиццы и бутылкой шампаньезы.
— Витя, что за…
— Да только это было в буфете. На что денег хватило, то и взял, — а глаза такие невинные-невинные.
— Кто же пиццу шампанским запивает?
— Аристократы? Слушай, тут нас к себе в гости Юсуповы зазывают. Пойдем? У них, говорят, тоже и еда есть, и сок, который ты хотел…
— Вот ты жук! Что, кто-то из них тебе понравился?
— Старшая Мари Юсупова. Мне уже двадцать семь стукнуло, и это мой единственный шанс обратить на себя внимание топовых
